– А я на заочное, – сказал Максим. – Чиф обещает группе работу. Некогда лекции слушать.

– Я рада, – сморщилась Лера и захлопала, как все.

На сцену выходили и выходили… И всем аплодировали. А Лере становилось все хуже. Особенно, из-за того, что рядом сидел приставучий Максим, обнимал за плечи и горячим дыханием пытался отогреть руку. Лера машинально отняла у него ладошку.

В это время директриса торжественно поздравляла медалистов и желала им успеха. Маринка с подружкой смотрели на Леру и шептались. Лера прикрыла живот локтем и съежилась. Ей даже не помогли и мысли о Паке.

Вдруг все резко вскочили и гудящей толпой потянулись к выходу. Максим за руку поднял Леру со стула и потащил к дверям. И Лера не смогла обернуться и выяснить, куда же пропал Олег. То, что его нет в актовом зале, она поняла сразу. На Олеге летний голубой костюм и найти его легко. Но сейчас он куда–то подевался. Исчез. А все самые красивые девчонки из класса на месте. И даже Маринка. В своем роскошном платье.

– Тут подожди, – уже в коридоре сказал ей Максим, усадил возле окна, а сам направился к фуршетному столу.

Спустя время он принес полную тарелку еды. Но Лера, как только увидела жирный сыр, корзиночки со скользкой икрой, шипящие пузырьки в бокале с шампанским, то сразу почувствовала, что в горле застрял тошнотворный комок. В глазах помутнело. Ни к чему из того, что лежало на тарелке, она не притронулась. И пить тоже не стала.

– Может торт принести? – обеспокоенно спросил Максим.

– Нет! – воскликнула Лера. – Пойдем потанцуем лучше.

– Ну пойдем, – согласился Максим.

Многие уже были на танцполе. Маринка с подружками. Девчонки из параллельного класса. Славик с друзьями. Другие малознакомые Лере выпускники. И все они танцевали в неярких кругах света под однообразные песни и иногда подпевали.

Лера загрустила. Олега не оказалось и здесь. Она захотела уйти, но Максим, крепко удерживая за талию, втащил ее в колыхание пар. И Лера притворилась, что песня ненавистных Иванушек ей по душе. Вдруг медляк сменился каким-то бодрым хитом. Лера поняла, что ритм ее заводит, что она непроизвольно двигается в такт и на припеве у нее получается присесть и резко подпрыгнуть, как у всех.

Лера почти освоилась на танцполе. И все было бы хорошо, если бы не Максим. Во время очередной лирической песни он возомнил себя крутым инструктором по хастлу, который умело кружит по паркету неопытную, но счастливую партнершу. Но Лера себя счастливой в его крепких объятиях не ощущала. И Максимом восхищаться она не могла. В нос ей бил резкий запах лака от его нелепой прически. Грубый кожаный рукав его куртки натирал плечо. И ноги у обоих от каждого неловкого движения путались.

– Макс, может ты сыграешь, – капризно протянула Маринка, когда они с Максимом столкнулись спинами. – А то скучно… Когда не Пак поет.

– Марин, в ДК, ок? – тут же отозвался Максим.

Мелодия оборвалась. Максим отпустил Леру. На минуту она почувствовала себя свободной. Отстранилась и, пока Максим болтал с Маринкой, выскользнула в коридор. Тащилась она, держась за выкрашенную в цвет протухших огурцов стену и мечтая, что неплохо бы телепортироваться к себе домой. В прохладной комнате лечь на мягкую кровать, прикрыть глаза и включить пластинку Паркера Джонса.

– Ой!

Выбравшись на лестничную площадку, Лера вдруг поняла, что она ошарашенно смотрит на сутулого мужчину в милицейской форме. Он коленкой придавливал Олега к стене и выкручивал ему руки.

«Что же Олег натворил», – испуганно подумала Лера.

Но Олег молчал. И не сопротивлялся. Лера осторожно спустилась на две ступеньки и все поняла. Милиционер не планировал забирать у нее Олега и сажать его в тюрьму. Мент грозной тучей навис над нежным блондинистым Олегом и грубо Олега пожирал, как чудовище в фильмах- ужастиках. Мент не арестовывал Олега, а целовался с ним. Жадно, ненасытно. И руки мент Олегу не выкручивал, а позволял ему свободно поглаживать себя по бедру.

Лера тихонько ахнула. Рот наполнил тошнотворный вкус слюны. Она не знала, что делать, куда бежать. И что говорить теперь Олегу. Ее Олегу.

Кто–то протопал за спиной, совсем рядом. Лера повернулась и увидела вылетевшую из коридора директрису.

– Позор! Стыд! Ермошин! – орала она, отпихнув Леру и ковыляя вниз по ступенькам.

Мент услышал крики и от Олега отстранился. Замешкался. Лера увидела его лицо. Губы у мента были такими яркими, даже багровыми, словно их ему накрасили, как женщине. Смуглые щеки заливал румянец. И в прищуренных глазах затаилась не тайна–загадка, а другое чувство. Лера не смогла понять, рад был мент, что его застали с Олегом или не рад.

Музыка в зале резко оборвалась. Все выбежали на лестницу. Максим. Славик. Маринка. Им было интересно узнать, что произошло и почему директриса орет так, будто ее режут ножом.

– Ах ты, такой поганый извращенец! – продолжала она захлебываться в воплях. – Вы что творите? А если дети увидят! Ермошин! Ты кого притащил! Вон из моей школы! Вон!

Разъярённая директриса занесла руку, будто готовилась надавать Олегу оплеух. Мент не стал дожидаться дальнейших неприятностей. Он фыркнул на притивших выпускников, схватил с подоконника фуражку и сорвался с места. Олег тут же поднырнул под рукой директрисы и побежал вниз по лестнице, крича на ходу:

– Ванек! Подожди меня!

– Характеристику тебе, Ермошин, подправим, – надрывалась директриса ему вслед. – А про мента сообщим кому следует. Что встали тут? – обернулась она на столпивших выпускников. – Все на танцы! На танцы! – Она, задыхаясь, поправила брошку на платье и потащилась вверх по ступенькам.

Выпускники расступились перед директрисой и неохотно потянулись за ней. Лера идти не могла.

– Ты что, не знала? – удивился Максим. – Олег ходил по школе, отпускал глупые шутки о голубых и вот тебе, мент его жена типа. Или муж. Давно об этом болтают.

Отяжелевшая Лера в изнеможении прислонилась к Максиму. Ей не хотелось обсуждать с ним ужасную и противную сцену.

– Макс, не наговаривай, – вмешалась Маринка. – Ермошин разыграл всех. В его духе. Захотел на ярость директрисы посмотреть и все. Только до приступа довел. Наверное, ей уже скорую вызвали.

– Нет, Марин. Я точно знаю, Олег голубой, – покачал головой Максим.

– Макс, у Ермошина Оксанка из пятнадцатой школы. Вчера их в кино видели. И неделю назад в торговом центре. Олег ей красную кофточку из новой коллекции покупал. Не думала, что ты сплетник.

– Не сплетник я…

– Макс, проехали, – Маринка кокетливо оправила разноцветную юбку и поспешила уйти.

А Лера следила, как исчезает в дверях последнее яркое пятно из ее школьной жизни. Что будет завтра, она не знала. Но была уверена, музыка Пака останется с ней. Найдется место и для малыша. И мама со временем его полюбит. А Максим… Как вписать его в новую страницу, Лера не представляла. Он снова удерживал ее в объятиях и смотрел на нее с надеждой. Лоб его взмок, а залаченные пряди превратились в сосульки.

– Макс, а что за Оксанка? – вдруг спросила она. – Ты ее знаешь?

– Тебе какое дело! – удивился Максим. – Но, если интересно, у Ермошина этих Оксанок полно. И с ментом я его не в первый раз вижу. Не думай об этом извращенце больше. Послушай меня. Мы вот со Славиком устраиваем сегодня свой вечер. Сыграем на сцене новую музыку. Маринка народ обещала собрать. Круто должно быть. Мы эйпишку записали, ты знаешь, на входе будем продавать.

Лера молча подняла уставшие глаза на Максима. Слишком много всего. И эти Оксанки. И трущийся об Олега мент. Она вдруг захотела, чтобы Максим не приставал к ней с идеями и расспросами, а просто проводил домой.

– Тебе бесплатно…, – улыбнулся Максим. – Так ты придешь?

– Приду, – через силу произнесла Лера. – Что–то мутит от духоты, – пожаловалась она и пожалела.

Максим забеспокоился, засуетился. Растолкал всех в очереди к кулеру и принес воды в пластиковом стаканчике. Лера, с трудом соображая, жадно глотала холодную жидкость под его заботливым взглядом. Максим объяснял, как найти сцену в ДК, а Лера не могла забыть мента, Олега и Оксанок. Она чудом не поперхнулась. Стаканчик дрогнул в ее руке, смялся и вода ручьем полилась из него на пол. Воображение рисовало двоих на лестнице. Как мужчина в форме высосал из ее Олега все жизненные соки. Как две загорелые ладони обхватили Олега за щеки и притянули к выпяченным губам. Олег не отстранился, а заулыбался, словно он школьница из Паковской песни, которая дождалась возлюбленного на день рождения и очень рада.