— Потому что один ты не справляешься. Сколько ты уже мучаешься над составом? Год? — девчонка сложила руки на груди и ухмыльнулась.

Два.

— С чего тебе помогать мне?

— У меня свой интерес.

— Это какой же?

— Скажем по-другому. У меня свой оборотень.

Мысли Северуса заметались и он, наконец, опустил свою палочку. Девчонка опять усмехнулась.

— Это расценивать, как «да»?

— Это расценивать, как «сегодня я на тебя проклятье не нашлю».

— Это ваша мародерская высокомерность порой невыносима, — девчонка закатила глаза.

Северус был в некотором замешательстве. Помощь — это последнее, что он ожидал от преследователя. Помощь — это последнее, что он примет. Тем более, от какой-то девчонки. К тому же, он сильно сомневался, что она может знать что-то, что не знает он. Вероятно, она просто хочет использовать его проведенные исследования в своих целях.

Первой мыслью было послать ее и ее помощь лесом, но Северус решил хотя бы выслушать ее.

— Ты должна мне все рассказать.

— Должна? — она иронично изогнула бровь.

Они долго стояли, сложив руки на груди, и оценивающе смотрели друг на друга.

— Я не буду с тобой работать, пока все не узнаю.

— Я знаю, что Люпин — оборотень, — она еще сильнее сощурилась. — Этой информации тебе достаточно?

— Кто твой?

— Мой оборотень — мой младший брат, которого покусали два года назад.

— Как ты узнала, над чем я работаю?

— Видишь ли, Снейп, не ты один посещаешь лабораторию. И когда я увидела, что кто-то передо мной использовал аконит… один из сильнейших ядов, меня это заинтересовало. Да и твоя литература говорит о том, что ты создаешь нечто…необычное. Не очень-то ты осторожен, Снейп.

— Как ты узнала о Ремусе?

— Это что, допрос? — она тяжело вздохнула.

— Да.

— Я уже два лета живу с оборотнем под одной крышей. Думаешь, так трудно заметить эти симптомы в других?

— Ладно, хорошо, — Северус задумался, все так же пристально глядя на нее, — как далеко ты уже продвинулась?

— Хочешь, чтобы я все тебе выложила? Не выйдет. Только равноценный обмен.

— И откуда мне знать, что ты просто не хочешь получить мои исследования?

— Я не собираюсь красть твои исследования. У нас общий интерес, Снейп. И вместе работать продуктивнее.

Северус с трудом соображал. В ее словах был смысл, вместе работать и правда продуктивнее. К тому же, у него давно не было продвижений, а она могла подать неплохую идею.

В конце концов, чем быстрее мы создадим противоядие, тем лучше будет для Ремуса.

Помощь Ремусу была его основной целью, но Северусу также хотелось быть создателем волчьего противоядия. Делить славу с девчонкой ему вовсе не хотелось.

С другой стороны, я всегда смогу найти способ избавиться от нее.

Северус принял для себя непростое решение. Он ей кивнул и немного расслабился.

— Почему я раньше не видел тебя в Хогвартсе?

Девчонка опять усмехнулась.

— Потому что ты, Снейп, кроме котлов и учебников больше ничего не замечаешь! — девчонка протянула руку. — Дебора Белби*, седьмой курс, Когтевран.

— Северус Снейп, седьмой курс, Гриффиндор, — он пожал руку в ответ.

Он действительно раньше не замечал ее в Хогвартсе. Он вообще девчонок не замечал. Северус всегда считал их слишком глупыми и недостойными того времени, которое можно провести за более полезным занятием. Но Дебора Белби не походила на тех легкомысленных девиц, что обычно крутились возле Мародеров. По крайней мере, на вид. Она была худая и высокая, одного роста с Северусом. У нее были тонкие черты лица и короткие черные волосы до плеч. Взгляд ее темно-карих глаз был цепким и острым.

— Вот и познакомились.

***

С Белби они договорились встретиться после обеда в лаборатории. За это время Северус несколько раз успел пожалеть о своем решении — работать с ней. Его убеждения и принципы были против того, чтобы принимать помощь, тем более от малознакомого человека. Ему не хотелось показывать ей свои записи, не хотелось делиться своими мыслями и идеями. И ему хотелось быть единственным и полноправным создателем волчьего противоядия, а не быть всего лишь соавтором.

Но разум твердил, что следует хотя бы взглянуть на ее исследования. Когтевранцы отличались живым умом и нестандартным подходом к решению задач, поэтому у нее можно было бы узнать что-то интересное.

С тяжестью в душе и без особого желания, Северус отправился в лабораторию.

Белби задерживалась и Северусу хотелось наплевать на все и уйти, пока не поздно. Он уже взял сумку, как дверь отворилась и зашла Белби.

— Извиняюсь за опоздание, — сказала она и прошла к его столу. Северус недовольно опустил сумку обратно.

— Кстати, у меня созрел еще один вопрос, — сказал Северус, — если ты собиралась предложить помощь, для чего надо было изводить меня своими посланиями столько времени?

Белби посмотрела на него и хмыкнула.

— Это было весьма забавно, — ответила она. — К тому же, мне было интересно, как скоро ты меня вычислишь.

— Какое извращенное представление о забавах, — проворчал Северус, вспоминая свои бессонные ночи и нервозность.

— Кто бы говорил, — ответила Белби, намекая на их мародерские проделки.

Северус опять на нее хмуро глянул, но отвечать ничего не стал.

Они достали каждый свои записи и снова молча уставились друг на друга. По словам Белби, она пытается создать волчье противоядие уже год, однако ее тетрадь с записями была раза в три толще, чем у Северуса. Ему нестерпимо хотелось в нее заглянуть.

— Итак, предлагаю пройтись по составу, — сказала Белби.

— Хорошо, — ответил Северус.

— Первый, он же основной, компонент — аконит. Что ты используешь?

— В каком смысле, «что»?

Белби на него подозрительно уставилась.

— Листья, корень, плоды аконита?

Северус почувствовал себя слегка некомфортно. С самого начала он был уверен, что используется только корень и другие варианты даже не рассматривал.

— Корень. Что же еще?

Белби самодовольно кивнула.

— Я использую плоды.

— Плоды? Они слишком концентрированные, одна лишняя капля и все…

— Ну, так значит, не надо использовать эту лишнюю каплю. Зельеварение — наука точная. Тебе ли этого не знать?

— Ладно, что ты используешь еще? — хмуро спросил Северус.

По основным пунктам они с Белби были согласны, но чем дальше она уходила, тем Северус себя глупее чувствовал. У нее и правда были оригинальные идеи, которые, казалось бы, лежали на самой поверхности, но Северус до них почему-то не додумался. Например, она предлагала использовать серебро в жидком или порошкообразном виде. А еще использовать лунный камень.

— Адуляризация, — сказала Белби, — это световое мерцание лунных камней. При попадании световых лучей на камень, они преломляются и рассеиваются. Я думаю, этот свет также необходим в составе, но пока что не нашла способ его собрать.

— А использовать порошок лунного камня не пробовала? — спросил Северус. Белби на секунду зависла и поджала губы.

— Нет, — Белби еще немного подумала и неуверенно произнесла, — при использовании порошка, зелье, вероятно, будет источать сильное лунное свечение, а оно способно навредить оборотню.

— Да, как и серебро с аконитом.

Белби молча с ним согласилась. Самооценка Северуса потихоньку поползла обратно вверх.

— Ладно, пойдем дальше, — сказал Северус.

— Мандрагора? — удивленно спросила Белби, когда он озвучил очередной свой ингредиент.

— Настойка из ее корня, — добавил Северус.

— А она тут каким боком?

— Корень мандрагоры способен приводить в нормальное состояние тех, кто был трансфигурирован или проклят. Оборотни подпадают под обе категории.

Белби долго на него смотрела, сдвинув брови, потом кивнула и сделала какие-то пометки в своей тетради.

Обсуждение одного лишь состава заняло целый день. Они так увлеклись, что пропустили даже ужин и опомнились, только когда прозвучал колокол, извещающий об отбое. Собрав все свои записи, они направились на выход из лаборатории.