— О, Мерлин, — прокричала София, смеясь и уворачиваясь от длинного собачьего языка. — Ладно! Я верю! Верю, — произнесла она, выдохнув. Сириус, который вновь принял человеческий облик, сейчас лежал верхом, улыбался и смотрел ей в глаза, обхватив лицо ладонями.

— Давно ты… анимаг?

— На пятом курсе мы уже могли полноценно превращаться, — ответил он, оставляя поцелуи на ее лице прямо по мокрым следам, оставленным Нилом.

— Мы?

Сириус оторвался от нее и, вскинув брови, произнес:

— Джеймс и Северус тоже.

— О-о-о, — протянула София, задумавшись и вспомнив их Патронусы. — Теперь мне стали понятны многие шутки. А то знаешь, когда шутили про рога Поттера, я всегда думала: «Что?! Эванс ему рога наставила?! Да быть не может!».

Рассмеявшись, Сириус перекатился с нее, упав рядом.

— Да, представляю, как это звучало…

— И что вас сподвигло? — спросила София, поднимаясь на ноги и за руку потянув Блэка на себя.

— Рем, — просто ответил он. И на ее немой вопрос, добавил: — Оборотень безвреден для животных.

— Вы проводите с ним полнолуния? — воскликнула она, переполняемая эмоциями. Ей было и страшно за Сириуса, и в тоже время ее раздирал дикий восторг. Она бы и сама не прочь была посмотреть на такое.

— Ага, — усмехнулся Сириус.

— Класс, — восторженно прошептала София.

Они пошли обратно в дом, и, стоя уже на крыльце, София внезапно вспомнила свое первое знакомство с Нилом.

— Я ведь тогда тебя терпеть не могла! — возмутилась она, вспоминая, как гладила эту наглую морду.

— О, дорогуша, кого ты обманываешь, — Сириус растекся в самодовольной улыбке, и, резко притянув к себе, крепко обнял, — ты всегда была от меня без ума. Вешалась на меня при каждой удобной возможности, зажимала во всех углах, с поцелуями набрасывались…

— Иди, кому-нибудь другому сказки эти расскажи, — усмехнулась она, с искрами в глазах глядя на него. Ей казалось, у нее сердце не выдержит той переполняющей нежности, которая накрывала ее с головой, когда Блэк смотрел на нее с таким обожанием. Когда целовал с желанием и страстью, когда сжимал в своих объятиях, не желая отпускать. Как и сейчас.

— Но, вообще-то, — произнес он, оторвавшись от нее, — тот раз был не первый, когда ты меня видела.

— А когда еще? — спросила София, но догадка пришла в ее голову раньше, чем он ответил. — Тогда! В подземельях! Это был ты?!

— А ты думала? — улыбнулся Сириус. — Ты же знала, что это наших рук дело.

— Я думала… ты как-то наколдовал его или… не знаю! — прокричала София, вспоминая тот вечер. Вспоминая черный туман, холод, крупного ворона, зловещий голос и огромного, страшного пса. Издав громкий стон, она закрыла глаза и от души выругалась. — Ты меня страшно напугал! Я не в себе была все выходные! Мадам Помфри отпаивала меня своими настойками! А после этого мне еще и жабьи потроха перебирать пришлось!

— Вот черт, — произнес Сириус, стараясь нацепить виноватое выражение лица, но выходило плохо, улыбка вот-вот была готова разъехаться на всю ширину. — Я не знал…

— Ты такая подлая сволочь, Блэк, — недовольно проговорила она, нахмурив брови.

— Ты вывалила на меня тарелку с кашей! — воскликнул он, в попытке защититься от обвинений.

— Сам напросился!

— Сломала мою метлу!

— Метла школьная, а не твоя!

— Ты!.. Нечестно действовала в дуэли на Защите!

— Ах, вот в чем дело, — медленно произнесла София, растягивая губы в улыбке. — Все никак не можешь забыть свой проигрыш?

— Да! — крикнул он. — Представь себе, ты меня тоже тогда напугала до смерти! Так что, ты еще легко отделалась, — добавил он, смягчившись.

То, что она победила в дуэли нахального и самодовольного Блэка, очень грело ей душу даже сейчас. Это в принципе была ее одна-единственная победа, и тот факт, что победила она именно его, доставлял ей неимоверное удовольствие. А честно это было сделано или нечестно, уже маленькая, незначительная деталь.

— Хорошо, так и быть, ты прощен, — нарочито важным тоном сообщила она.

— О, благодарю, ваше высочество, — Сириус отвесил поклон, склонившись аж до самой земли.

— Лоб не разбей, — усмехнулась София.

— Свой береги! — бросил ей Сириус и резким движением закинул ее себе на плечо, подхватив под коленями.

После жалкой попытки воспротивиться, она безжизненно повисла на его плече, позволив занести себя в дом.

Опрокинув ее на диван, он стал покрывать поцелуями все ее лицо и шею, двигаясь все ниже, а руками двигаясь все выше по ногам, сжимая бедра.

— Сириус, — выдохнула она.

— Да, моя королева? — ухмыльнулся Сириус, игриво приподняв брови.

— Расскажи лучше, кому в голову идея пришла анимагами стать.

— Конечно же, твоему гениальному парню, — хмыкнул Сириус, всем телом рухнув на нее.

Он принялся рассказывать о том, сколько часов они провели в библиотеке в попытке найти лекарство для Люпина, и, не найдя его, обнаружили лучший способ скрасить ликантропию своего друга. Рассказывал, как они проводили сложный ритуал, чтобы узнать свои анимагические формы, и как придумывали свои тайные прозвища. И рассказывал о том, что полнолуния и ночи в Запретном лесу его любимое время.

Восхитившись его красочными рассказами, София ужасно жалела, что она не только никогда не сможет стать анимагом, но и даже не сможет узнать своего Патронуса.

Рассказ Сириуса прервало громкое урчание в его животе, напомнив, что они все еще не позавтракали.

— На часах пять вечера, поздновато для завтрака, — улыбнулась София, у которой тоже желудок уже к позвоночнику прилип.

— Я быстренько съезжу до города, — сказал Сириус, поднимаясь и надевая куртку.

Проследив взглядом, как мотоцикл скрылся за воротами поместья, София села обратно на диван и взяла в руки гитару.

После новогодней ночи они ездили в музыкальный магазин, чтобы купить что-нибудь и для нее, но ей ничего не понравилось. Гитара была слишком габаритной для нее, а никакие другие струнные ей не подходили. Ей приглянулась лишь электрогитара — красивая, изящная и с отличным звучанием, но ни в поместье Блэков, ни в Хогвартсе играть на ней не представлялось возможным. Поэтому пришлось смириться с тем, что у них с Блэком одна гитара на двоих.

Сириус за эти несколько дней уже неплохо наловчился играть. Очевидно, он не врал, когда говорил, что обладает отличным слухом. Он легко подбирал мелодии и быстро учился. А когда перестал пытаться тянуть высокие ноты, оставив в покое свой глубокий баритон, то еще и дополнил свою музыку красивым пением. Сейчас-то София понимала, насколько это приятно, когда для тебя поют и играют.

— София?

По дому эхом разнесся знакомый голос. Замерев на секунду, София сбросила с колен гитару и устремилась в холл.

— Луи! — воскликнула она, выбежав в коридор, и замечая своего брата.

— Привет, — поздоровался он, когда она влетела в его объятия.

— Я тебя так давно жду! — возмутилась София. — Каждый день!

— Извини, никак не удавалось вырваться, — устало произнес он, отпуская ее.

На мгновение повисло неловкое молчание. София вглядывалась в лицо брата, замечая, что он сильно обеспокоен. По синякам под глазами, по серому лицу было видно, что он давно не спал и устал.

— Все в порядке? — тихо спросила она.

Он слабо усмехнулся.

— Смотря о чем конкретно ты спрашиваешь.

— Как… родители? Как мама? — спрашивала София, ведя брата за собой в гостиную. — Что было после того, как мы… ушли? Кстати, это ты написал Сириусу? А с отцом что было? Это тоже ты?

— Давай по порядку, — сказал Луи, садясь на диван. — Да, Сириусу написал я. И я изо всех сил стараюсь об этом не жалеть…

— Жалеть?! — перебила София. — Ты же спас меня! За что я тебе очень благодарна, между прочим.

— Ну, на счет того, что я тебя спас, я не уверен, — Луи на мгновение опустил взгляд.

— В каком смысле?

— Видишь ли, будучи невестой Регулуса ты была бы в полной безопасности, а сейчас… — он дернул плечами, поморщившись.