— Эй, Сириус, ты куда? — спросил Джеймс, глядя, как друг поднимается из-за стола и куда-то собирается.

— Я до барной стойки, Джеймс, — усмехнулся он и показал рукой, — это в десяти футах. Вернусь, примерно, через минуту.

Джеймс невнятно пробормотал согласие. Оставаться сейчас без поддержки совсем не хотелось. Тем более, ему не хотелось снова идти танцевать, а Сириус мог бы его удержать от такого опрометчивого решения.

Он проводил Сириуса взглядом и снова повернулся к столу. С другой стороны от него сидели все те же студентки с Пуффендуя. И Джеймс опять порадовался, что это хотя бы не ненавистный синий факультет. Девочки громко смеялись и улыбались ему. Джеймс с трудом растянул губы в улыбке.

Ближе всех к нему сидела, кажется, Элисон. Джеймс уже и не помнил ее имени. У нее были блондинистые волосы, которые слегка отдавали рыжиной. Это наводило на Джеймса тоску. Она пододвинула свой стул совсем вплотную к нему, на что он вопросительно поднял брови. Говорить он уже был не в состоянии. Он заметил, что у нее красивые карие глаза. Совсем, как у него самого. Его гипнотизировал ее взгляд, он даже моргать перестал. Ему казалось, словно ее глаза становятся все больше и больше. Или же, все ближе и ближе. Он, наконец, закрыл свои глаза, не в силах больше поддаваться этому дурману и тут же ощутил на своих губах ее сладко-приторный привкус и мягкие губы. Он приобнял рукой ее голову, прижимая ее ближе к себе и запуская пальцы ей в волосы, ощущая, что они очень тонкие и мягкие.

— Мерлин, что вы творите?! — над головой послышался дикий крик Сириуса, который тут же оттолкнул Джеймса от Элисон. — А ну, пошли вон отсюда, — Сириус орал на студенток, которые перепуганные стали подниматься со своих мест и спешно покидать бар.

Джеймс во все глаза таращился на Сириуса, думая, что он в этот момент напоминает самого дьявола.

И вдруг он осознал, что наделал.

— Нет, нет, — вполголоса произнес он, чувствуя, что не может и вдохнуть.

Он оглянулся на друга. Сириус выпроваживал пуффендуек, продолжая им что-то выговаривать.

— Нет, — Джеймс чувствовал отчаяние. Все опьянение как рукой сняло. — Этого не может быть…

Ему было тошно и мерзко от себя. На губах все еще был привкус этой девицы, от которого его выворачивало.

— Джеймс, идем, пора в замок, — Сириус вернулся и грубо поднял его на ноги.

— Сириус, — тихо сказал он и с отчаяньем в глазах посмотрел на друга.

— Да, ситуация паршивая, — констатировал Сириус, который выглядел необычайно серьезным. — Но и не с таким справлялись, верно?

Джеймс смотрел на него во все глаза, думая, что такой паршивой ситуации у него отродясь не было.

Голову переполняли тысячи мыслей. Он не представлял, как будет смотреть Лили в глаза после этого. Он думал, что Лили и знать-то его не захочет после такого. Что он одним опрометчивым поступком разрушил все то хрупкое, что между ними еще оставалось.

Всю душу заполнил страх, что Лили никогда ему этого не простит.

— Она меня не простит, — сказал Джеймс, дрогнувшим голосом, когда они уже вышли на улицу.

— Она не узнает, — резко сказал Сириус и остановился. — Эванс об этом никогда не узнает, Джеймс. Ясно?

— Что? — у Джеймса и в мыслях не было что-то утаивать от нее. Он уже даже думал, как придет утром к ней с повинной и будет молить о прощении.

— Ничего не было, Джеймс, — сказал Сириус, — да, какая-то пуффендуйка накинулась на тебя с поцелуями, ты отбивался, не очень активно, правда, но этот момент можно опустить…

— Я не буду врать, Лили, — перебил его Джеймс.

— И кому ты сделаешь лучше?! — воскликнул Сириус, но тут же взял себя в руки. — Ты придешь утром к Эванс, извинишься за устроенный концерт в Большом зале и вы снова заживете счастливой жизнью.

— А девки? — спросил Джеймс, кивнув на «Кабанью голову». — Они порог школы не успеют переступить, все разболтают.

— С ними я договорился, болтать они не будут.

Джеймсу абсолютно не нравился этот план, в котором было слишком много дыр. И в котором была необходимость что-то утаивать от Лили.

— Вдруг кто-то еще видел?

— Там было несколько местных, — ответил Сириус, — им наплевать на студентов.

Джеймс молча на него смотрел.

— Я не смогу врать Лили…

— Кому ты сделаешь лучше, признавшись? — опять выпалил Сириус, — ей? Эванс только страдать из-за этого будет, да и доверия уже не будет такого, как раньше.

Джеймс понимал, что Сириус прав в том плане, что Лили будет страдать, если узнает. А этого Джеймс никак не мог допустить. Но врать и иметь секреты от нее он тоже не хотел.

— Слушай, — сказал Сириус, — ничего страшного не произошло. Это всего лишь поцелуй. Ну, с кем не бывает…перебрал немного. К тому же, он был явно не по твоей инициативе, — не очень уверенно добавил Сириус.

— Я себе этого никогда не прощу, — тихо сказал Джеймс, чувствуя, как боль в груди становится все сильнее. Перед глазами так и стояло лицо Лили, которая разочарованно на него смотрела.

— По факту, твоей вины тут даже нет, — сказал Сириус. — Ты не мог этого предвидеть, она сама на тебя накинулась…

— Я в этом даже не уверен. Вдруг это я на нее накинулся?

— Она накинулась, — уверенно сказал Сириус, — я видел.

— Правда? — спросил Джеймс, с надеждой в голосе.

— Да! Ты сидел, улыбался, она наклонилась к тебе, поцеловала. Ты тут же оттолкнул ее от себя, — сказал Сириус, разворачиваясь и идя в замок. Джеймс поспешил следом.

— Правда, так и было? — снова спросил Джеймс, который плохо что помнил.

— Правда, — ответил Сириус, доставая сигареты.

— Тогда это можно рассказать Лили, — вдруг произнес Джеймс, — раз моей вины нет.

Сириус издал протяжный стон и опять остановился.

— Нет, Джеймс, нельзя, — сказал он, — сам факт того, что ты ночью сидел в «Кабанье голове» с какими-то девчонками, очень не понравится Эванс, а то, что одна из них еще и накинулась на тебя…

Сириус опять начал приводить какие-то доводы, в пользу того, что этот секрет должен остаться между ним, Джеймсом, пуффендуйкой и еще пары десятков свидетелей. Джеймс его практически не слушал, думая о том, что он все окончательно испортил.

— Я ей завтра все расскажу, — снова сказал Джеймс, когда они уже подходили к своей гостиной.

— Делай, как знаешь, Джеймс, — недовольно сказал Сириус, — но, по-моему, это ошибка.

— Ошибка то, что я поцеловал эту девку! — выпалил он, — ошибка то, что я днем наорал на Лили и этого…- Джеймс с трудом сдержал грязные ругательства, — весь сегодняшний день — сплошная ошибка!

Не став дожидаться ответа Сириуса, он взлетел по лестнице в спальню.

Ложился спать он с твердым намерением встретиться завтра с Лили, извиниться за свое отвратительное поведение, во всем ей признаться и понести полное наказание за свою вину.

========== 54. Как трудно быть Блэком ==========

Регулус Блэк

Регулус всегда знал, что рано или поздно ему придется вступить в брак. Он остался единственным наследником древнейшего рода Блэк. На Сириуса надежды не было, да и тот оказался предателем. Поэтому на Регулуса возлагалась эта прямая обязанность.

Если бы у него был выбор, он бы никогда не женился. Регулус мечтал вступить в ряды Темного Лорда, посвятить свою жизнь борьбе за великое дело. А когда они очистили бы мир от маглов и грязнокровок, вернули себе свои права и получили полную власть, Регулус хотел заняться наукой.

Он с ранних лет тяготел к знаниям, был любознателен и многим интересовался. Круг его увлечений был очень разнообразен и велик, но больше всего он любил артефакторику, рунологию и точные науки, которые он изучал самостоятельно. Регулусу нравилось проводить время за интересной книгой, нравилось познавать границы магии и выходить за ее пределы. Изучать теорию и практику, как Светлой магии, так и Темной.

Он никогда не считал Темную магию чем-то ужасным и требующим осуждения. Да, возможно, некоторые практики темных искусств были ужасны, но в большинстве своем, они были совершенно безобидны.