Прошло уже три дня после похорон, а Мария все никак не могла прийти в себя. Все это время она провела в каком-то полузабытьи, она вроде бы видела, что происходит вокруг, но при этом воспринимала реальность как-то отстранено. Словно бы все происходило с ней и не с ней. Периодически Мария впадала в состоянии ступора, которое затем сменялось на плач. Только сейчас она стала по-настоящему понимать, насколько дорога была для нее мать. Ведь по сути дела теперь у нее не осталось ни одного близкого человека. С родственниками они почти не общались, да и жили они где-тот далеко, от подруг детства она сама отдалилась. Иногда Мария вспоминала про Херсонцева, но почему-то долго о нем не думалось, он сам собой исчезал из ее мыслей.

Мария встала с кровати, машинально приготовила себе завтрак, так же машинально съела его без всякого аппетита. К ней вдруг пришла мысль, что пора хотя бы постепенно приходить у себя. Мать не вернешь, а у нее, Марии, впереди много дел. И надо ими постепенно начинать заниматься. Но пока она чувствовала, что не готова к этому, ей требовалось еще время. Сейчас же она снова поедет на свежую могилу, почему-то ее неудержимо туда влекло.

Взгляд Марии случайно остановился на старинной шкатулке. Боже, за всеми этими несчастьями она совсем запамятовала о последнем подарке матери. Тогда, перед самым приступом, ставшим для нее роковым, она говорила о медальоне, который наследуют представители их рода.

Впервые за все эти дни у Марии проснулось любопытство. Она открыла шкатулку, в ней лежал медальон. Он производил впечатление старинной вещицы. Он был выполнен в виде сердечка, посередине был вставлен рубин.

Мария открыла его, внутри она увидела портрет мужчины, выполненный в виде миниатюры. Несмотря на маленькие размеры его лицо было хорошо выписано. Шею подпирал воротник, ей показалось, что это часть военного мундира. Впрочем, она не была в этом уверенна, в таких делах Мария плохо разбиралась.

Мария вдруг решила одеть медальон. А теперь снова надо ехать на кладбище. Она посещала его каждый день, какая-то сила неудержимо влекла ее туда, хотя путь был не близкий, примерно двадцать километров.

До Сабуровки шел автобус, расписание она выучила наизусть. Если выйдет из дома прямо сейчас, то успеет сесть на него.

Мария стояла возле могилы, на которой еще не успели завять цветы. За эти дни она уже изучила все другие захоронения вокруг могилы матери. Кладбище было очень старым. Но самым удивительным было то, что многие погребения хорошо сохранились. Даже можно было различить надписи на памятниках, на многих из них была выбита фамилия «Сабуров или Сабурова».

Марию удивлял тот факт, почему она раньше ничего не знала об этом родовом захоронении. Мать ни разу не рассказывала о нем. Хотя Марию еще будучи девочкой удивляло то обстоятельство, что недалеко от города, где она родилась, располагалась деревня с названием похожим на ее фамилию. Она хорошо помнит, что когда задала этот вопрос матери, та ответила, что это не более чем совпадение. Почему она скрывала от нее эту тайну, Марии было сейчас непонятно.

Мария зашла в расположенную рядом церковь, купила свечку, зажгла фитиль и поставила ее в подсвечник. Она никогда не была религиозной, но всякий раз, как она это делала, у нее возникло желание молиться. Только вот она не знала нужных слов, а спросить у кого-либо стеснялась.

Внезапно она поймала на себе взгляд стоящего неподалеку пожилого мужчины. Его лицо ей показалось смутно знакомым. Она снова взглянула на него и заметила, что он смотрит не на ее лицо, а на ее грудь.

Мария возмутилась, нашел место, где рассматривать ее прелести. Как ему только не стыдно, ведь уже далеко не юнец.

Ей стало так неприятно, что она поспешно вышла из церкви. Но краешком глаза заметила, что мужчина последовал вслед за ней.

– Мария Юрьевна! – окликнул ее мужчина.

Мария невольно остановилась. Незнакомец приблизился к ней.

– Примите мои искренние соболезнования. Я хорошо знал Анну Сергеевну, и очень горюю по поводу ее кончины.

Произнося эти слова, мужчина то и дело посматривал на ее грудь. У Марии даже возникло желание дать ему пощечину, но она решила, что пока лучше от этого воздержаться.

– Спасибо, – ответила она. – Вы сказали, что знали мою мать, но я вас не знаю.

– Меня зовут Новиков Павел Васильевич, я местный краевед и по совместительству директор краеведческого музея.

Теперь Мария вспомнила этого человека, мама, в самом деле, несколько раз упоминала его. Да и сама она видела его в детстве, только забыла. Теперь все встало на свои места, кроме одного момента – почему он то и дело смотрит на ее грудь?

– Вы к могиле Анны Сергеевны? – спросил Новиков.

– Да. Я уже сегодня была у мамы, перед отъездом хочу попрощаться.

– Не возражаете, если я тоже посещу могилу вашей матери.

– Нет, конечно.

Они стояли возле могилы. Мария оторвала взгляд от засыпанного цветами холмика и посмотрела на Новикова. Она была потрясена трагическим выражением его лица, словно в этой земле лежал близкий ему человек.

Новиков поднял голову и посмотрел на Марию.

– Анна Сергеевна была очень хорошим человеком, это для всех нас большая утрата, – словно бы пояснил он, почему его лицо было столь трагическим. – Представляю, как вам не хватает ее.

– Это трудно представить, – возразила Мария.

Новиков взглянул на нее, но ничего не сказал. Мария вдруг почувствовала что-то вроде раскаяния. Он действительно искренне опечален смертью ее матери, а она отнеслась к нему недоброжелательно.

– Скоро будет уже девять дней после смерти мамы. Приходите ко мне, – сказала Мария.

– Обязательно приду. Для меня это важно.

Последние слова были для Марии не совсем понятны, но она решила, что сейчас не время что-то уточнять. Может быть, как-нибудь потом…

– Извините, мне надо идти, – сказала она и, не оборачиваясь, направилась к выходу с кладбища.

2.

Всю обратную дорогу из головы Новикова не выходил увиденный им медальон на груди дочери Анны. Он сразу же привлек его внимание. Во-первых, своей стариной, а в таких вещах он разбирался. Во-вторых, тем, что он нечто похожее уже где-то видел. Но вот где, вспомнить не мог.

Может это медальон матери Марии и он видел его у нее? Хотя он ясно помнил, что Анна никогда не упоминала при разговорах с ним об этой вещице. Хотя с другой стороны, подумал Новиков, возможно, для Анны такое поведение вполне естественное. Сколько он ее помнил, она всегда была скрытной, не любила говорить о своих чувствах. Возможно, это стало одной из причин, которая их развела.

Эти мысли Новикову были неприятны, и он постарался изгнать их из головы. Прошлое все равно не изменить, а уж тем более теперь, когда Аннушка мертва. Ее внезапная смерть стала для него настоящим потрясением. Но он не мог себя выдать, это бы причинило боль его жене. Поэтому все эти дни он старался сохранять спокойствие, его истинные чувства должны быть намертво заперты внутри него.

Автобус привез его на центральную площадь, здесь же совсем рядом расположился краеведческий музей. Два года назад ему, преподавателю истории и краеведу неожиданно предложили после кончины прежнего директора его возглавить. Не без больших колебаний он согласился на эту должность. Но теперь не жалеет о своем решении, новая работа его увлекла.

Новиков вошел в музей, прошел в свой кабинет. Его мысли в какой уже раз за несколько последних часов вернулись к медальону. Где же он видел нечто похожее, черт возьми! Невозможность вспомнить сильно раздражала.

В кабинет вошла одна из двух смотрительниц музея и попросила вместе с ней пройти в зал. В нем обрушилась штукатурка с потолка, а отремонтировать его не было денег – финансирование музея было скудным, средств не хватало даже на неотложные нужды.

Новиков прошел в зал, осмотрел потолок, прикидывая, к кому в городе можно обратиться за спонсорской помощью для проведения ремонта. Таких людей было крайне мало, и каждый из них уже по несколько раз жертвовал средства на нужды музея. Внезапно его взгляд задержался на одном из портретов. Невольно Новиков вздрогнул и подошел к нему поближе.