Глава 4

Во всем виноваты птички

– Засранцы, мать твою!

Ни визга, ни скрипа, ни скрежета. Просто две правые ноги одновременно втопили в пол каждая свою педаль тормоза. Серебристая «реношка» с буквой «У» на крыше послушно встала. Три человека синхронно подались вперед, покуда позволили ремни безопасности, а потом так же дружно возвратились в прежнее положение. Приехали, называется.

– Тебе чего, японский городовой, жить надоело? – заорал инструктор на ученика так же, как только что орал в адрес голубей. Вообще-то Иван Иванович, старейшина автошколы, был мужиком спокойным. Его любимый девиз для большинства жизненных ситуаций состоял из одного только слова – «Насрать!». Но все, что было связано с его «ласточками» – считалось святым. «Рено» стал его десятой учебной машиной. Не автомобилем, нет, именно машиной, женского рода. Он ухаживал за ними, как за любимыми. Дышал на стекла и протирал, протирал, протирал, завидев пятнышко. Залезал под капот и молча, сосредоточенно осматривал, ощупывал внутренности. Сдувал пылинки с мягких сидений. Требовал от учеников сцепление отпускать плавно, на педали жать аккуратно, передачи переключать без рывков. А тут на тебе! Неужели его любимица пострадала?

Ученик молча откинул назад длинную прядь темных волос. А что отвечать? Он аккуратно вел машину, смотрел вперед на дорогу, стараясь не обращать внимание на поскрипывание «дворников». Неприятный звук издают они в этой машине. Как ножом по сердцу. Но без «дворников» сегодня не обойтись – мокрый снег идет с самого утра. Самая противная погода, которая может быть в начале марта.

Сорок километров в час, машин мало, до «пешеходника» далеко. Ничто не предвещает беды. И тут сверху летит неожиданная помеха, которая приземляется не куда-нибудь, а прямо на лобовое стекло. Привет от голубя. Ну, отвлекся, растерялся (понятно, что не голубь). Не справился с управлением. Хорошо, что ничего фатального не произошло. Никого не задавил, пассажиры тоже целехоньки. Ограждение дороги чуть помял. Что есть, то есть. А сам-то инструктор тоже хорош – не успел выровнять руль. Только и слышишь про «ласточку» на каждом занятии. А понадобилась «ласточке» помощь – сплоховал, не уберег. Так думал ученик, уже попрощавшийся с мечтой получить сегодня «права».

– Нет, главное – погода сегодня нелетная. А эти твари летают и летают, чтоб у них леталки отвалились. Скажи, чего им на деревьях не сидится, в гнездах своих? – обратился инструктор к ученику, заметно поостыв.

– Иван Иванович, голуби на деревьях гнезда не вьют, – ответил ученик. Его уже почти не трясло.

– Как так? – удивился инструктор. – Разве ж они не птицы?

– Их гнезда под крышами, на чердаках, – вразумил ученик учителя, а птенчики у них смешные такие, как птеродактили в миниатюре.

Иван Иванович задумался над загадками природы, а его ученик улыбнулся мечтательно.

Ученика звали Антон. Он совсем не горел желанием идти на курсы вождения почти в сорок лет, но надо знать маму Олю. Если она решила сделать из него стандартный вариант настоящего мужчины, альфа-самца – ее не переспоришь. Тем более ребенок для матери остается до старости ребенком – как-то так гласит народная мудрость. Антон очень любил маму и не хотел ее огорчать.

Что удивительно, поводов для огорчения не было – учеба в автошколе давалась ему легко. Антон уже на втором практическом занятии возил на заправку Ивана Ивановича с его "ласточкой". Боялся, да. Хоть глаза закрывай и руль отпускай. Казалось, что учебная машина занимает всю ширину дороги. Что пешеходы специально дожидаются появления его машины, чтобы дружно пойти пересекать проезжую часть. Что дорожники медлят с заделыванием ямок на асфальте, пока он не отучится. Что светофоры отключаются для более полного усвоения Антоном разницы между регулируемым и нерегулируемым перекрестком.

Боялся, но все равно ехал. Знал, что инструктор на страже. И слова матерного от Ивана Ивановича не слышал. Один раз только. Когда «змейку» на третьей скорости проехал. Просто очень старался передачу переключить поплавней и пропустил то положение, который Иван Иванович называл «к ляжке». Все равно ведь проехал, ни стоечки не сбил, только последняя покачнулась. Все шло гладко. До сегодняшнего дня. А все несдержанный голубь.

Пока ученик с десяток секунд прокручивал в голове, какими бы еще любопытными фактами из жизни птиц поделиться с инструктором, не заставила себя ждать и более серьезная проблема. Материализовалась она в виде большого черного внедорожника, возникшего в опасной близости быстро и неожиданно. Бум! От удара в зад «реношка» дернулась и чуть продвинулась вперед.

«Вашу мать! А-а-а!», – с удесятеренной энергией заорал инструктор и выскочил из машины. Убитый горем, он начал кружить вокруг своей «ласточки», перебегая от переднего правого крыла к заднему бамперу. Он горестно всплескивал руками, качал головой и причитал нецензурными словами.

В это время из салона «ласточки» выбрался еще один пассажир. Точнее, выбралась. Девушка-экзаменатор, метр с фуражкой, похожая на не по годам серьезного ребенка, который нарядился в полицейскую форму, молча осмотрела обе многострадальные машины и постучала в окно водительской кабины внедорожника. Ей не ответили.

Антон в это время рассматривал девушку из окна автомобиля. Он чувствовал тревогу и смятение. Причина казалась старинной – он не мог определиться с ее цветом кожи. В начале практической части экзамена, еще на площадке, ему показалось, что у экзаменаторши черные волосы и смуглая кожа. Сейчас же, по его наблюдению, волосы оставались прежними, а лицо стало белым. Способность менять окраску навела на мысли о хамелеонах. А все, что связано с царством животных, вызывало у Антона самый жгучий интерес. Сменила девушка цвет лица? Определенно. Как? Почему? В какой момент? Возможно, в физиологии есть какие-то механизмы, о которых он не знает. Вопросы, вопросы. Он сначала даже подумал, что девушка успела попудриться во время экзамена. Если так, то зачем? Эта загадка крутилась в голове и не давала покоя. А еще Антон почувствовал, что с утроенной силой начинают дрожать руки и ноги.

Пока в голове Антона шел витиеватый мыслительный процесс, незаметный окружающим, девушка продолжала стучать пальчиком в окно. Из внедорожника ответа так не было. Подбежал Иван Иванович. Тоже постучал. Кулаком.

– Чего молчит-то? Не знаешь, Равильевна? Помереть не должен, не так уж сильно «поцеловались». Может, башку разбил? – с тревогой спросил он экзаменаторшу. Та достала телефон: «Андрей, это я, Гузель. Что «что»? ДТП у меня. Записывай адрес. «Скорую» вызывай, не помешает. Нет, сплюнь, все живы. Железо. Давай быстрей, мне еще сегодня патрулировать».

На этих словах окно внедорожника стало медленно опускаться. Оттуда показалась толстая рука с поднятым вверх средним пальцем, смахивающим на сардельку.

– Не понял. Ах ты, урод! – инструктор ухватился за палец и дернул на себя с явным намерением его сломать. Палец не сдвинулся с места.

– Спокойно, Иван Иванович. Сейчас наши подъедут, разберемся, – отстранила его экзаменаторша Гузель.

Действительно, через пару минут одновременно прибыли ДПС и «скорая». Полицейский (видимо, тот самый Андрей, потому что дружески похлопал девушку по плечу, на что она ткнула его кулаком в живот) со своим напарником вывели из внедорожника водителя – пузатого лысого бугая. Тот не сопротивлялся, но палец показывать продолжал. Видать, заклинило. А еще крутил головой, причмокивал и тяжело вздыхал. И недоверчиво поглядывал на собственные ноги, которые перестали слушаться хозяина. То влево пойдут, то вправо свернут, то вообще вознамерятся вернуться.

Пока продолжалось освидетельствование, заполнялся протокол, в общем, шла положенная в таких случаях работа, инструктор суетился, курил и разговаривал по телефону.

– Вы в порядке? – Гузель села в машину и осторожно тронула Антона за плечо.

– Нет, то есть да, я в полном беспорядке, – устало ответил Антон, отметив, что к девушке вернулся прежний цвет лица. Антон задумался над этим фактом. Девушка смутилась под пристальным взглядом и поправила высоко задравшуюся форменную юбку.