– Ну, знаешь, – разозлился Бобров, – мы же договаривались об этом. Ты сама взяла на себя все организационные проблемы, не понимаю, что тебя обижает? Я отдал тебе все деньги, что были у меня. Банкет, гости…ну, предположим, что за банкет заплатил твой отец, что теперь делать? Поехать в Москву и броситься ему в колени? По карману твоего папашу эта пьянка сильно не ударит, а мне лично такой банкет был не нужен. Я говорил тебе об этом. С меня хватило бы просто комсомольской свадьбы.

– Для этого тебе надо было жениться на комсомолке! – резонно заметила Наталья.

– Спасибо за совет, так и поступлю в следующий раз. Скучно шутишь, Наталья. Давай не будем разжигать, предупреждаю, что мне эта тема не нравится. Уже совсем утро, брачную ночь ты мне испортила, надеюсь, что хоть поспать ты мне дашь.

– Николай Анатольевич предложил нам отпуск,– никак не успокаивалась она, – почему ты не согласился, Сева? Ты поставил в глупое положение и меня, и папу. Мы могли бы съездить в Россию хотя бы дней на десять, твоё нежелание ехать – это неестественно. Так не бывает! Так не делают! У папы есть друзья, сослуживцы и я у него единственная дочь! Он ждёт нас! Он заказал нам свадебный номер в «Метрополе», банкет, разослал приглашения близким и друзьям.

– Я не хочу! – почти крикнул Бобров. – Не хочу, не могу,…сколько можно тебе говорить об этом. Езжай одна, если тебе так хочется.

– Но это уже не свадебное путешествие. В таких случаях едут вдвоём. Так принято. А ещё принято знакомить молодую жену с её свекровью.

– Ты поэтому хочешь в Россию? Чтобы познакомиться с моей матерью?

– Поэтому тоже! И почему я не могу познакомиться с ней?

– Что-то раньше я не замечал в тебе интереса к моей матери, ты даже не просила меня рассказать что-нибудь о ней. Моя мать очень скромная женщина, она человек другого для тебя мира и боюсь, что вы не поймете друг друга. Она простая санитарка в больнице и будет стесняться тебя. К тому же, у неё нет подходящих условий, чтобы принять тебя в своём доме. Мама живёт очень скромно, и я не намерен перевоспитывать её. Надеюсь, что ты понимаешь, что я имею ввиду.

– Не надо выдумывать, Бобров. Я знаю, почему ты не хочешь, чтобы я приехала в Покровку, к ней…я знаю. Ты никому не сообщил о нашей свадьбе, ты не хотел, чтобы об этом узнала твоя Мария. Ты просто заботишься о запасном аэродроме. Это подло!

– Это уже слишком, по-моему, ты нарываешься на самый примитивный скандал. Умоляю тебя, оставь в покое Марию, оставь в покое мою мать и меня заодно. Я просто не могу сейчас ехать в Россию, я не готов! Если бы твой отец поделился бы со мной своими планами по поводу нашей поездки в Россию до нашей свадьбы, то я бы объяснил ему ситуацию. Уверен, что он бы понял меня. Но вы всё решили делать без меня. Заказали банкет, свадебный номер, лимузины, гостей! Но со мной можно было посоветоваться? Элементарно, меня можно было поставить в известность? Ваши сюрпризы мне не нужны. Я просто не хочу никуда ехать! Всё это время я делаю то, что хочешь ты! Я не сопротивляюсь тебе и выполняю все твои прихоти. Но теперь – не хочу! Я не хочу ехать и я не изменю своего решения. Принимай это, как хочешь. Кажется, ты добилась своего и окончательно испортила мне настроение. Поздравляю тебя!

Бобров снова надел ботинки, взял пиджак с кровати и перекинул его через плечо.

– Пойду, погуляю. Чувствую, что поспать ты мне всё равно не дашь. Наверное, во всём виноват я только один. Наши отношения были какие-то странные с самого начала и, наверное, нам давно следовало бы объясниться, а не тянуть до этого дня.

– Тебя никто не просил жениться на мне, – обидчиво упрекнула его Наталья.

– Просил,– не выдержав, сорвался Бобров, – твой отец. Он сказал мне, что у нас будет маленькая замечательная семья, и мы будем помогать друг другу. И ещё он сказал мне, что ты беременна.

– Мы обманули тебя, Бобров,– неожиданно ответила она, – я не беременна. Я хочу, чтобы ты знал об этом. Отец тут ни при чём, это была моя инициатива. Я его ввела в заблуждение намеренно. Мне хотелось, чтобы он подействовал на тебя, а другой причины я не нашла.

Сева уже взялся за ручку двери, но услышав это, повернулся и тихо спросил:

– Правда?

– Да. Ты что, Бобров, совсем не любишь меня?

– Теперь не знаю.

Тихо и почти бесшумно «Мерседес» Боброва подъехал к дому Марии. Снег не прекращался, лёгкий ветерок играючи раскачивал одинокую лампочку – болтушку на невысоком фонарном столбе. В машине было тепло, но Боброва слегка знобило. Он поднял воротник пальто и прижался к дверце. Мария молча сидела на заднем сиденье.

– Ты хочешь поговорить о чём-то, Боб? – наконец сказала она.

– Не знаю. Я, наверное, сейчас не готов к этому. Да и тебе пора домой. Аня ждёт тебя. Сегодня случилось столько событий, я в них запутался.

– Когда мне позвонили и сообщили о том, что Сергей в клинике, я вызвала няню. Хотя, Аня уже самостоятельная девочка и часто дома остаётся одна. Но нам всё-таки надо поговорить, ты не думаешь?

Бобров пожал плечами. Говорить ни о чём не хотелось, он боялся, что не сможет сосредоточиться и объяснить всё как надо. Всё, что казалось таким простым, обрастало невероятными сложностями. Кажется, время неумолимо всё ставило на свои места, и юношеские грёзы окончательно сменились неизбежной реальностью. Приходилось принимать их такими, какие они есть. Приходилось смиряться с ними.

Бобров не знал, с чего ему начать этот разговор, он вдруг почувствовал, что даже толком не сможет объяснить цель своего приезда. И действительно, зачем он приехал? В гости? Его никто не приглашал. За Марией? Всего сутки провёл Бобров в этом городке, но уже понял, что какое это тяжёлое мероприятие – убедить Марию уехать с ним.

Он почти перестал ощущать себя виноватым перед ней, всё больше и больше ему казалось, что виноваты во всём обстоятельства. Однако он всё-таки чувствовал, что шанс какой-то у него всё же есть, потому что в одном он был уверен точно – Мария не переставала любить его, также как и он её. Что-то очень сильное связывало их, через все эти прожитые годы и большие расстояния он всегда помнил о ней, всегда мечтал вернуться. Бобров понимал, он не мог не понимать, как сильно он повлиял на неё, на её жизнь. Но, несмотря на то, что он обманул её, она никогда не ставила ему это в вину. Впрочем, он и себя считал жертвой обстоятельств. Уже даже будучи женатым на Наталье, он не переставал подавать ей надежды, он так не хотел терять её.

– Боюсь, что у меня ничего не получится. Я даже не знаю с чего начать, Мария.

– Начни с чего-нибудь, Боб. Мне трудно поверить в то, что ты не знаешь, что сказать. Ты очень изменился, Сева. Ты похож на лошадь, на которую взвалили слишком много груза. Ты можешь не потянуть.

– Спасибо за приятное и убедительное сравнение. От тебя ничего не скроешь.

Бобров хотел ещё что-то сказать, но у него ничего не получилось, и он опять замолчал. Мария его не торопила, казалось, что они молча делились своими мыслями.

Рассказывать как он жил последние годы, ему не хотелось. Жил он не очень хорошо и материальное благополучие никак не могло заменить абсолютный духовный разлад в его семье. Рушится всё начало давно, его личная жизнь, благодаря усилиям Натальи, превратилась в последние годы в самый настоящий боевик. Ничего не объясняя друг другу, они просто расстались, и он был вынужден уехать из Парижа.

Авиньон он выбрал совершенно случайно, в отличие от французской столицы это тихий и очень уютный город. У него там были дела, сначала он купил там обанкротившуюся бумажную фабрику. Город ему понравился и потом он купил там дом, очень старый и красивый. Дом стоял на возвышенности и выделялся своей красной черепичной крышей. Он сам лично давал указания архитектору по реконструкции, долго и очень тщательно занимался интерьером. Уже тогда он подспудно готовил свой новый дом к приезду Марии, он и купил этот дом для неё, для них. Но как рассказать ей сейчас об этом. Когда он приехал за ней в Покровку и узнал, что она замужем и переехала в другой город, он сначала решил вернуться обратно. Но не смог. Как объяснить ей сейчас, после всех этих лет, что он просто не может жить без неё. Уже никто и никогда не сможет занять в его жизни такого места. Но разве поверит она ему, ведь жил же он как-то все эти годы. Жил без неё.