Потушив окурок в пепельнице, которую я старательно прячу от Мадины, чтобы она ее не разбила (ведь это память от моего друга — пепельница-то сувернирная, была специально изготовлена для меня на Кубе), я задумался: а что, если у Руслана тоже не было выбора, жениться или нет. Судя по тому, какого нрава его отец, он запросто мог женить не только одного, но и второго сына — так же, ради своей выгоды.

Одна проблема остается трудноразрешимой — калым, провались он… Разделив его на две части, обе стороны обеспечили себе гарантию того, что непрочный союз Дины и Эмина не развалится.

Мои мысли тут же улетучились, ноги опустились на пол, а сигарета мигом была отправлена в мусорное ведро, как только я услышал мужские голоса за дверью и щебетание Мадины. Плутовка, опять кокетничает! Вот как ее брать в жены? Как?

….

Так он еще, пожалуй, никогда не волновался за всю свою жизнь. А его оппонент, впрочем, не показывал ни капли тревоги. Руслан, на удивление, был спокоен и решителен. Мысль о том, что его Дину можно вырвать из рук родного брата, подогревала интерес к встрече с Дени.

— Хочу вернуть Дину, — вот что услышал Дени, когда, крепко пожав руку, Руслан присел на стул, поставив его так, чтобы их глаза встретились.

— Зачем она тебе? У тебя есть невеста, — встречный вопрос в лоб и встрепенувшийся взгляд напротив.

— Я не могу отдать ее ему. Чтобы она страдала? Нет, это издевательство над личностью. Ты же юрист, и сам прекрасно это понимаешь, поэтому я здесь и прошу тебя о помощи, — Руслан взглянул на Малика, который ошалело сидел рядом и лишь едва заметно кивнул в поддержку друга.

— Ты понимаешь, к чему это может привести? — сцепив пальцы, спросил Дени. — К кровной войне. Не пристало забирать женщину брата.

— Я знаю. Но я готов ухать хоть на край света, зная, что Дина рядом и с ней ничего не может случиться.

— Она и так будет как сыр в масле кататься — однозначно, — покачал головой Дени, выдохнув так громко, что стало понятно, насколько тяжело ему даются эти слова. — Но я согласен: ничто не заменит для женщины нормального отношения к себе, как к человеку, в первую очередь, а не как к вещи.

— Есть варианты? — Руслан напряженно взглянул на пачку сигарет, лежавшую на столе. Дико захотелось курить, хоть он этого уже и не делал сто лет. Моргнув, он отогнал от себя мысли о соблазне и сумасшедшей молодости, которую он провел, учась в медуниверситете.

— Есть, — хмыкнул Дени. — Только у меня тоже есть один важный вопрос.

— Говори.

— На кону стоит честь и достоинство моей сестры. Важно, чтобы она до замужества оставалась девственницей. Во-первых, потому что она уже оказалась в доме жениха, а во вторых… Не важно, просто во-вторых — это для меня важно, — нахмурился Дени.

— Так в чем проблема? — вмешался Малик, который понял, что Руслану сейчас приходится бороться с собственной совестью и принимать решение: сказать правду или скрыть то, что было между ним и Диной.

….

Я сразу понял, что дело пахнет сексом, когда я увидел девушку в белом махровом халате, расслабленно попивающую кофе на кухне моего друга. Она была настолько мила, что невозможно было оторвать от нее глаз. Руслан, конечно, всячески пытался закрыть ее своей спиной и отгородить от моего любопытства, но у него это выходило настолько неуверенно и даже стыдливо, что я без труда смог разглядеть влажные волосы после душа и распаренную от воды гладкую кожу. А она была ничего! Я бы такую тоже… Хм… хотел попробовать. Не хочу говорить «трахнул», потому что это точно не относится к такому юному и прекрасному созданию, как эта Дина. А потом она, наблюдая за реакцией друга на мой приход и сложившуюся щекотливую ситуацию, соскакивает со стула и несется за своей одеждой. Надевая ее на ходу, вылетает в подъезд, даже споткнувшись о порог входной двери. Бедняга. Я тогда подумал, что она — лишь временная площадка для приземления вертолета Руслана, но, услышав со спины «дружеское»: «Ну ты и придурок», тут же осознал, что сморозил что-то глупое и несуразное. И ужасно лишнее — что самое главное.

С тех пор меня мучает та самая забытая мной совесть, уже давно покинувшая мое сердце. Оказывается, любит он ее. Вот беда… Только она уже почти что чья-то жена. Да и Руслан не лучше: мог бы заранее проинформировать девочку, на что она может рассчитывать. Так нет же… Запудрил ей мозг. Казанова хренов.

….

— У тебя с Диной что-нибудь было? — напряженно спросил Дени, потому что на его шее виднелись выступившие жилы и вены. — Скажи честно, будь мужиком. Ты спал с моей сестрой?

Руслан перевел взгляд на Малика, который тут же сделал такие глаза, будто он не сбирается вмешиваться в это грязное дело: зрачки расширились и вспыхнули огоньком — «я не при делах, дорогой, разбирайся сейчас с этим сам».

Возникла пауза, затянувшаяся, как ему показалось, на несколько минут.

— Да, — кивнул Руслан. — Мы были вместе. Она больше не… девственница, — выдохнул он, сбросив с себя тяжелый груз лжи.

— Блять!.. Да твою ж мать! — взорвался Дени, едва не ударив крепко сжатым кулаком по своему столу. — Да как ты мог!? Она же поверила тебе, а ты тупо воспользовался ею, имея при этом на стороне еще одну женщину.

— Я не сплю с Тиной, — покачал головой Руслан. — А насчет нашей связи — ты прав, я — последняя сволочь.

— Нет, ты не сволочь! — процедил Дени. — Ты… Убью, если еще раз обидишь ее!

— Ничего уже не вернуть, Дени. Нет смысла сейчас ругаться по этому поводу. Я осознал свои ошибки и готов выслушивать о себе то, что вертится в твоей голове. Ты можешь и дальше обвинять меня в непорядочности, я приму это. Только послушай: это все было взаимно и по любви.

— Надеюсь, Эмин не знает? Иначе трындец… Я тебя прикончу, если с ней что-нибудь случится!

Дени никак не мог себя успокоить, эмоции выплескивались наружу. Пришлось плотно стиснуть зубы и отойти к окну, засунув руки в карманы брюк, чтобы не натворить чего-нибудь нехорошего. Хотелось набить Руслану морду — сжатые до хруста кулаки так и горели желанием это сделать. Сдерживало только то, что он видел искренность в его взгляде и честность, с которой ему пришлось так внезапно и непредвиденно столкнуться. Пусть это будет правдой, хоть и горькой, обжигающей перцовым, острым вкусом все живое, что есть внутри.

— Нет, не знает. И не узнает никогда. Знает только Малик, — Руслан кивком головы указал на друга. — Но и он — могила.

— Я — никому! — выставив обе руки вперед, коротким жестом пообещал Малик.

— Ты обязан теперь жениться на ней, — вдруг повернувшись от окна к Руслану, холодно произнес Дени. — Ты в курсе? По нашим законам.

— Я не против. За этим и здесь, — сохраняя всеми силами спокойствие, ответил Руслан, расстегивая верхние пуговицы рубашки. Вдруг стало очень душно, к горлу подкатил большой ком, мешающий нормально дышать. Поглядывая на пачку сигарет, он бросил: — Сигарету можно?

Поджав губы и садясь в свое широкое и удобное кресло, Дени протянул ему маленькую картонную коробку, непринужденно откинув ее крышку:

— Пожалуйста.

— Руслан, ты не курил уже тысячу лет, — здравый смысл друга медленно просыпался среди электрических разрядов, гуляющих по просторному кабинету высотки. — Может и не стоит начинать?

— Сейчас хочется. Одну можно, — незаметно для остальных Руслан жадно вдохнул запах табака, вставил сигарету в красиво очерченные губы, прикусив ее зубами, поджег зажигалкой, лежавшей на столе, и медленно втянул в себя знакомый, давно забытый аромат дыма.

Ухмыльнулся. Выпустил губами облачко в форме кольца, стряхивая пепел пальцем в пододвинутую вовремя братом Дины пепельницу — красивая, дорогая вещица. Отключился от всех проблем ровно на полминуты, но ему этого хватило.

— Охренеть… Назаров. Я тебя вообще не узнаю, — широко улыбнулся Малик.

Руслан ощерился в ответ. Уж слишком высока была цена его мнимой свободы.