© Ольшанский А.А., 2020

Александр Андреевич Ольшанский – член Союза писателей России, автор ряда прозаических книг, в том числе уникальной дилогии «RRR», состоящей из романов «Стадия серых карликов» и «Евангелие от Ивана», в которых в художественной форме исследуется процесс осатанения общества во времена перестройки. Многие коллеги писателя называют дилогию альтернативным произведением роману «Мастер и Маргарита» М. Булгакова.

Поколение Ольшанского критики называли сорокалетними – их детство пришлось на войну, они пережили голодные годы восстановления народного хозяйства, как правило, после семилетки работали на фабриках и заводах, в колхозах, на всесоюзных стройках. И только к сорока годам написали и опубликовали свои первые книги. Ни одно поколение не пережило столько мировоззренческих ломок – ведь дети войны были подростками, когда умер Сталин. Поэтому не случайно перу Ольшанского принадлежат многие публицистические статьи, более того, в работе «Начала асимметрики» он диалектический материализм считает философским обоснованием людоедской классовой борьбы под личиной «вечно живого учения» – марксизма-ленинизма. Не так называемую борьбу противоположностей, а асимметрию считает всеобщим законом развития.

В мемуарах «Все люди – братья?!» Александр Ольшанский рассказывает не столько о своей жизни, в которой было множество событий, а о своем времени, о ломке стереотипов сознания и переналадке мировоззрения. Сам автор нередко оказывался в узловых местах, где эти процессы были очевидны.

Родился 12 февраля 1940 года в городе Изюме, который на много месяцев становится прифронтовым. Поражение наших войск под Харьковом немцы назвали изюмским котлом. О военном детстве Ольшанский написал один самых пронзительных рассказов в советской литературе – «В июне, посреди войны».

После учебы в техникуме в 18 лет становится заместителем председателя крупного колхоза, изучает жизнь в качестве слесаря, механика, шофера, учителя. Учится в Литературном институте, был одним из организаторов студенческой забастовки 23 мая 1963 года, вызванной хрущевским решением закрыть очное отделение вуза. Потом три года воинской службы в Приморье.

После демобилизации – восстановление в институте, журналистика и… предложение перейти в аппарат ЦК ВЛКСМ. Там он знакомится со многими будущими видными государственными и общественными деятелями. Шесть лет возглавляет редакцию по работе с молодыми авторами издательства «Молодая гвардия», переходит на работу в Госкомиздат СССР заместителем главного редактора Главной редакции художественной литературы. Затем рабочий секретарь Московской писательской организации, редактор газеты «Московский литератор».

В годы перестройки – номенклатура ЦК КПСС, член правления, начальник управления литературы и искусства Всесоюзного агентства по авторским правам. После событий 1993 года переживает творческий кризис, вспоминает молодость и становится на несколько лет дальнобойщиком. Очерк «Кузнецкая дуга» о процессах в шахтерском Кузбассе, опубликованный в «Роман-газете», становится переломным в его творческой судьбе.

Неожиданно ему предлагают разработать политическую резолюцию съезда тогдашней «партии власти» – «Наш дом – России». И возглавить отдел в федеральном исполкоме НДР. Ольшанский принимает предложение, считая, что это позволит ему прививать черенки здравого смысла чиновничьему движению. Но по наивности ошибается. Зато многие наблюдения над новым чиновничеством помогают написать большую аналитическую работу о свершившейся в России и на постсоветском пространстве великой бюрократической революции.

А. Ольшанский возглавлял правление Содружества выпускников Литературного института имени А. М. Горького, руководил семинаром прозы на Высших литературных курсах. На сайте писателя https://www.aolshanski.ru, где размещено несколько тысяч страниц, можно ознакомиться с наиболее важными произведениями автора.

В первый день школы, когда схлынули толпы пап и мам, которые привели своих чад на учебу с букетами цветов, когда учителя охапками унесли букеты куда-то, и наступил самый первый урок, Руслан увидел перед собой две русые косички. В косички были вплетены два огромных белых банта, каждый не меньше с голову девочки. Не слушал, что рассказывала учительница Марта Захаровна, которая занималась с ним, готовя в первый класс. Учительница говорила его родителям, что ему в первом классе делать нечего, уровень подготовки Руслана соответствует программе минимум третьего класса, но для того, чтобы его перевели в третий или даже четвертый класс, придется какое-то время поучиться в первом.

Огромные банты не давали ему покоя. Если бы он был хулиганом, то, не раздумывая, дернул бы за косички, обратил на себя внимание, но Руслан не дрался ни с кем в детском саду, не обижал девочек. Ему оставалось лишь ждать, когда какой-то хулиган дернет эту девчонку за косу или попытается развязать бант, вот тогда уж он покажет ему… Но никто не дергал за косички и не развязывал банты.

На переменке девчонка обернулась, скользнула взглядом синих глазищ по Руслану так мимолетно и равнодушно, что он даже не смог как следует рассмотреть ее лицо. Она выбежала во двор школы и, схватив какую-то подружку за руки, закружилась с нею. Гранитная крошка под их сандаликами зашуршала. Откинув голову назад, девочка самозабвенно смеялась, подол платьица развивался и открывал желтые, цыплячьего цвета штанишки.

На следующий день девочка, а ее звали Лидой Басаргиной, пришла без парадных бантов, в косички были вплетены непритязательные красные ленточки, и он обнаружил, что ее голову окружал ореол из русых волос – словно кто-то старательно заставил волосики не вплетаться в косы, упрямо торчать и курчавиться. Пришлось признаться самому себе, что эта девочка, похожая на красивую куклу, ему очень нравится, и это стало большим секретом, прежде всего секретом от нее. Напрасно ждал, что кто-то из мальчишек рано или поздно обидит ее, и тогда он коршуном налетит на обидчика. Роль верного защитника так и осталась не сыгранной.

Поздней осенью его перевели в третий класс, затем в четвертый. Теперь Руслан мог только видеть, как Лиду привозил в школу на черном большом автомобиле молчаливый, как статуя, стриженный под нулевку водитель. В левой руке он нес школьный ранец, раскрашенный видами Парижа, а правой рукой крепко держал ручонку Лиды, словно ее кто-то собирался украсть на школьном дворе или она сама хотела вырваться из лапы охранника и убежать. Нет, она шла покорно, и было видно, что стесняется от того, что ее привозят и охраняют. К концу занятий перед школьной калиткой останавливался всё тот же большой автомобиль, водитель заходил в здание школы и выводил Лиду.

Через несколько лет черный большой автомобиль будет взорван. В нем погибнет отец Руслана, школьный товарищ отца Лиды. Басаргин пригласит его на свой день рождения, который задумал отмечать в своем загородном поместье. Вместе со старшим Орловым погибнет и молчаливый охранник, и водитель Лиды. Мать Руслана получит тяжелые ранения, придет в себя лишь перед смертью, и, поглаживая волосы сына уже холодеющей рукой, прошепчет ему:

– Сынок, ты особенный, звездный мальчик…

Оглушенный горем, он плохо помнил события тех печальных дней, но в память врезалось, как сразу после взрыва он летел вместе с отцом по длинному туннелю к приятному свету, сладкому на вкус и пахнущему ванильным мороженым. Отец молчал, Руслан хотел спросить его, куда они летят, но туннель закончился. Свет был настолько ярким, что Руслан не видел, как отец полетел дальше. И прозвучал недовольный голос:

– А мальчишка здесь зачем? Ему здесь не место, пусть возвращается назад.

Голоса да еще недовольного Руслан на самом деле не слышал, но каким-то образом до него дошел смысл якобы сказанного и оформился в слова. И пришел в себя на густом кусту сирени в каком-то палисаднике – туда его забросило взрывом. Оттуда его снимали какие-то люди, а когда опустили на землю, он увидел лежащую на тротуаре окровавленную мать, возле которой хлопотали люди в белых халатах. Изуродованный черный автомобиль тушили пеной пожарные…