– Вполне возможно, – доброжелательно ответил Кощей и улыбнулся. – Рано или поздно все владельцы отходят от оперативного управления, это естественный процесс… Да, Василиса, вы хотели задать мне вопрос, – неожиданно обратился он ко мне. – Задавайте!

Сердце екнуло, глаза беспомощно забегали по листку с вопросами. Так, это задали, это тоже, тут он ответил…

Тишина угнетала, Бессмертный терпеливо ждал. Так, вот оно! Точно! Как раз в тему будет.

– Ваше желание отойти от оперативного управления связано с событиями прошлого года в Казани? – громко зачитала я вопрос Трегубовой.

Улыбка слетела с Кощея. Взгляд стал жестким, глаза метнули в меня молнию. Он смотрел на меня так, словно я совершила что-то ужасное. Кажется, я перестала дышать от этого взгляда. Что-то непоправимо изменилось, но я никак не могла понять что. Я словно осталась одна в огромном полном людей пресс-центре. Бессмертный молчал, никто из журналистов больше не рвался задавать вопросы. На меня обернулось несколько коллег, кто-то укоризненно покачал головой. Взгляд Лады сообщил мне, что она порвет меня на части сразу же после пресс-конференции.

– Нет. Вы ошиблись, – наконец сухо произнес Бессмертный, а я выдохнула с облегчением, когда он отвел от меня глаза и повернулся к своей пиарщице. Та отреагировала мгновенно:

– Пресс-конференция окончена. Всем спасибо, коллеги. Через десять минут к вам на почту придет наш официальный релиз.

Все сразу же засуетились, но никто не решался бросить напоследок в спину уходящим бизнесменам последние вопросы.

Едва дверь захлопнулась за ними, в меня полетели короткие жесткие реплики, больше похожие на проклятия.

– Ну ты дала!

– Охренела!

– Теперь он еще год к журналистам не выйдет!

На меня смотрела дюжина рассерженных глаз. А я не понимала, в чем, собственно, дело и что такого ужасного я спросила. Я смутно помнила, что в Казани в прошлом году у него сделка какая-то сорвалась, но ничего такого…

– Ты из «Честного слова»? Вот уж не думал, что они так опустятся. Это за гранью. Чего, спрашивается, добивались?

Я обернулась. На меня с презрением смотрел тот самый бородач, что интересовался тендером. Больше мне никто ничего не сказал, просто отвернулись и стали медленно выходить из зала, тихо переговариваясь между собой.

Похоже, я опять накосячила, но совершенно не понимала, что же такого страшного я спросила. Жора будет рвать и метать, а Ира… Стоп! Трегубова. Это же ее был вопрос! Не могла же она ошибиться?!

– Стойте! Эй, как вас… Василиса? – Голос был с акцентом и противно-высокий, но в нем чувствовалась привычка повелевать.

Я нехотя обернулась. Ко мне по коридору на тонких каблуках чуть ли не бегом спешила Изабелла Павлова. Вид у нее был решительный. Вот только скандала с этой «невестой» мне не хватало!

– Что вы хотели? – не слишком дружелюбно спросила я у девицы, на которую так нежно сегодня смотрел Кощей. Почему она?

– Вы из «Честного слова»? – деловито поинтересовалась она, старательно выговаривая слова. Точно русский не родной. Прав был Влад.

– Да, – нехотя ответила я, ловя на себе оценивающий взгляд Павловой. До чего же неприятная особа! Мне, скорее всего, показалось вчера. Ваня не смог бы…

– Вам не нужно было задавать такой вопрос. Теперь вы в черном списке Олега. Вас больше никогда и никуда не позовут. – Она попыталась дружелюбно улыбнуться. Вышло так себе. – Но я могу вам помочь. Мы можем быть очень полезны друг другу.

Она оценивающе посмотрела на меня, еще раз чему-то улыбнулась и продолжила:

– Мне нужно…

– Изабелла! Изабелла! – Окрик вездесущей Лады заставил Павлову замолчать. – Вас Бессмертный вызывает. Зайдите к нему, – едва переведя дыхание, сказала глава пресс-службы «Буяна».

– Я попозже подойду, – манерно растягивая слова, произнесла Изабелла. Видно, она не считает Ладу своим боссом.

– Сейчас же!

Они с такой яростью смотрели друг на друга, что явно позабыли обо мне. У Лады нервная система оказалась крепче, и Павлова, раздраженно дернув плечом, повернулась и пошла обратно по коридору. Со мной даже не попрощалась.

– Итак, Василиса, вам дорогу на выход показать или сами найдете? Не думаю, что вы еще раз окажетесь в этом здании.

– Ты же вроде не идиотка, Стрельцова… – Голос Жоры звучал устало. О моем выступлении на пресс-конференции «Буяна» он знал во всех подробностях еще до того, как я переступила порог редакции. – Почему каждый раз, когда дело касается Бессмертного, ты лажаешь так, словно хочешь вылететь с работы со свистом? Рыжая, а?

– Я не ведьма, летать не умею!

– А должна была уже научиться! – встряла Виолетта. – Рассказывай.

– Да что рассказывать? Я просто действовала по обстоятельствам. Он сам предложил задать вопрос, ну я и задала.

– Какого черта ты приплела Казань? – желчным тоном спросила Соколовская. – Откуда ты вообще про аварию узнала?

– Решила с яйцом Кощея поиграть? Ну или с яйцами, – пошутил Жора настолько плоско, что Вита лишь бросила на него раздраженный взгляд.

– Это непрофессионально, понимаешь, и неэтично! Или ты ждала, что он тебе ответит?

– Да я понятия не имею, что там произошло что-то страшное! Знала только: что он от сделки отказался тогда. И все. Какая авария? – чуть не плача, произнесла я. – Просто зачитала вопрос из списка Трегубовой. Там по смыслу подходило…

– Это был Ирин вопрос?

– Покажи!

Я молча передала смятый листок в руки Жоры. Он быстро прочитал вопросы. Нахмурился и бросил бумагу на стол.

– Позови ее.

– Трегубова на обед совсем недавно ушла, – ответила Виолетта.

– Вот же бабье дурное! – зло выругался Архангельский, но я каким-то шестым чувством поняла, что речь не обо мне. О Трегубовой. И тут в голову молнией ударило… Ну нет, не могла она…

– А что было-то в Казани? – осторожно спросила я и тут же прикусила язык, поймав тяжелые взгляды обоих начальников.

– Виолетта тебе расскажет, лиса любопытная. Как Ирка вернется, все ко мне в кабинет.

Я уже поняла, что произошло там нечто ужасное, раз уж Бессмертный, да и все остальные так отреагировали. Остальные – бог с ними, но вот Кощей… Он не из тех, кто делает из мухи слона, до этого момента я даже не представляла, что его можно вывести из себя. А он явно был взбешен моим вопросом. По дороге в редакцию полазила по Сети в телефоне, но ничего скандального не нашла.

– Готовилась крупная сделка, в Казани, «Буян» даже позвал несколько журналистов с собой, – бесцветным сухим голосом начала рассказывать Виолетта, как только мы вышли из кабинета Жоры. – Водитель Бессмертного на неосвещаемом пешеходном переходе насмерть сбил семью. Родителей и двух детей.

Внутри все опустилось, из головы вылетела сегодняшняя пресс-конференция, косые взгляды, вечно обиженная Трегубова….

Насмерть. Семью. Двух детей.

– Ага, – проговорила Виолетта. – Ты дыши, Вась, дыши. Это не конец истории.

– Он тоже был в машине? – с ужасом прошептала я.

– Нет, но это случилось на его глазах. Мы все там были, – тихо добавила она.

Я пыталась осмыслить слова Соколовской. Мне двадцать два года, но я никогда не сталкивалась со смертью. Все мои родственники, слава богу, были живы-здоровы, никаких несчастных случаев с моими приятелями или знакомыми.

– И никого не удалось спасти?

– Скорая приехала быстро. Младшего ребенка отправили в Москву на операцию. Бессмертный полетел с ним, сорвав подписание договора. Он потом действительно отказался от этой сделки. А ребенок умер в больнице.

В ушах глухо билось сердце. Я еще не осознала, но уже начала чувствовать весь ужас произошедшего.

– У меня до сих пор эта авария перед глазами стоит, – призналась Виолетта. – Смаковать подробности ни у кого рука не поднялась, вышло несколько стандартных кратких официальных сообщений о происшествии. Хотя Бессмертный никого не просил ничего скрывать. Его водитель не был пьян или под наркотой, просто обледенелая дорога, он их поздно увидел. Несчастный случай.