Кир понял, как все произошло. Животное пришло на водопой и встало передними лапами на край. Первый удар из воды был нанесен в шею и жертву тут же утянуло в реку. Животное быстро ослабело, оставляя свою плоть на поживу. Но хищник внезапно отступил. Десять минут назад запускались роботы станции. Десять минут назад их раздражающие вибрации и настойчивые касания отвлекли чудовище, способное затащить в воду такую тушу, и заставили затаиться где-то неподалеку, где оно своим шевелением нарушило привычное течение здешних вод.

– Эй! – окликнул всех Кир, распрямляясь. Следующий звук застрял в его горле. Сзади нечто на большой протяженности проскребло по стенке трубы, будоража воду, и тут же раздался шумный всплеск воды в желобе. Монстр рванулся в атаку.

Левиафан

Райла стояла возле трубы, неловко подняв пушку. Возможно, монстр наблюдал за помещением каким-нибудь своим тонким щупальцем, тихо протиснутым сквозь воду, и, увидев поблизости теплое создание из плоти, рванул к нему, стремительно преодолев изгибы водопровода.

Оглянувшись на окрик Кира, «Первые люди» уставились на монстра, прибывшего на свои угодья. Как вулкан он поднялся из-под толщи, роняя капли вскипяченной его появлением воды. Громады его склонов выросли под потолок. Как просторное одеяние, свисали с этой горы складки вздыбленной реки. Мало что видно было в этом возникшем перед ними штормовом облаке, но Кир в спутанном движении за завесой воды наблюдал какое-то омерзительное копошение, жилы, формировавшие гиганта, вытягивавшиеся одна за другой из трубы, каждая в своем поиске добычи.

Это длилось считанные секунды. Гигантский фонтан вырос посереди помещения, проникший к ним из тихой запруды. И в тот же миг несколько щупалец пробили водяной щит, врезавшись в Райлу, едва успевшую шевельнуться, чтобы перехватить оружие поудобнее.

Это происходило прямо перед Киром. Не осознавая, он запоминал каждую деталь молниеносной атаки. Чудовищные лапы, брошенные от тела левиафана, будто в мгновение сожрали свою добычу, охватив ее с ног до головы. Как ветви гигантского дерева они проросли от скопления жгутов, вырывавшегося на охоту. Мелкие из них, точно лианы, оплетали толстые щупальца. В их постоянном шевелении возникали прорехи, демонстрировавшие осьминожьи присоски; а может, это были поры, выделявшие фермент, обжигавший добычу. Щупальца оканчивались широкими, ромбовидными выростами, в центре которого разевался черный провал, исторгавший зловоние останков и щеривший акульи зубы. Грани присосок тоже были заостренными, моловшими плоть, чтобы разъедающие вещества быстрее и глубже проникали в кровоточащую жертву.

Райла вскрикнула, когда ее безжалостно сотрясло, и все эти отростки, большие и малые, скрутили ее, опрыскивая кислотой и разрезая кожу. Пушка грохнула об пол. Кир представил раны толстошкурого животного, отражения которых сейчас появлялись на беззащитном теле Райлы.

Он готов был действовать, но тут выброшенная волна окатила его, застлав глаза и неожиданно сбив с ног. В следующий раз, когда он вновь видел, Райла была поднята в вышину, крича от боли. Страшная ладонь, шевелившая тысячей зубов, прислонилась к ее боку.

Никто не атаковал сразу. Саймо шокером мог поджарить и Райлу. О том же думал и Будер, не зная, куда потянут свою жертву щупальца. Впрочем, размышления их тянулись недолго – больше времени заняло поднять оружие. Выбора не оставалось – она погибала, если они не рискнут.

Включились фонари, высветив торс хозяина реки. Словно какое-то болотное растение, колоссально разросшееся в этом водоеме, высилось перед ними это существо. Переплетение жгутов и щупалец, столь плотное, что формировало жирное, раздутое тело, вывалившее свои складки из желоба. Оно все копошилось, текло червями своих отростков. Казалось, каждое из щупалец дробится на все более мелкие. Что это было? Единое существо? Или множество тварей, сплетавшихся в органы одного титанического существа?

Оно жрало все отходы Порта, плодясь монструозной пряжей, но жаждало свежей плоти, протянув своих чутких детей к водопою. Сейчас оно жрало человека. Между сжатых щупалец стекала кровь истерзанной Райлы. Глаза ее были открыты и полны животной смесью ярости, ужаса и боли.

Первые люди нанесли удар. Одновременно с тем, как включился свет, застучали стволы «Барана». С шелестением загорелись хлопья пыли, а затем раздались как будто бы ничтожные шлепки. Но это были жестокие удары лазера, испарявшие комья плоти, рубившие отростки, иглами проникающие вглубь монструозной груды, чтобы выжечь органы. Как огромное дерево, тело левиафана сотряслось, сжалось, пытаясь скрыться от причиняемых лучеметом страданий, но тот продолжал молотить тварь. Над чудовищем поднимался дымок сгоравшего мяса. С сосредоточенным лицом Будер кромсал его, двигаясь в сторону, чтобы отклонить лучи от «Первых людей», нападавших с противоположной стороны. Хотя он бил вверх и лазер сек потолок, стоило избежать случайностей.

Саймо выстрелил тоже. Полная мощь его переделанного шокера прибила бы Райлу, поэтому он снизил ее; не такая яркая, как обычно, горевшая «холодным» синим, молния протянулась к врагу. Саймо бил в самое основание ствола твари, раздражая воду и отпугивая монстра от того, чтобы потянуться вниз и скрыться в трубах. Это сработало: вся гигантская туша вдруг подтянулась, как будто намеревалась подпрыгнуть. Складки, образованные змеящимися жгутами, словно это был прорвавшийся, полный паразитами живот, подбросило вверх; отростки стали извиваться, пытаясь сбросить с себя жалящий заряд.

Однако Саймо не мог сбросить шокером оковы, сдавившие Райлу. Это мог сделать Будер, но он бил стороной: во-первых, боялся задать ее, ибо тварь постоянно извивалась. Во-вторых, среди них был тот, кто имел возможность сделать это быстрее и точнее.

Ли был на трубе в ту же секунду, когда существо схватило Райлу. По металлу застучали его шаги, хищно щелкнули когти его оружия. Чудовище выбросило наперерез комок щупалец. Яркая вспышка возникла на концах шипов и в следующую секунду сплетенный кулак взорвался. Жаркие ошметки полетели по сторонам, а оставшиеся обрубки панически сжались, брызгая кровью и тряся обрывками ран.

Не замешкавшись, Ли с перекошенным от ярости лицом ворвался в клубок плоти, разжиревшей в этом стоялом водоеме. Щупальца объяли человека, точно пожрав на месте. Но тут же раздался хруст: туша была разбита новым взрывом. Стена плоти отвалилась от чудовища, рухнув на пол жижей и разломанными кусками. Шарахнул новый удар, разметав множество отростков, секунду назад накрывших Ли. Ненадолго он показался в пляске окруживших его червей, яростно взрывавший и бивший их. Потом его вновь затянуло в этот водоворот. Вражеское оружие, податливое и дикое, но упорное и бесчисленное, надежно заслонило его от подруги и оборачивалось вокруг него, оставляя ожоги и порезы.

Кир оставался единственным, кто мог, не рискуя задеть Райлу, срубить ветви, сковавшие ее. Однако он сам попал в передрягу. Сбитый, как он сперва подумал, стеной воды, он попробовал встать, и обнаружил, что ноги его не слушаются. Тут же что-то стянуло их, недовольное попыткой человека подняться. Сотня иголок вцепилось в его лодыжку; острые точки боли немедленно расширились, и все ниже колена оказалось будто ошпарено кипятком. Его сбила не вода. Левиафан не заметил его сразу и несколько пущенных в последний момент отростков неуклюже ударились в него, но теперь, повалив на землю, крепко вцепились в человека. В ужасе, сделавшем боль неразличимой, Кир наблюдал, как щупальца обвивают его конечности, и мелкие жгуты их ползут выше, формируя новые крепкие путы. Они деловито обхватывали его, подготавливая второе блюдо этого пиршества. Но их жертва не собиралась быть покорной.

Он выхватил кинжал, ножны которого скоро могли быть крепко сжаты чудовищем, и стал яростно бить по лапам левиафана, шарахая лезвием возле своих ног. Мягкое мясо легко поддавалась его ударам. Жгуты задрожали, ослабили хватку. Рванувшись, он вывернулся из плотоядных объятий и разрубил самую толстую жилу после мощного взмаха. Кинжал его схватился с режущей кромкой присоски, заскрежетал, дернул руку. Костяные края треснули и отросток панически отдернулся.