– И в противоположность этому Порт…
– В Порту рады всем. Тарелка к ужину там найдется любому двуногому без перьев. Так что у тебя будет сколько угодно времени осмотреться и найти себе местечко. Наверное, это должно быть нетрудным – ты ж вроде пилот, да? Ну, а это порт. Корабли, понимаешь? Шахтерские добытчики по-прежнему летают, и, насколько я знаю, открыты занятия для пилотов-сменщиков – не сядешь в кабину, так будешь вести лекции. И в поисках своих ты тоже, скорее, найдешь помощь там. В Порту разведчики действуют более свободно по сравнению с Оранжереей: у них нет почасового расписания, бродят, по сути, где сами хотят. В их рядах немало отчаянных парней, которые лезут в самые дебри. Кто знает, может быть, один из этих отрядов уже почти докопался до твоих ответов.
– Почему бы мне не пойти сначала в Оранжерею, а потом направиться в Порт? Ведь он, так понимаю, находится дальше.
– Как сказать. В прежние времена он находился дальше. Но теперь любой путь из Оранжереи в Порт перекрывают как минимум две опасные для одинокого путешественника черты. Кроме одного, который ведет обратно через Лабиринт сюда. И дальше, в коридор напротив. Так что, если ты все-таки предпочитаешь Оранжерею, то либо мы скоро увидимся вновь, либо ты будешь несколько дней ждать каравана в Порт, отрабатывая еду в какой-нибудь глуши.
– Звучит так, как будто ты меня убеждаешь, – сказал Кир, колеблясь из-за того, что решение приходилось менять неожиданно.
– Не, я просто удивился – на хрен тебе эта Оранжерея? – безразлично пожал плечами Томмо. – А, и кстати, – вздрогнул он как будто ото сна, – говорят, в Порту смогли получить кадры того, что сделало это со станцией. Правда, говорят также, что никто не понимает, что на них изображено.
– Блин, Томмо… – расстроился Кир, выбрасывая прежний план. – Похоже, мне не удастся посмотреть Лабиринт Сайкевы.
– Ха! – от такой наивности Томмо даже взбодрился. – Учитывая, что ты здесь надолго, я бы ни о чем таком не зарекался!
Подъем на Долгую гору
– Почему ты так странно отреагировал на мое имя? – спросил Кир перед уходом.
– Первый раз услышал такое имя на этой станции, – улыбнулся Томмо, у которого теперь был ответ. – Вроде бы в тех местах, откуда набирали сотрудников, такие не в ходу, я и подумал…
Кир не поверил ему, но, так как сам не знал, почему, не стал добиваться другого объяснения. Стоя у входа в «Лаунж-зону», они пожали друг другу руки. Томмо, тяжело ступая босыми ногами, побрел спать, а Кир, оставляя по правую руку туман, а по левую – путь к Лабиринту, направился в темноту коридора напротив.
Лишь первые несколько шагов Кир мог различать какие-то детали новой улицы, но затем вошел в кромешную тьму. Томмо предупреждал об этом, но сказал, что опасностей впереди нет и можно просто держаться стены. Так Кир и поступил, медленно продвигаясь вперед.
Удивительно, сколько звуков наполняло мертвую станцию; такого не было на Туманной реке, здесь же казалось, что произошла некая локальная авария и жизнь ожидает скорого продолжения. У дальней стены с мелким топотом проскочило какое-то существо – его вполне можно было принять по звуку за ребенка. Мерно гудел двигатель некоей машины, как будто привезшей ремонтников с их инструментами и теперь неторопливо тратившей аккумулятор, пока люди ненадолго отлучились. Откуда-то доносилось журчание воды – вероятно, работал забытый кран. Негромко в бесконечном круговороте напевал чей-то плейлист; если где-то продолжала работать дистанционная зарядка, то музыка будет звучать здесь и после смерти последнего человека. Множество непонятных шорохов, постукиваний, даже лязгов возникало повсюду, заставляя играть воображение. Не хватало только живых голосов людей, и Кир испытывал иррациональное желание обратиться к темноте с предостерегающим криком, но все же не решился на это.
Показался свет, тянувшийся вдалеке по стенам. Теперь шумы не пугали путешественника – по крайней мере, он мог различить, куда в случае чего ткнуть кинжалом. И только вызывало недоумение нечто, загораживавшее источник света – какая-то плита, возведенная посереди коридора. Можно было предположить, что улица впереди раздваивается, но, приблизившись к возвышению и различив детали, Кир понял, что уже добрался до склона Долгой горы.
В этом месте нечто, ударившее Шайкаци, прошило станцию насквозь и разрушенные перекрытия, упав друг на друга, образовали отвесную стену. Пробитая расщелина зияла почти во всю ширину улицы, и оставалась лишь узкая полоса пола, по которой можно было добраться до склона. Проход за гору перегородили – как рассказал Томмо, там начинались земли более дикие и обитали опасные хищные твари. Забор был примерно в человеческий рост, и, подтянувшись, Кир сумел заглянуть за него.
Провал перебил тянущиеся оттуда коммуникации и с той стороны электричество было. Неподалеку Кир различил здешних обитателей. Существа напоминали телом волков и имели уродливые головы вроде крысиных, но с мощными челюстями; одно сидело, таращась перед собой, а второе обнюхивало лежащие рядом кости, начисто вылизанные и раскрошенные клыками – возможно, скорбное напоминание о первых днях катастрофы.
Неожиданно сидящий хищник повернулся к Киру. Заметив человека, он вскочил на четыре лапы. Раздалось что-то среднее между скулежом и лаем; в сторону потенциальной добычи, оставив кости, вытаращилась вторая тварь. Кир отпрянул от забора, едва не рухнув в провал. Мгновение он прикидывал, убегать обратно или забор достаточно надежен, и в итоге принял третье решение – лезть по склону.
Уверенно он подступил к нему и совсем не уверенно посмотрел вниз. Кир высоты не боялся, но провалившаяся перед ним шахта точно притягивала его, безгранично смяв пространство. Отменив границы верха и низа, она заставляла разум путаться и чувствовать слабость в ногах. В этих глубинах была главная загадка Долгой горы. Разведчики Оранжереи хотели добраться до ее подножия – или дна, но, к их изумлению, дна не оказалось. Разведчики Порта надеялись подняться к ее вершине – и вершина не находилась тоже. Люди спускались и поднимались по горе, на сто, на двести метров выходя за пределы станции, как указывали все подсчеты, а цель их все также таилась во все более густой черноте впереди. Крайняя отметка, куда забирался человек – минус семьсот метров под станцией. Должное ощущаться там усиливающееся влияние гравитационных установок не ощущалось – как и ослабление. Брошенные вниз железки долго стучали по стенам, исчезая в неизвестности. Самый мощный луч света шарил по воздуху, а лазерный луч не отражался ни от чего.
С трудом отняв взгляд от провала, Кир уцепился за первую ступень и, стараясь не думать о странностях этого места, начал свой подъем. Как рассказал Томмо, когда-то Долгую гору рассматривали в качестве оптимального маршрута для курсирующих между Портом и Оранжереей караванов. По ее склонам нужно было преодолеть несколько сотен метров, и два поселения принялись за осуществление самого масштабного проекта здешнего человечества. Сначала для разведчиков и рабочих устроили лестницу, а на ее протяженности установили несколько площадок для отдыха. Затем принялись за возведение пандуса. Однако работа эта закончилась, продвинувшись совсем немного, когда был найден более короткий маршрут. Он представлял угрозу для одиноких путников, но хорошо вооруженный караван мог идти по нему почти без опаски. Долгой горой теперь пользовались редко, в основном, разведчики.
Сейчас Кир был на лестнице единственным человеком. Поначалу его подъем сопровождало поскуливание «волков» внизу. Оглянувшись вниз, он с беспокойством увидел, что один из хищников, встав на задние лапы, оказался достаточно высок, чтобы перевалить через ограду вытянутую морду, скалящуюся кривыми острыми зубами. Тварь с шумом втягивала воздух с другой стороны, питая свои инстинкты неослабшим духом добычи. Лапы заскребли по перегородке, подчиняясь плотоядному желанию.
Кир продолжил карабкаться с невольной поспешностью. Вскоре скрежещущие звуки стихли, и он остался наедине с Шайкаци.
