– Когда эти железки наконец угомонятся? – возмутилась Елизавета.

Деревья понурили крону и спрятались.

– Как по мне, то ужин получился славный, – заметил Дезире.

– Лично меня сейчас интересует пища иного рода, – заявила Королева, отложив кленовую вилочку с ивовым ножиком подальше.

– Что же? Неужто пища для ума? – обрадовался Генри, проглотив кусочек мяса.

– У нас есть загадка, – заговорила Белинда, чуть пригнувшись к столу.

– И мы не смогли ее разгадать, – продолжила Ангелика.

– Что неудивительно, – прокомментировал граф. – Ведь меня не было рядом. А я…

– Что-нибудь интересное? Круто! – воскликнул Вито.

– Мы были…в библиотеке, – Анна начала таким тихим голосом, что никто сначала не понял, откуда доносятся слова, – и нашли книгу, – она вытащила находку и положила на стол, – в которой… – девочка не договорила, так как книга уже была в руках у Клотуса.

– О, стихи! – обнаружил фокусник.

– Перебивать речь другого человека – дурной тон, – заметил Дезире.

– Ты ведь даже не дослушал! Не знаешь, как читать! – Ангелику поражала такая бесцеремонность.

Но Клотус уже читал строки, прямо с бумаги, без всяких пальцев. Когда он закончил, в Зале воцарилось молчание. Только собственные леса, ужины и дома Люсиана изредка посвистывали, проносясь мимо его головы. Наконец Генри полюбопытствовал:

– А зачем вы вообще пошли в библиотеку?

– В мою библиотеку! – возмутился граф.

– Ну, чтобы попасть в апартаменты… – объяснила Мария.

– Апартаменты? – переспросил Музир, почесывая затылок.

– Это не важно! – обронила Лиззи.

– Я, кажется. понял! – закричал вдруг ученый, пройдясь обеими руками по русым волосам.

– Что тебе открылось? – вопросила Му Нинг.

– Пока вы шли в…

– Не важно! – взорвалась Королева.

– Пока вы вы шли не важно куда, вы пропустили что-то очень важное.

– Где? – Маша старалась припомнить хоть что-нибудь.

– Ну, может, в этом стихе написано! – предположила Брай.

– Зачитайте стих еще раз, я включу поиск, – сказала вдруг Елизавета.

– Что? – не поняла Белинда.

– Я сказала: читайте! – приказала Королева, повязав желтую ленточку на запястье.

– Когда идете вы на ужин… – торжественно начал Клотус.

– Стоп! – завопила Елизавета, – Впредь после каждой строчки останавливайся! – Королева напряженно смотрела на желтую ленточку, вертящуюся у нее на руке.

– Ничего не найдено, – солидно отбарабанила та, перестав совершать обороты вокруг королевской ручки.

– Продолжай! – прикрикнула Елизавета.

– Через дремучий темный лес… – послушался фокусник.

– Ничего-не-найдено!

– Что полон правильных чудес…

– Ничего-не-найдено!

– Подумайте – зачем он нужен!

– Не найдено!

– Когда сластей полно целебных!

– Найдена-одна-электрография, – неожиданно оповестил всех чудо-браслет.

Тотчас из него выскочил маленький кубик, который принялся прыгать по столу. С каждым прыжком кубик увеличивался в размерах, пока наконец не превратился в большой куб. Вот его стороны рухнули, и куб уже перестал быть кубом. Плоские квадратики перемешались между собой несколько раз, пока наконец не составили картину, изображающую «фултур».

– Давай еще! Это не то! – потребовала Елизавета.

– И для забот, и для проказ… – продолжал Клотус.

– Не-найдено! – снова затвердила лента.

– На ветвях дерева волшебных!

– Ничего!

– Что пригодятся вам не раз!

Снова не найдено, не найдено, ничего не найдено…

– Что дом, желанный и родной! В великой гамме цветовой! – фокусник не выдержал и прочитал последние строки полностью.

– Найдена-одна-электрография, – пробубнил браслет и выпихнул новый кубик, изображающий окошки, выстроенные в витражную спираль.

– Это потолок библиотеки! – воскликнула Маша, вскочив со стула.

– Это изображение! – воскликнула Джессика, пробуя электрографию на ощупь.

– Это ответ! – воскликнул наконец Генри.

– Мне по-прежнему ничего не понятно, – возразила Ангелика.

– Да как же? – удивился Генри. – Вы, верно, попали из библиотеки не туда, куда надо бы. А надо было обратить внимание на эти чудесные… штучки.

– Но мы их видели! – заметила Аня.

– Иной раз просто видеть недостаточно, – молвила Му Нинг.

– Значит, отправляемся туда! – решил за всех граф. – В мою библиотеку!

Клотус усмехнулся.

Никто не сдвинулся с места, пока желтая ленточка, будучи самой главной, не спряталась в золотых волосах Королевы.

17.Цветное станет белым

Замок наконец-то перестал скучать. В конце концов, Замок, существующий без хозяина – как человек, живущий без цели. Однако не стоит путать Замок с человеком. Нет, Замок – существо совершенно иного рода.

Вот по мягкому ковру коридора идет Елизавета. Как красив дворец в эту минуту! Вот девушку нагоняет мистер Беккер, и во все обустройство дворца, во все его стены и крыши вплетаются новые нити. Меняться, меняться, постоянно быть в движении! Изменяться самому, и видеть, как от этого меняется мир! Это и есть счастье!

Но все-таки не все можно изменить. И не всегда.

– У нас не получается! Не получается! За что же это? – Феломена была в отчаянии.

Вся шумная компания толпилась в самой середине библиотеки, пытаясь распределить между собой маленькие окошки.

– У каждого должно быть свое стеклышко, через которое он смотрит на мир…свое стеклышко…свое… – Музир бубнил свежую строчку, появившуюся в загадочной книге.

На самом деле все было очень просто: нужно было всего-то отыскать витраж своего цвета. Но это удалось не сразу. Во-первых, все почему-то единогласно решили, что под королевской лилией непременно должна встать Елизавета, в то время как эта золотая картинка принадлежала Дезире. Во-вторых, Му Нинг была отправлена под витраж с бабочкой, оставив свое зеленое стеклышко. Наконец, многие совершенно не понимали, какое изображение им стоит выбрать, и потому стояли в стороне.

– Ну почему никто не помнит свой цвет? – занервничал Вито.

В итоге, под тщательным наблюдением мальчика, хозяевам Замка удалось найти нужную комбинацию. В самом начале спирали стоял сам Вито, сразу заметивший свое окошко с одинаковыми серебристыми треугольниками, вершины которых были направлены к двери. Создавалось ощущение, что фрагмент витража будто желал покинуть общую фигуру и остаться позади. Следом стояла Брай, которой очень нравилось изображение двух перекрещенных палочек, пожираемых красным огнем. Серые вихри ветра принадлежали восхищенному Генри Беккеру. Витраж лесной девы был составлен из самых разных осколков зеленого, среды которых иногда краснели маленькие вкрапления. Зеленый лес граничил со свежей синей волной Люсиана, идущей от левого нижнего угла до правого верхнего. Позже юноша заметил, что за ней виднеются и другие, более мелкие, волны. Соседом мальчика оказалась Белинда, любовавшаяся своим миниатюрным ночным небом с яркими звездами. Следующее место было приготовлено для Ани, совсем не довольной тем, что ее окошко украшает перевернутое деревце. На самом деле, деревце лишь отражало дерево Маши, созданное в следующем витраже. Музир был освещен фиолетовыми лучами, исходящими из зрачка большого глаза, смотрящего на художника с потолка. Ангелике досталось странное собрание геометрических фигур, вычерчивающих угловатое человеческое тело. Цвета она была, надо думать, телесного. Бабочка, как оказалось, желала поделиться розовым цветом с Феломеной. Джессику сопровождало необычное изображение в виде смеющейся маски с оранжевыми перьями. Елизавета если и не стояла под королевской лилией, то нашла себе место под стеклянным солнцем. Солнце как будто пыталось запустить свои лучи в темные коридоры Клотуса, дарящие миру все оттенки коричневого. В самом центре спирали, под многострадальной королевской лилией, оказался Дезире, замыкающий фигуру.

Это мы можем рассмотреть это мгновение с величайшей точностью, будто бы время остановилось, и вот они, пятнадцать людей, стоят под пятнадцатью цветными окошками. Но время в Замке, по известным причинам, все-таки шло, а в этот момент и вовсе бежало со всех сил. Квадратные стеклышки замелькали подобно кадрам в кинопленке, стремительно опутывающей хранителей цвета, связывая их воедино. И вот, как это обычно бывает, все цвета соединяются, создавая общий белый цвет, сперва ослепляющий.