– Что такое? Летать боишься?

– На самолётах моего времени – не очень, а на винтовых… Разве что на дуглас сяду, и то с большой опаской.

Берия только рукой махнул:

– Я просто хотел заехать к тебе перед началом всей свистопляски и убедиться, что у тебя тут всё в порядке. Вижу, что всё более-менее. Что отчёт сделал молодец, что ещё могу сказать… С радиостанциями и правда нужно разобраться, хотя бы тысячу штук – радистов у нас хватает… А как решится вопрос с лампами – сможем собирать хоть тысячу штук в день. Вот что, – Берия вдруг оживился, – давай перестанем языками чесать и перейдём непосредственно к теме. Это радио меня сбило с мысли, у нас имеется одна маленькая проблема немецкого характера – радиоперехват. То есть перехват и расшифровка немецких сообщений. Немцы пользуются шифровальными машинами «Энигма» и «Лоренц», у нас есть нужда в радиоперехвате и взломе шифров. Понятное дело, что с помощью твоих компьютеров можно быстро взломать шифр Энигмы, но всё же, это представляет некоторую проблему.

– Какую?

– Передача сообщения, и при необходимости – возврат. В войска компьютер не вывезешь, так что придётся действовать тут, в этом помещении. Нам понадобится станция перехвата, достаточно эффективная.

– Станцию радиоперехвата можно соорудить, – согласился я, – хотя это не так просто. Возможно, можно упростить это, если сделать кое-какие вещи, сильно не соответствующие времени…

– Например?

– Записывающие устройства. Чёрт, перехват… я даже не представляю, как его выполнять без компьютера.

– А вот представь себе. Просто слушают, записывают. Без этих ваших штучек.

– Это плохо. РТР – это большая тема, обширная, глубокая. РТР и РЭБ, если быть точным. У меня появилась дурная идея.

– Может и не такая дурная, расскажи.

– Нужно создать полноценное мобильное подразделение.

– Ну, ну, – Берия аж придвинулся ко мне.

– Станция РЭБ – в случае опасности должна глушить связь противника мощными помехами. Станция пассивной радиолокации – мониторить весь диапазон частот…

Буквально за считанные минуты Берия практически изменился. Из благодушного человека, пришедшего почесать языком под бокальчик вина, он превратился в сурового и нацеленного человека. Его больше не волновали мелкие вопросы – ему нужно было только скорее получить эту станцию радиоперехвата в свои руки.

Теоретически, этим должен был бы заниматься какой-нибудь специалист с мировым именем, но…

С видными людьми этой эпохи я не то что не познакомился… Мы с ними никак не контактировали. Что и неудивительно – одно дело читать в учебнике истории – обо всяких авиаконструкторах, учёных и так далее, а совсем другое дело – реальная жизнь. А в реальной жизни все эти люди где-то там находятся и занимаются своими делами. У меня же есть только три десятка не покрывших себя славой инженеров, которым пока не повезло присосаться к кому-нибудь знаменитому. Да и из всех этих инженеров в радиоделе разбирался только один человек, и то любитель, а не профессионал.

Я тоже разбираться разбирался, но пока не разобрался. Так что мне осталось только довольствоваться обширными материалами из интернета, куда я и полез тут же, в поисках нужных материалов. Лучше всего подошла для распечатки книга «Радиовойна», образца шестьдесят седьмого года и повествующая о действиях в сфере радио во время второй мировой.

Радио – это вообще редкой живучести технология. Достаточно только сказать, что нет даже в будущем такого смартфона, который не умел бы ловить радиопередачи. Живучесть и правда поражает – наверное тут всё дело в простоте и достаточности. Я бы конечно, упомянул ещё пейджинговую связь, но её полностью заменяет мобильная и СМС-сообщения. Хотя у них есть своя особенность – абсолютная доступность и безопасность. Но…

Книжку я поставил на распечатку тут же, подсоединил большущий принтер и пустил в печать, заложив пакет бумаги. Лаврентий Павлович смотрел на этот процесс с нескрываемым интересом.

– Шустро у тебя машина печатает, – похвалил он детище китайско-американской фирмы, – ты так любую книжку можешь распечатать?

– Что угодно, – согласно кивнул я, пока шумел принтер, – Вот что, Лаврентий Павлович, аппаратура теоретически – существует. Но на практике это технологии явно не сороковых, и в них разобраться будет непросто. А при этом сохранить секретность – невозможно, поэтому нет смысла делать ламповую аппаратуру.

– Почему?

– Лампы… большие, не слишком надёжные, жрут много электричества, при этом попади в руки противника такая вещь – это всё равно будет катастрофой. Гораздо проще уничтожить взрывчаткой компактный трансивер, чем массивный многотонный аппарат, со стальной шиной и так далее.

Я создал на столе, щелчком пальцев, большой современный мне радиотрансивер. Создался он, почему-то, сразу в коробке, причём опечатанной. Чертыхнувшись, я полез за канцелярским ножом и вскрыл упаковку. Внутри было слишком много всего. С большим удивлением я достал – кабели, антенны, антеннки, антенищи, настольный микрофон, катушку для кабелей с намотанным кабелем, и наконец – саму радиостанцию. Размера она была небольшого, по сравнению с остальными. Примерно как Р-109М, но лежачая – то есть боковая плоскость была нижней частью. Я достал её, вскрыл упаковку и продемонстрировал Лаврентию Павловичу всю красоту этого аппарата. Он тоже оценил:

– Выглядит очень внушительно. Что оно может?

– Секунду, тут инструкция есть, сейчас разберусь. Так… Система ВЧ оцифровки – позволяет добиться 110db чувствительности. Оцифровывает сигнал и удаляет шум, насколько я понял. Снижает уровень шума в каскадах геретодинных… так, ну это понятное дело, что-то очень современное. Дальше… Чувствительность 110db… Занятно, это на порядки выше, чем у стандартных советских радиостанций. На порядки. Так, двойной приёмник для двух частот, так… сенсорный экран, и многое другое. Он даже умеет передавать в эфир аудиофайлы с карты памяти или записывать на неё же эфир. Очень интересно. Я вряд ли точно скажу, что из этого нам будет важно, радиолюбитель из меня никакой. Я в жизни пользовался только рациями, да и то редко.

Лаврентий Павлович довольно улыбнулся:

– А мощность какая?

– Сто ватт.

– Браво, сто ватт в таком маленьком корпусе, остальные функции мне ничего толком не сказали, я тоже не радиолюбитель, но насколько я понял – этот приёмник несоизмеримо лучше тех, что есть в нашем распоряжении.

– Верно. А ещё он не очень прочный, так что если понадобится… тротиловую шашку и от него останется только пыль.

– Было бы замечательно… – Берия задумался, – вот что, с этого момента начинай слушать эфир у себя в НИИ, а так же активно работать в направлении создания машины РТР.

– Лаврентий Павлович, машину – это я могу, а вот радио… тут я даже не любитель. Так, научился ручку настройки крутить и понял, что такое каналы, чем КВ от УКВ отличаются. Но на этом всё. Да любой интересующийся радио пацан меня грамотнее в пять раз, поэтому прошу вас на меня вот эту обязанность не возлагать. Один хрен ничего не пойму.

Берия посмотрел на меня задумчиво и вернулся обратно на диван. Ну а я… А я начал возню с включением созданного мною чудо-аппарата. В розетку, потом антенну… Антенна для УКВ может быть любая, по большому счёту – я взял штырь куликова и прикрутил его к станции, включил, увидел экран приветствия… и дальше всё и просто, и сложно. Чтобы разобраться в большом количестве самых разных настроек и функций, не хватит и недели. Но просто включить приём УКВ-диапазона оказалось несложно. Включив сканирование, скоро обнаружил сразу целых ажно две радиостанции! Радио Москвы и ещё какое-то.

– Отлично, – Берия снова встал, заходив по комнате, – а эти? – он ткнул в большой приёмник на журнальном столике, – рабочие?

– Да, были. Я распотрошил их. Это всего лишь приёмник, хоть и довольно надёжный.