– Я – лишь посланник. Самое низшее звено в цепи. Меня послали мои хозяева на север. Чтобы мы собирали информацию для них. Великий магический клуб снова воспрянет как в прежние времена. Наши боги вернутся в этот мир, сделав его нашим. Мы будем править, как ровни им. Мы сможем совладать с демонами!
У оцелотов шерсть встала еще больше дыбом, а Дурфи, не веря своим ушам, выплюнул кашу. Только Кшиштоф оставлял ледяное спокойствие. Он молча поднялся, подошел к парящему магу и схватил его за робу. Несмотря на пламя, бушевавшее вокруг пленника, Кот Кверие без раздумий притянул его обратно к земле, придавил сапогом его горло и достал новый подарок увар, прижав к лицу.
– Слушай, мразь. Сейчас твои заботы – не ведунья с ее фокусами и не твои хозяева-демоны или другие маги, что подослали тебя сюда. Сейчас твой худший кошмар – я. – Глаза авантюриста совсем потеряли человеческий облик. В их зелено-серых радужках бушевало адское пламя гнева.
– Какого черта ты шпионишь в Бергвейне? Еще и с шайкой бандюганов? Я видел, как ты их организовал. Ты поджидал кого-то. Кого?
Слегка изогнутое лезвие «когтя оцелота» прошлось под левым глазом чернокнижника, онемевшего на этот раз не от чар ведуньи, а от ужаса. – Если признаешься, я отдам тебя ей на милость.
– Хорошо, только прошу. Пусть она меня убьет, – взмолился колдун. – Я лишь мелкая сошка в клубе, но мне поручили перехватывать аристократов, гонцов и дипломатов, едущих в Феллан. А шайка – отвод глаз, да лишняя рабочая сила. Прошу, я все сказал. Пусть она меня убьет… – слезы желтыми гнойными потоками текли по его омерзительному лицу. Кшиштоф всадил кинжал еще глубже.
– Мы не закончили. На какой ляд вам эта информация? – бушевал аватнюрист.
– Магистры пытаются понять, кто может пригодиться нам в качестве союзников, чтобы потом им ударить в спину, когда война будет выиграна. Вы не подозреваете, но мы восстановили некогда великий клуб магов. Мы готовимся к решающей битве. – Мямлил старик.
– Из-за таких, как ты, чернокнижник, никто не любит пользователей магии, – проговорила Хельга.
– Где вы скрываетесь? – злобно прошипел авантюрист, вогнав лезвие под самый глаз колдуна. Мутная кровь хлынула.
– Мы… Башня адского пламени. Где все кончилось в прошлый раз.
– Я тебе не верю! – взвыл Кшиштоф. Он, не колеблясь, вогнал клинок по самую ручку глубоко в голову допрашиваемого. Гнев пульсировал в нем так, что заставил открыться только что обработанную рану.
– Кот Кверие, остынь. – Мягкая лапа оцелота легла на плечо под кожаной коричневой курткой. – Я слышал твою историю, и мне искренне жаль. Но мертвых не вернуть. Прости, брат. Пойдем, я тебе расскажу притчу о первом оцелоте. Поешь, поспишь, рану перебинтуешь. Думаешь, я не заметил. Все нормально, ты в безопасности. Постарайся больше увар против безоружных не направлять. Тут нет чести в этом.
Они вновь зашагали вместе к фургончику. Кра’аж намурлыкивал историю о первом оцелоте, достоянии его народа, а мечник угрюмо шел за ним. Хельга подумала, что никогда не видела авантюриста таким, и даже представить себе не могла, что весельчак и балагур Кшиштоф может быть ранен в самое сердце словами мерзкого старика. Она понимала, что значит терять и что значит носить маску, которую сам для себя выбрал. Например, когда пришла ее очередь, она решила спрятаться за маской брюзгливой, чопроной гордячки. Кот Кверие выбрал для себя образ простачка – шутника. Сестре ночи хотелось рассказать ему обо всем, признаться, что он ей не так противен, как она ему вечно твердит. Ей было жаль его, но у нее были обязанности перед ковеном и князем Бергвейна. Ведунья достала небольшой хрустальный шар и вызвала старшую ведунью Маргариту.
***
Спустя какое-то время разношёрстная компания начала собираться в дорогу. Гном и его обоз уже стоял готовый, а вот Хельгу и Кшиштофа все не было видно. Оцелоты скалили кошачьи морды, стреляя вертикальными зрачками и намекая на интрижки между этими двумя. Ласточка и Буря, кони пропавшей пары, нетерпеливо рыли землю копытами, ожидая своих хозяев. Чуть глубже от тракта сидела пара, заставившая всех отложить продолжение похода. Кшиштоф с растегнутой рубахой продолжал отпускать остроты, а Хельга терпеливо его выслушивала, время от времени отвечая ему улыбкой.
– Слушай, а теперь серьезно. У меня было… ай! – вздрогнул он от рук ведуньи, прикоснувшейся к его ране.
– Да ладно тебе! Как маленький, ей богу. Смотри, рана почти затянулась. Мазь и зелье твой организм на удивление хорошо принял. Кровь уже не идет, правда, будет неприятно еще несколько часов, но завтра утром станешь как новенький. У тебя в роду ведунов или друидов не было? – подмигнула Сестра ночи раненому.
– Вряд ли. Иначе тоже бы сейчас молниями всех испепелял, а не с шашкой наголо носился. Послушай, Хельга, – он впервые назвал ее по имени, и это не могло остаться для нее незамеченным. – Когда ты колдовала надо мной, у меня был странный сон. Может, видение. Хотя ни разу не было ничего подобного раньше.
– Расскажи мне о своем сне, – мысленно подготовилась она к очередным скабрезным историям, которые то и дело слушала в последние несколько дней путешествия.
– Там было поле. Трава, да это не важно. Река. Птицы пели. Тишина. А в следующее мгновение всё небо уже было охвачено огнем, толпы демонов неслись, люди Севера, Святой орден. Там была ты и я…
– В этом сне я погибла, – тихо продолжила ведунья. – Я видела нечто подобное, но не беспокойся, это лишь побочный эффект от эликсиров. Зелья несут частичку души и разума, а значит, и памяти создателя. Скорее всего, это видение наложилось у тебя на переживания после боя. Переживал ведь, а? – она толкнула его локотком в плечо, выбив остатки мрачных мыслей из его головы.
Они вернулись к конвою и двинулись дальше в путь. Разговоры ладились, и оцелоты охотно рассказывали о своей культуре, поверьях и происхождении. Кра’аж вообще оказался отличным мохнатым парнем. Тренировался с разведчиками, проходил несколько стажировок с эльфами в Озерных землях, но потом произошел переворот, клановая война, и Кра’аж, остался единственным Черным оцелотом Озер.
Кони шли легко. Птицы не смолкали, а кузнечики добавляли в их песни свои, отличные нотки. Оцелоты несколько раз бегали в лес, каждый раз возвращаясь с добычей. Компаньоны из них были отменные. Помощь в поиске пропитания, тонны неприличных анекдотов – серьезная мощь в бою.
– Чуешь, Кот? – спросил Голиаф почти без акцента, – влажный воздух. Мы близко у реки. Заночуем там?
– На рыбку потянуло? – хихикнул Дурфи с фургона, и двое кошачьих спутников поддержали шутку гортанным смехом.
– Оцелоты не любят рыбу. – Вполне серьезно ответил предводитель.
Казалось, что он пережил не одну такую шутку, и ему совсем было не смешно слышать ее в очередной раз. – Вот гномье или эльфье мясо – самое то. – Тем же тоном продолжил он, поглаживая изголовье увара на поясе.
– Тише, дружище, – опустился с седла Кшиштоф и вынул слегка изогнутый меч из ножен, принадлежащих его спутнику. – Все хорошо, он не подумал. Смотри, как твоя шуточка довела его.
– Шутка? Не было шутки, – прыснул оцелот.
– Сударь, если вы не в курсе, то в культуре оцелотов есть целый культ мяса. Гномы и эльфы верят, что в полукотов их превратили боги Стриди и Догра за то, что те ели мясо разумных существ. Оцелоты ведь людьми были, а повадки свои животные так и оставили.
На этот раз парочка нежившихся на солнце охранников показательно почесалась огромными когтями. Воздух вокург них напрягся.
– Слушай, Кра’аж, не составишь мне компанию в бритье у речки? У меня есть вторая бритва, если понадобится, – крайне опрометчиво пошутил Кот Кверие. Хельга уже готова была вызывать очередной шторм молний, как вдруг уголки кошачьей морды поплыли к ушам.
– Остряк чертов. Давай – наперегонки. Только ты без кобылы своей. Но так и быть, дам тебе фору пять секунд.
– Дурфи, сигнал, пожалуйста! – авантюрист спрыгнул с лошади, забыв про рану. Сбросил меч и подмигнул Хельге. – Если я выиграю, то ты готовишь на всех, черныш!
