– Не убивайте, – едва слышно прохрипел колгарис. – Я научу вас становиться невидимым.

Предложение показалось заманчивым, Фроузен ослабил хватку.

– Не верьте ему, – смело выкрикнул из-за спин навьев гаруспик. – Даже если не обманет, и вы его отпустите, он вернётся и устроит новый обвал или ещё чего похуже.

– Не устрою, – буркнул колгарис. – Зачем убивать тех, кому не нужно золото? Знали бы сразу, не тронули. Стольких работников зря потеряли.

Он замолчал, лицо перекосила болезненная гримаса.

– Хорошо, – сказал тауматург. – Альмарик, если что…

Паж кивнул.

– Понял.

Навершие посоха угрожающе нависло над головой колгариса. Тот поморщился.

– Повторяй за мной, – сказал карлик, – алогим, куэро тарим, мирадо эргор, таор лавидор.

Молодой тауматург повторил. По роже колгариса разлилось удовлетворение. Фроузен едва успел отвести в сторону посох Альмарика. Лиловый шар с грохотом врезался в камни над головой колгариса. Женщина удивленно вскрикнула. Фроузен посмотрел на руки. Они не исчезли, такие же видимые, худые с синими ногтями.

– Фроузен, ты здесь? – спросил вдруг Альмарик.

Он сделал движение, будто пытается схватить воздух. Пальцы едва не угодили тауматургу в око. Увернулся чудом.

– Осторожнее, ты мне едва в глаз не попал.

Паж облегчённо вздохнул.

– А этот где?

– Рядом, – ответил тауматург.

– Я уговор выполнил, – сказал колгарис. – Дело за вами.

– Иди, – благосклонно разрешил Альмарик, пытаясь разглядеть невидимого противника.

Колгарис едва поднялся.

–Э-э, погоди, – остановил его паж. – Я хочу узнать кое-что. Ты когда ругался, произнес слово…

– Свободен, – перебил его Фроузен.

Не хватало, чтобы неугомонный Альмарик повторил всё услышанное. Колгарис похромал к ущелью между ближайшими горами. Из-за спин воинов вынырнул жрец.

– Зря отпустили. Чует моё сердце, встретиться ещё придётся.

– Не придётся, – раздался из пустоты голос Фроузена.

Слабость обездвиживающим ядом медленно навалилась на тело. Хромающие звуки ещё не затихли, а тауматург будто снова побывал в схватке. Причём как сделать так, чтобы прекратить действие заклинания и снять невидимость, он не знал, и силы вскоре почти полностью покинули тело. Мир закачался, утратил плотность, и внезапно как бешенный жеребец задёргался под ногами. Фроузена вспомнил урок, который дал ему гаруспик, и снова «обрёл» плоть. Его подхватили под руки. Понесли. Что-то пробормотал Крипт, ему грубо ответил Альмарик. Тихо вздохнула идущая позади женщина.

Колгарис сдержал обещание. Никто на них больше не нападал, лавины прекратились. Крипт, конечно, ворчал, его глаза-сливы старались разглядеть, что твориться даже под крохотными камешками на вершине самой удаленной горы, но Фроузен понимал, что всё это зря. Фраза про то, что им не нужно золото, подействовала на колгариса не хуже удара кувалдой по голове. Но всегда нужно быть начеку и Фроузен, как только почувствовал, что может идти, возглавил шествие. Естественно он первым увидел город, всадником оседлавшим одинокий высокий холм.

ГЛАВА 9

Невидимый наблюдатель видел сцену гибели Орина от начала до конца. Конный отряд опоздал всего на несколько секунд. Хотя, даже если бы удалось вырвать делиаранца из лап лагримы, он бы всё равно умер от яда. Настало время неприятного и непредсказуемого по последствиям момента. Наблюдатель приготовился к смене декорации. Каждый раз, когда это происходит, становится страшно, потому что он на мгновение оказывается в Нигде и Ни В Чём. Изменение происходит незаметно и безболезненно: раз – и ты уже в совершенно новом, хотя и старом месте. Но вероятность того, что застрянешь в Ничто, есть. И каждый раз всё внутри замирает от ожидания страшной участи.

На мгновение он оказался в пугающей чёрной пустоте. Затем старый мир предстал обновлённым: поляна приобрела первозданный вид. Лишь в кустах притаилась смерть в образе чудовища с прекрасным женским лицом.

Наблюдатель провел ладонью по лбу. Так и есть, опять мокрый. Руки дрожат, ноги не сгибаются, а тело бьёт озноб. Кусты слева, где спряталась лагрима, зашевелились.

– Помогите! – закричала она.

Наблюдатель поморщился. Сейчас этот тупоголовый делиаранец метнётся навстречу смерти и опять будет растерзан чудовищным существом и тогда…

Тело вдруг отказалось подчиняться, краски мира поблёкли, звуки пропали. Так всегда ощущается связь с Хозяином.

– Как дела? – раздался в голове мощный, резонирующий голос.

– Хорошо, – ответил он.

По лицу потекла струйка пота. Ноги перестали ощущаться, а руки повисли вдоль тела как плети. Он попытался шевельнуть хоть пальцем, но мышцы словно парализовало.

– Хорошо, говоришь?

Наблюдатель услышал в голосе Хозяина нарастающую ярость. Он приготовился. Голову пронзила яркая вспышка, кожа полыхнула нестерпимым пламенем, одежда чёрными лохмотьями упала на траву.

– Хорошо? – от голоса Хозяина слегка померкший мир окончательно провалился в темноту. Наблюдатель оглох. – А из-за кого тауматург и делиаранец несколько раз погибали, потому что кто-то не научил их пользоваться чарами? Я один раз даже вынужден был вмешаться. А ты ведь прекрасно знаешь, чем это чревато. И почему до сих пор не разорвал связь между ними и Кукловодами?

Могучая сила скрутила тело наблюдателя жгутом. Кости захрустели, острые обломки вонзились во внутренности. Вспоротые мышцы лопнули как гнилые нитки, красными червями полезли наружу сквозь прорванную кожу. Череп затрещал, будто его начала грызть лагрима, в двух шагах замершая в кустарнике. Глаза от жуткой боли полезли из орбит, трава неожиданно приблизилась и они нанизались на острые, словно стрелы, стебли.

– Ты ведь знаешь, – прогрохотал в изувеченной голове голос Хозяина, – что это моя последняя попытка. Ещё немного и меня уничтожат окончательно. Сколько раз я уходил от Ликвидатора, сколько раз от тела оставались жалкие обрывки, но мне удавалось выжить. Теперь я покалечен, обессилен и не смогу сопротивляться с должным упорством. К тому же сила Ликвидатора возросла многократно и моя смерть всего лишь вопрос времени. Причём скорого. Но если погибну я, умрешь и ты.

Последнее он сказал без угрозы, просто констатируя факт. Боль немного притупилась.

– Я знаю, Хозяин, – едва смог выговорить наблюдатель.

Тело медленно приобрело прежнюю форму. Кости вправились, мышцы срослись, раны затянулись, и на её поверхности не осталось и шрама. Глаза появились вновь, мир приобрел объем и цветность. Одежда покрыла новорождённое тело.

– Я в курсе всего, что творится в этом мире, – более спокойно сказал наблюдатель, ощущая, что ярость Хозяина ушла, остались лишь страх и отчаянье. – И ты напрасно вмешался, что могло повлечь уничтожение этого мира, как это было с моим. Не вмешивался же я в естественный ход событий потому, что наши главные герои должны развить свои способности, узнать больше об этом мире, повзрослеть, приобрести хоть какое-то мировоззрение, иначе то, что им предстоит постичь, может разрушить их психику. Даже я, побывав во многих мирах, не верю в то, что увидел и узнал. Слишком всё невероятно и… страшно. И кстати, смерти им не страшны до тех пор, пока они интересны Кукловодам. В этом мире действует такое правило. Именно поэтому нужно, чтобы Кукловоды позволили им хоть немного развиться. Иначе после моего вмешательства, когда я разорву между ними связь, они не смогут постоять за себя и погибнут, а возродить их будет уже некому.

– Ты прав, – едва слышно сказал Хозяин. – Я тороплюсь. Следи за ними и помогай по мере надобности. Запомни, это наш последний шанс!

– Хорошо, Хозяин, – ответил наблюдатель.

– Последний… – раздалось тающим аккордом в голове.

Голос истончился, исчез. Мир снова заиграл всеми красками, приобрёл живость, объем, подвижность.

– Хорошо, Хозяин, – повторил наблюдатель.

Только теперь он понял всю жуть сказанного. Темнота, которую каждый раз видел при смене декораций, опустится уже навсегда, и он будет вынужден до конца дней существовать в Нигде и Ни В Чём. И возможно, что самое страшное, конец его дней не наступит никогда.