– Первый, – устало сказала он.
Тело потеряло плотность, воздух колыхнулся, и на поляне осталась только избушка и замершая ведунья.
ГЛАВА 4
До города добирались бегом. Бралас встретил могильной тишиной. Городские стены почти не пострадали. Лишь в нескольких местах появились новые глубокие царапины, да от пары зубцов остались уродливые огрызки. Ноги молодого тауматурга словно зажили своей жизнью, и он как вкопанный остановился перед выломанными городскими воротами. Альмарик врезался в него сзади. Воины тоже не смогли избежать столкновения. От громкого металлического грохота паж сжался, глаза зашарили по руинам города в поисках барцелисов. Нехорошее предчувствие тронуло душу Фроузена.
– Погодите, – сказал он, – прямо сейчас входить в город опасно. Переждём.
Они вернулись под защиту камней. Фроузен выбрал такие, на которые нахлобучены булыжники. На горизонте в чёрном небе появились новые бледные звезды. От них повеяло холодом и смертельной угрозой.
– Цевии, – прошептал Альмарик, губы задрожали, тело мелко затряслось.
– Прячемся, – прошептал Фроузен.
Парализованного ужасом пажа пришлось тащить под защиту камней. Крылатые твари сделали несколько кругов над городом. Тишину нарушил разочарованный и злобный крик. Цевии немного покружили, но барцелисы, очевидно, сожрали всех, и крылатые твари убрались прочь. Фроузен дождался, пока они затеряются в темноте неба, и только после этого вышел из-под защиты камней. С уст сорвались слова благодарности Майдару за каменный лес.
Город встретил безмолвием и разрухой. Кроме чернеющего дворца правителя не осталось ни одного дома. Очевидно барцелисы, взбешённые сопротивлением жителей, разошлись не на шутку. Фроузен заметался между грудами камней в надежде найти хоть кого-то. Альмарик и воины последовали его примеру.
– Барцелисов было слишком много, – после безуспешных поисков сказал паж. – Вряд ли кто-то уцелел.
Но Фроузен упрямо продолжал искать выживших в руинах. Тщетно, только чёрная кровь на камнях, да обрывки одежды указывают на то, что жители не покинули город. Ему, как и цевиям, осталось только разочарованно застонать.
Во дворце почти ничего не изменилось. Лишь потолок в нескольких местах обвалился сильнее, в стенах появились две крупные бреши, да по статуям кто-то здорово побегал, оставив каменное крошево. Тело Майдара исчезло. Остался лишь посох, напоминающий руку. Навершие представляет из себя кисть, удерживающую прозрачный камень. От прикосновения к древку кристалл налился бордовым, от низкого гула сдавило уши. Стоящий за спиной паж отступил на шаг.
– Осторожнее. Ты даже не представляешь, какая мощь скрыта в посохе. И если ты не умеешь им пользоваться…
– Разберёмся, – непослушными губами пробормотал Фроузен.
Молодой тауматург заспешил к каменному лесу. Но путь до портала оказался перекрыт внезапно появившейся ловушкой, в которую едва не угодил молодой тауматург. Лишь внимательность и окрик пажа спасли его от неминуемой гибели.
– Стой! – закричал неожиданно Альмарик, его пальцы вцепились в локоть Фроузена.
Тауматург с недоумением посмотрел на пажа.
– Смотри, – сказал Альмарик, ткнув пальцем в дорогу.
Фроузен посмотрел вперёд, но ничего пугающего не заметил. Альмарик увидел недоумение в его глазах.
– Смотри внимательней, – сказал он.
Тауматург уставился на дорогу, но ничего не изменилось. Он уже хотел сказать, что пажу померещилось, как по поверхности земли словно едва заметная дрожь прошла.
– Что это? – спросил тауматург.
– Волчья яма, – с дрожью в голосе ответил паж. – Почва в этом месте подобна воде. Стоит только ступить – и проваливаешься с головой. После чего земля становится прежней, мгновенно раздавливая жертву. Великий Ваалар Гаал, не хватало ещё Поцелуя Мертвеца.
Плечи подростка передёрнулись. Фроузен осмотрелся. Ловушка раскинулась между склепами с высокими оградами, так что обойти не получится. Придётся искать другую дорогу. Альмарик понял всё без слов. Не прошло и минуты, как он вывел отряд на другую дорогу, но и здесь их поджидал неприятный сюрприз. Паж резко остановился и замер, словно его парализовало. Фроузен опять ничего не заметил.
– Кажется, сглазил. Замрите, – прошептал паж, зубы застучали будто он замёрз. – Теперь назад. Медленно.
Он первым спиной вперед сделал несколько шагов, развернулся, взгляд зашарил по дороге. Из горла вырвался стон отчаянья.
– Теперь мы погибли, – плаксиво сказал он.
Фроузен по прежнему никакой опасности не видел. Лишь над землёй в нескольких местах показались едва заметные облачка то ли тумана, то ли дыма. Они медленно двинулись к отряду. Навьи тоже заметили угрозу, и когда едва заметные языки тумана подобрались вплотную сделали шаг назад. Один замешкался. Туман коснулся его ноги, мгновенно превратившись в призрачный скелет, замотанный то ли в саван, то ли в плащ с капюшоном. Воин даже отшатнуться не успел, как призрак коснулся пальцами его лица, а затем приник зубами к его перевязанным нитями губам, словно решил поцеловать. Воин замычал, но крик оборвался. Кожа потемнела, пошла трещинами, словно превратилась в пергамент, и хлопьями осыпалась на землю. То же произошло и с мышцами. Часть волос выпала из-под шлема. Глаза усохли, превратившись в омерзительные комочки, оголив провалы глазниц. Призрак словно насытился, убрал руки от лица несчастного, и бывший воин, теперь уже скелет, с деревянным стуком рухнул на землю. Его тело развалилось на части. Призрак медленно поплыл над землёй прочь от застывших от ужаса неосов. Зато другие едва заметные клочья тумана задвигались быстрее, словно боясь, что еды может хватить не всем. Один из навьев замахнулся мечом.
– Остановись! – крикнул Альмарик, но было поздно. Как только сталь коснулась нечто, всё повторилось как и с предыдущим воином. Навьи попятились. Осознавая бессмысленность действий, Фроузен последовал их примеру, поскольку их взяли в кольцо, из которого не выбраться. Молодого тауматурга охватил дикий ужас. Очень страшно наблюдать, как смерть приближается к тебе, а ты не в состоянии что-либо сделать.
– Прочь! – вдруг раздался громкий крик, хлестнувший по ушам не хуже плети.
Клочья тумана на мгновение замерли, затем отпрянули от отряда и растаяли в воздухе. Земля в нескольких местах заходила ходуном. На поверхность высунулись руки, затем головы, потом туловища. Человекоподобные создания словно испачкались в земле настолько, что она прилипла к ним кусками. Так показалось. И лишь некоторое время спустя стало ясно, что существа состоят из земли, а роль опоры играют человеческие кости: одно из существ сильно тряхнуло головой, земля осыпалась, оголяя череп, но тут же с шеи часть её наползла, прикрыв брешь. Возглавил появившихся существ огромный скелет, которого Фроузен, поначалу, принял за неоса. Скелет оказался выше его на голову и гораздо шире в плечах. Череп с остатками кожи и волос блестит отполированной годами поверхностью в свете луны. Кости прикрыты ниспадающей до колен кольчугой. Руки и ноги защищены латными доспехами. Костяшки пальцев правой сжимают рукоять корявого, словно состоящего из множества мелких костей, посоха. Поразили глаза – синие, чистые, ясные, как у живого существа. Скелет равнодушно посмотрел на навьев, но стоило увидеть Фроузена и посох в руке, как в глазах возникло уважение. Голова опустилась и поднялась в коротком приветствии. Фроузен на всякий случай оглянулся, может кто-то сзади подошёл. Но кроме притихшего Альмарика и навьев никого не оказалось.
– Кто вы? – спросил молодой тауматург.
В глазах скелета промелькнуло удивление, сменившееся недоумением.
– Смотритель кладбища. Неужели ты обо мне не слышал?
Фроузен растерялся, не зная как ответить. Но ситуация разрешилась сама собой. За спиной замычал один из навьев. Фроузен обернулся. Воин ткнул пальцем в небо. В черноте горизонта между небольшими тучами промелькнули черные силуэты с золотыми крыльями. Альмарик побелел всем телом. И хотя цевии летят не в их сторону, он весь задёргался, задрожал. Неприятный озноб охватил молодого тауматурга. Почему-то будто застарелая рана заболела шея. Смотритель обернулся, взгляд зацепился за несколько едва заметных точек в небе.
