— Заткнись, — раздраженно кинул ему Глебов.

Оценивающе оглядев друга, Шутов прекратил дурачиться и серьезным тоном произнес:

— Слушай, Серега, забил бы та нее. Разве непонятно, что тебе ничего не светит? Она прикольная девчонка, никто не спорит, но ты давно попал во френдзону. К тому же она тупо тебя использует. Сколько уже раз ты разбирал и переписывал для нее сценарии? Раз двадцать?

— Примерно, — пожал плечами Глебов.

— Мог бы уже понять, что ты для нее не больше, чем грамотный консультант, который помогает ей с карьерой. Лучше бы ты столько же внимания уделял нашему фильму…

От нетерпения Покровский начал переминаться с ногу на ногу.

— Сколько можно стоять? Парни, мне надо на работу.

— О, тебя пригласили сниматься в порнушке, — притворно удивился Шутов.

— Ха-ха-ха, как смешно, — попытался съязвить Гоша. — Меня всегда поражало твое чувство юмора.

— Завидуешь?

— Тебе-то? С чего я должен тебе завидовать? У меня, по крайней мере, есть работа по профессии и будущее в кино. И это, я уже немного знаменит.

Стоя перед дверью фотостудии, которая располагалась в квартире жилого дома, Покровский жал кнопку звонка. Щелкнул замок, дверь открылась, и на пороге возник низенький, пухлый мужчина среднего возраста и кавказской национальности. Он был одет в рубашку с закатанными рукавами и расстегнутыми верхними пуговицами. Из выреза торчала густая растительность — шерсть, как сказал бы Шутов. Поверх рубашки на мужчине был кожаный жилет, а его пальцы украшали золотые кольца.

— Привет, Георгий, проходи, — медовым голоском поприветствовал свою новенькую модель мужчина.

— Здравствуйте, Давид.

Стены прихожей украшали художественные фотографии мужчин — преимущественно полуголых.

Скинув плащ и туфли, Гоша прошел в фотостудию, где рядом со стоящей на штативе фотокамерой уже крутился Давид.

Отпозировав в приготовленной для него одежде, Покровский решил было, что работа на сегодня закончена, как Давид указал на валяющуюся на стуле черную тряпку.

— Стоп, Георгий, теперь я сниму тебя в этом.

Взяв предмет гардероба, Покровский развернул его. Тряпка больше всего напоминала трусы, но очень уж странные.

— Эм, Давид, а что это?

— Стринги.

— И что мне с ними делать?

— Одеть на себя.

— Куда?

Давид уставился на Гошу.

— На голову. Ты чего? Никогда не видел стрингов?

— Видел, но не такие… откровенные. И стринги… их же носят женщины.

— Не только. Они бывают мужскими.

— Да ладно? — недоверчиво улыбнулся Гоша. Однако Давид был серьезен, и улыбка медленно сползла с Гошиного лица. — Вы хотите, чтобы я позировал в этом?

— Ты же профессионал, Георгий. Ты должен исполнять все пожелания заказчика.

— А я думал, что снимаюсь для журнала моды.

Давид кивнул.

— Правильно, ты снимаешься для журнала моды.

— Но я не буду выглядеть модным в таких трусах!

— Ты будешь спорить со мной о моде?

— Нет… но…

Сдавшись, Гоша подчинился и переоделся в стринги, молясь, чтобы никто и никогда не увидел бы его фото в этом наряде. А в довершение позора Давид заставил взять в зубы красную розу.

Когда Гоша, проклиная судьбу фотомодели, закончил съемку и убежал из студии, Давид сел за компьютер и открыл сделанные фотографии. Выделив фотки Гоши в одежде, он без колебаний отправил их в корзину. После открыл фотки Гоши в стрингах и довольно улыбнулся. Выбрав одну из них, он скопировал ее в макет обложки журнала, и к фотке прибавились надписи заголовков статей. Одна из надписей повисла над головой Гоши, держащего в зубах розу. Она являлась названием журнала и гласила «Горячие мальчишки»…

Откинувшись на спинку стула, Давид закинул руки за затылок и сцепил пальцы. Он был доволен собой и улыбался. Психологический прием «нога в двери», так популярный у прожженных торгашей и разводил, сработал как надо. Стоит убедить человека согласится совершить какое-либо одно действие или покупку, как тут же становится гораздо легче получить его согласие на другое. Впуская торгового агента к себе в дом или офис, люди, сами того не замечая, попадают в его ловушку, после чего продавец обычно уходит с деньгами в кармане, а клиент остается с абсолютно ненужной ему покупкой.

Так же получилось и с новенькой моделью. Мальчик из провинции, идеально подходящий на роль идола, вряд ли когда-нибудь согласился бы позировать в чересчур откровенных нарядах, но втянув его в фотосессию для якобы журнала мод, удалось без лишних слов и уговоров заполучить действительно необходимые для издания фотки. Ну, а дальше все станет еще проще, знал по своему опыту Давид, и это невинное дитя постепенно войдет в мир порока и разврата и обязательно покорит его. Главное, чтобы он не догадался слишком рано, в каком именно журнале будут опубликованы его фотки…

Достав из кармана сотовый, Давид набрал номер фотографии и заказал на завтра столь огромный тираж, что девушка-менеджер, наплевав на деловую этику, взвизгнула от радости.

Закинув Шутова до метро, Глебов отправился на работу, которую наконец удосужился подкинуть ему его начальник. Заработок обещал быть неплохим, однако немного насторожили нотки веселья в голосе начальника, когда тот диктовал адрес клиента.

Ресторан «Чеширский Кот»… Интересно, чем там придется заниматься? Организовывать представление для какого-нибудь банкета?

Припарковавшись неподалеку от ресторана, располагающегося на тихой улице в историческом центре Питера, он вышел из машины.

Ресторан оказался небольшим, на пятнадцать столиков, большинство из которых пустовало, с барной стойкой при входе и витриной во всю стену. За барной стойкой молодой человек в черной рубашке протирал бокалы, переговариваясь с девушкой лет тридцати в деловом костюме, на лацкан пиджака которой была приколота золоченая табличка с надписью «менеджер».

Протянув менеджеру визитку, Глебов отрапортовал заученную рекламную речь:

— Здравствуйте, я из агентства «Озорная улыбка». Организация театрализованных мероприятий, корпоративов, детских праздников, свадьб, выпускных. С нами весело и задорно пройдут даже похороны. Доверьте нам ваш праздник.

— Отлично, — обрадовалась менеджер. — Вы не представляете, как вы нас выручили. Пойдёмте, я покажу, что надо делать.

— А надо что-то делать? — немного напрягся Глебов.

— А как же. Пойдемте.

Проведя парня через кухню, менеджер привела его в тесную подсобку. Здесь на крючках на стене висели передники для персонала и костюмы для официантов.

— Меня что, шеф сдал в рабство? — уныло спросил Глебов. — Только я того… не умею ни готовить, ни быть официантом.

— Не волнуйтесь, всё гораздо проще. Наш промоутер не вышел на работу, поэтому срочно понадобился новый. — Менеджер указала на висящий на крючке пухлый полиэтиленовый пакет. — Вот ваш костюм.

Сняв одну ручку пакета с крючка, Глебов заглянул внутрь, после чего с обреченным выражением на лице уставился на менеджера.

Улыбнувшись, девушка кивнула.

— Да-да, это он…

Костюмчик у промоутера оказался что надо — под стать названию ресторана — и сидел просто идеально. Молния полностью скрывалась под короткой шерсткой комбинезона, меховые перчатки ничуть не мешали держать пачку листовок, по размеру даже подошли вшитые в костюм ботинки. Единственное, что напрягало, это башка костюма, изображающая улыбающегося кота. Непропорционально большая по сравнению с телом, она была тяжелой, а смотреть приходилось сквозь сеточку в районе белозубой широченной улыбки кота. Ну, а еще заказчики костюма избрали для него довольно странный цвет — видимо, им никто не сказал, что Чеширский кот должен быть серым в черную полоску, но никак не ярко-оранжевым. Возможно, в солнечный день лета рыжий кошак смотрелся не так уж вырвиглазно, но серым промозглым осенним вечером на серых питерских улицах в сером историческом центре города он казался неуместным.