Поднявшись в номер, я включила в ванной воду, залила в нее ароматный гель. В ожидании, пока ванна наполнится, прилегла на диван. В голове было пусто, но больно. Вот это начало! Вот где подумаешь о целебных свойствах спиртного. Пусть сейчас мне плохо, но вчера на трезвую голову можно было бы инфаркт заработать. Нужно принять душ, чашечку горячего бульона…

Я вошла в ванну, медленно опустилась в пушистую пену, некоторое время полежала закрыв глаза. Последующая процедура прошла совершенно обычно. И вот я обволакиваюсь в халат, протираю насухо волосы, смотрю в запотевшее зеркало, несколько раз провожу по нему рукой. Оно почему-то потемнело. Сначала подумалось – в глазах темнеет. Но вот, где-то в глубине замерцала маленькая искорка. Постепенно она стала рассеиваться, но не тускнела, а становилась ярче. Странно: я почему-то там не отражалась.

Вдруг осторожно, там внутри, откуда-то сбоку выдвинулось лицо мальчишки лет десяти. Лицо находилось практически вплотную к стеклу.

Я отступила на шаг…

Мальчишка смотрел на меня без всякого выражения, не моргая. За ним проявилось лицо женщины. Она, казалось, просто скучала.

Мальчик прижался к стеклу так, что лицо стало похожим на поросячье рыло. Я оперлась о стену, ноги стали как ватные. Мальчик продолжал давить на стекло. Что-то хрустнуло. Из носа, сразу из обеих ноздрей потекли кровавые струйки. Он сломал нос?! На размазанных по стеклу губах одна за другой появлялись трещины. Они кровоточили.

Женщина по выражению моего лица поняла – что-то не так, схватила мальчика за плечи, с силой дернула на себя. Его голова неестественно сдвинулась в сторону, сползла на плечо. Женщина установила голову на место, наподобие того, как нахлобучивают шапку и, бросив на меня злой взгляд, утащила малыша куда-то в сторону.

В следующее мгновение зеркало приобрело обычный вид.

Своего отражения я, кажется испугалась больше, чем видения с неизвестными. Мне приходилось видеть выражение ужаса на лицах людей, но на своем… Я взвизгнула и… проснулась.

Именно, оказалось, я как прилегла, так и задремала на диване. Но проснулась с явным ощущением вымытости. То есть тело и волосы были влажными, явно ощущался запах геля для душа.

Я медленно поднялась, стараясь не делать резких движений, переоделась, напрягая слух до звона в ушах, не торопясь, бочком, бочком дошла до двери и вылетела наружу пулей.

На кухню вошла, старательно делая вид, будто ничего не случилось. А что я могла рассказать, что после вчерашней, честно сказать, попойки у меня с головой странности произошли?

На столе из горячего были только чай и кофе. По-моему это всех устраивало, а бульончик бы не помешал.

Майя распечатала пару упаковок с пирожными, разогрела их в микроволновке. Серега потянул носом, поморщился. Димка демонстративно встал, достал из холодильника тарелки со вчерашними нарезками, выставил на край стола, где сидели мужики. Серега вынул из кармана фляжку, три стопарика и со словами: не пьянки ради, разбулькал весьма ароматную жидкость по миниатюрным тарам. Степаныч сделал вид, что не очень доволен данным действом, но отказываться не стал.

Завтракали молча. Нина нервно ловила беглые взгляды коллег.

– Ну, колись, – хитро подмигнул ей Серега.

– Давай, рассказывай, казачок наш засланный, – посоветовал Димка.

– Что вам надо? – подозрительно спросила Нина.

– Ну, сколько за это платят? – спросил Серега.

– За что? – не поняла Нина.

– За розыгрыш. – Димка чиркнул вилкой себя по горлу.

– А я тут при чем? – искренне удивилась Нина.

– Так уж и ни при чем? – не поверил Димка.

– Не понимаю, – сдерживая нарастающее раздражение отвечала Нина. – Как я могла быть тут замешана?

– Не знаем, но твое участие в этом странном деле очевидно, – заявил Серега.

– Мы же в номере ночью тебя не обнаружили, – Димка, напоминая, оглядел всех остальных. – А потом ты заявляешь, что спала и ни сном, ни духом…

– Да я, действительно, спала!

– И кто же такой очень похожий на тебя был нами в морг переправлен?– не уступал Серега.

– На куклу это точно не было похоже, – нехотя вспомнил Степаныч. – Но, думаю, ребята, давайте обойдемся без обвинений и подозрений. Еще неизвестно какие сюрпризы нас ждут.

– Что ж, будем поглядеть, – Серега многозначительно глянул на Димку, тот согласно кивнул.

Вошла баба Фекла с ведром, накрытым цветастой тряпицей.

– Утро всем доброе! – сказала бабуля, движением фокусника извлекла из ведра графин с розовой жидкостью, водрузила его на стол. – Ну, девочки, стаканчики выставляйте. – Она протянула Галке ведро.

– А почему так? – изумилась Галка, брякая стаканчиками.

– Да это по привычке, – засмеялась баба Фекла, – раньше на работе когда праздники… в руках-то не понесешь, а персонал тоже люди, а от начальства запрет… Вот и носила в ведерочке. Подозрений не вызывало.

– Граждане, – вяло возмутился Степаныч, – мы же на работе. – он глянул на стопарик, который только что опустошил и виновато вздохнул.

– Бросьте, – баба Фекла проворно наполнила граненые стаканчики. – Надо. За Ниночку, за упокой души.

– Д-да в-вот же она, – Майя театрально направила ладонь в сторону перепуганной Нины.

– Дак я не про эту, а про ту, что ночью. – Баба Фекла подняла стакан. – Не чокаясь.

– Про ту уже все ясно, – крякнув, после выпитого, сказал Серега. – То розыгрыш был.

– Розыгрыш?! – возмутилась Фекла, – а кровища-то?…

– Сок томатный, – блеснула познаниями Галка.

– Какой сок?! – Баба Фекла налила по второй. – Я санитаркой проработала всю трудовую жизнь в областном хирургическом отделении. Кровь по запаху и конси-стен-ции за километр учую. Сок. – Баба Фекла даже обиделась. – И покойников я насмотрелась. Получше этого Петьки разбираюсь. Да вы у него сами спросите. Покойник это был. Самый натуральный, без грима. А Петруха как-никак патологоанатом.

– Петруха, лицо заинтересованное, – заявил Степаныч и поднялся. – Ребята я на похороны. Кто со мной?

– Так все, наверное, – предположила Майя.

– Я думаю, – заметила Галка, – на сами похороны от нас хватит двух-трех человек, соберемся на поминках.

– Логично, – согласился Степаныч. – И вот я иду сейчас.

– Я тоже, – вызвалась Галка.

– Мы с Серым в морг заглянем, – сообщил Димка. – Надо-таки с нашей покойницей разобраться.

– Разбирайтесь.

– А мы, – Майя указала на нас с Ниной, – соберемся с мыслями и на поминки подойдем.

– Собирайтесь, – согласился Степаныч, подхватил аппаратуру, пропустил Галку вперед, и они удалились.

      Серега с Димкой перед уходом прихватили что-то из спиртного.

Майя поднялась к себе, чтобы переодеться, мы с Ниной остались ждать в холле.

Честно говоря, было не очень уютно наедине со вчерашним покойником. Нина это почувствовала и села у окна, предоставив остальное пространство в мое распоряжение.

Минуты тянулись долго. Я откинулась на спинку дивана, делая вид, что задремала. Но подскочила на месте, когда в дверь с шумом ворвались Димка, за ним Серега и молодой человек в белом халате.

Димка деловито достал из бара объемную бутыль, Серега сбегал на кухню за рюмками.

– Да что вы творите!? – возмутилась Нина.

– С тобой мы еще разберемся, – отмахнулся Димка.

– И что бы это значило? – вступилась я за Нину.

– Сейчас, сейчас, – Димка наполнил рюмки.

Они втроем дружно выпили, вспомнили, что закуску бы принести не мешало.

Нина хотела помочь, но Димка бесцеремонно остановил. Сходил сам, притащил два увесистых блюда. По-видимому сгрузил из холодильника все, что попало под руки.

Мы молча наблюдали за странной трапезой. Наконец я не выдержала и потребовала объяснений. Не хватало прославиться безудержной пьянкой.

– А ты знаешь, что там, в морге, лежит абсолютно бездыханная наша Ниночка! – заявил Димка.

– Не подстава это, – жуя подтвердил Серега. – Трупик самый что ни наесть настоящий, и Нина, именно, наша Нина. Мы с Димкой тоже можем определить жив человек или нет. Побывали в горячих точках, запятых, многоточиях даже.