Я не мог разглядеть ее, и мое сердце замерло. Выскочив из здания, я бежал пока не достиг середины двора, где толпились студенты, занимаясь в тени деревьев, листья которых были окрашены в все оттенки золотого и красного. Это напоминало бы идиллию, если бы я не был так расстроен.

Я оглянулся вокруг, надеясь увидеть Тилли, мне было необходимо объясниться с ней. Но она пропала. Эта женщина напоминала приведение, когда хотела того. Я вытащил телефон и послал ей сообщение.

Не беги от этого.

Сердце колотилось у меня в горле, пока маленькие точки мигали в верху экрана телефона, сообщая о том, что Тилли печатала что-то в ответ. Казалось, прошла вечность, прежде чем мобильный завибрировал, оповещая о пришедшей смс.

Этого не будет. Ты мне врал.

Челюсть заболела от той силы, с которой я ее сжал. Я, черт все побери, не врал Тилли. Я сказал, что приехал сюда по работе. И о том, что являюсь писателем. И все это было правдой.

Я не врал. Ты сама сказала, что молекулярный биолог. Ты забыла сообщить, что все еще учишься.

Тилли не ответила, и я не мог ничего с собой поделать, издав разочарованное рычание. Ни в чем произошедшем не было вины Тилли. И моей тоже. Все дело в несчастливом стечении обстоятельств, из-за которых на пути у нашего счастья постоянно появлялись препятствия. Все что мне оставалось, это заставить Тилли выслушать меня.

Тилли

– Он мой профессор, – сказала я Киту, когда мы вместе сидели в нашей любимой пиццерии двумя днями позже моего позорного бегства от Джуда. – Мой женатый и с детьми профессор. О, Боже, я разрушитель семей. Возможно, даже его акцент не настоящий, – я уронила голову на руки и застонала.

– Ух ты, когда ты решила облажаться, то облажалась по полной, да?

Я подняла голову и посмотрела на него.

– Ты мне не помогаешь.

– Но это действительно настоящий позор. Он так горяч. Я имею в виду, он не такой горячий, как твой брат, но все же.

Я ощетинилась при упоминании Остина.

– Не говори так о моем брате. Это отвратительно.

– Ничего не могу с собой поделать. Твой брат прекрасный образчик. Клянусь, Саманта думает также, учитывая, как она иногда смотрит на него в последнее время.

Я вздохнула.

– Ну, в конце концов, хоть кто-то счастлив.

Кит выгнул брось.

– Значит, вся прочая хрень с разницей в возрасте тебя не волнует? Ей же около тридцати? Почему Саманта все еще в колледже?

– Двадцать семь. Она аспирантка. И в случае, если ты забыл, я переспала с моим женатым профессором. Я бы не видела бревна в своем глазу, если бы после этого беспокоилась об их разнице в возрасте.

– Ты права. Итак, что ты собираешься делать? Тебе нужно посещать этот класс.

– Я не могу. Не могу вернуться и вновь увидеть его. Попробовала вчера, но у меня началась паническая атака. Даже одна мысль о том, что я увижу Джуда, причиняет боль.

Кит нахмурился.

– Я думал, что он был парнем на одну ночь.

– Был... но между нами что-то произошло. Словно... ну, этакая сумасшедшая мгновенная связь между нами. Он хотел снова увидеть меня, и я не смогла сказать нет. Это чувствовалось таким правильным.

Кит сделал большой глоток через соломинку, прежде чем посмотреть на меня.

– Я не знаю, что сказать.

– Впервые в жизни.

Он рассмеялся и кинул в меня мятой салфеткой.

– Сучка.

– Я просто буду считать все это неправильным решение и использовать в будущем, как напоминание, чтобы сосредоточиться на карьере. Я позволила Джуду отвлечь меня его сексуальным ртом и красивым телом. Это все. Мне придется отчислиться из его класса и взять дополнительную четверть.

Кит кивнул и взял кусок пиццы, откусив от него большую часть. Обсуждение было закончено. Решение принято. Я покончила с Джудом. Он для меня под запретом и должен сосредоточиться на своей семье.

Остаток дня я старательно игнорировала телефон. И окончательно его отключила после десятого сообщения от Джуда. Я думала, что к сегодняшнему дню он должен был бы уже сдаться, но Джуд продолжал писать каждый день. Я не желала позволять этому становиться реальным, потому что все связанное с ним становилось таким легким, таким идеальным. И то, что все это было разрушено одним резким поворотом судьбы, заставляло тревогу расцвести в моей груди. Как мои инстинкты могли так ошибаться? Я всегда считала, что хорошо разбираюсь в людях, но пропустить нечто столь значимое, как наличие жены и рождение ребенка, бога ради, это означало, что я вообще не имела ни малейшего понятия о том, на способны люди.

Я толкнула дверь дома сестринства и вошла в нечто похожее на склад вещей для Хэллоуина. Мешки с паутиной, ведра с конфетами и, наконец, тридцать не вырезанных тыкв заполняли переднюю часть комнаты. Тут же находились пластиковые пакеты из местного магазина для вечеринок, коробки из Amazon и костюмы, висящие на вешалках вдоль лестничных перил. Стейси стояла посреди этого беспорядка с отпаривателем в руках и проводила ею по мятому костюму принцессы.

– Хорошо, что ты здесь, – произнесла она. – Завтра мы идем в дом, чтобы украсить его к Хэллоуину.

Я старалась не скривиться. Последнее, чего мне хотелось, это изображать из себя ведьму, гадать людям на картах и продавать любовные зелья.

– Стейси...

– Слушай, я знаю, что у тебя вроде как сложный период в жизни. Мы все знаем, как ты сбежала с занятий, на которые должна была ходить. Я только могу предположить, что все это из-за мистера Позорное бегство, но лучше тебе занять себя чем-нибудь, не имея свободного времени, чем сидеть и думать о произошедшем.

Я вздохнула и посмотрела на нее. Стейси была права.

– Хорошо. Мне жаль, что я вела себя как идиотка со всем этим праздником.

– Я понимаю. Может быть даже лучше, чем ты предполагаешь, – Стейси протянула руку и схватила длинное платье, висящее на перилах. – Вот. Это твое.

Наряд очень отличался от того, что я ожидала. С ярким цветным корсетом и красивой вышивкой вдоль подола.

– Стейси, оно прекрасно.

Она пожала плечами.

– То, что ты злая ведьма не значит, что ты не должна выглядеть потрясающе.

Я ухмыльнулась.

– Как Сара Джессика Паркер в «Фокус-Покусе».

– Именно, – я начала подниматься по лестнице, но Стейси окликнула меня, останавливая.

– Он идиот, если решился ранить тебя. Просто помни об этом. Ты заслуживаешь парня, который будет любить тебя и не станет врать. Тот, что никогда не заставит тебя грустить.

Мои глаза были полны слез, и мне пришлось приложить усилия, чтобы сдержать их.

– Спасибо.

– Обращайся.

Я взбежала по лестнице в свою комнату, радуясь, что была одной из немногих, живущей в отдельной комнате. Мою грудь сдавило от не пролитых слез, и когда я включила телефон, то видела все пропущенные сообщения от Джуда, они, наконец, дошли до меня.

– Оставь меня в покое, придурок, – выкрикнула я, швырнув телефон через комнату. Разумно ли это? Нет. Но Джуд не мог и дальше творить такое со мной. Он недоступен. Он не мог любить меня так, как любила его я.

Постойте. Любила его? Я не могла уже любить его. Но так оно и было, это слово повисло надо многой подобно облаку. Нет. Это было не облако. Это был росток. Росток, что посадил во мне этот мужчина в тот момент, когда я встретила его, и теперь он прочно укоренился в моем сердце так, что я не могла его вырвать.

Будь проклят, Джуд.

Мой дурацкий телефон загорелся, валяясь на куче белья, на которую упал. Я не могла и дальше игнорировать его. Мое слабое сердце не могло позволить этого.

Пройдя через комнату, я склонилась, чтобы подхватить мобильник. Имя Джуда вспыхивало на экране, и мои глаза наполнились злыми слезами.

Мне жаль. Я не хотел причинять тебе боль.

О, как великодушно. Он не хотел причинять мне боль? В этом совершенно не было смысла. А кому он тогда хотел причинить боль? Его жене? Новорожденному ребенку? Или, может быть, Джуд планировал вечно все скрывать. Небольшое приключение вне его брака.