— Что она здесь делает? — прошипел в ответ Аарон. — Она должна быть в Геленджике, в безопасности! — естественно, слова «Геленджик» и «безопасность» с трудом укладывались в одно предложение, но Лиле нравилось это пыльное, странное место, ей было там спокойнее, и Аарон смирился со странным вкусом жены.

— Затрудняюсь ответить, — развёл руками Григорий. — Попробуй поверить своей жене, мальчик мой. Лилия смышлёная девочка, она не скажет ничего лишнего и не выступит против тебя.

— Я знаю, что не выступит, — раздражённо ответил Аарон. Откуда он это знал? Знал. Изо всех сил хотел в это верить. Но чёрт, чёрт, чёрт! Он бы предпочёл, чтобы его зайчишка сидел в номере, задумчиво попивая яблочный сок, а не бледнел в зале суда, идя красными пятнами по лицу и кистям рук.

— Как давно вы знакомы с мистером Абалденным? — зашёл издалека адвокатишка.

— Полгода, — Лиля посмотрела на Аарона и нервно сглотнула.

— Ваши отношения до свадьбы длились полгода? — толстяк подпрыгнул, нервно потирая ладони, наверняка потные. Адвокатишка был уверен, на первом же вопросе поймал миссис Абалденную на лжи.

— Как начальника и подчинённой — полгода, а до этого я полтора года работала в отделе статистики… — Зайка нахмурилась. — Но и тогда Аарон Эрнестович был главой «TNK AA Group Capital Investing», — она неуверенно посмотрела на мужа, в голубых глазах мелькнули слёзы. Ей было неуютно и страшно.

— Хорошо, — приспешник тощей Пенелопы сделал круг по залу суда. — Зайдём с другого бока. Когда вы начали встречаться не как подчинённая и начальник? Когда ваши отношения перешли на другой уровень?

— А они перешли? — абсолютно растерянно пробормотала Лиля и нервно вздрогнула, уставившись на трибуну, за которой стояла.

— Вы вступили в брак, — напомнил растерявшийся адвокатишка.

— Да, — кивнула Лиля. — Вступили.

Лилия, в отличие от Тагуи, не владела английским языком в должной мере, поэтому общалась с адвокатом исключительно через переводчика, Аарон же следил за тем, чтобы всё переведённое соответствовало её словам. Его жена имела особенность невнятно выражать свои мысли, чувства и желания. Вероятно, она не была готова к тому, что с её чувствами считаются, или стеснялась новых людей и обстоятельств, ведь наедине с Аароном она становилась другой.

Нежной, растерянной, неуверенной в себе и своих действиях, только более открытой, доверчивой и невыносимо сладкой. Его Зайкой, плюшевой и желанной до чёрных точек в глазах.

— Вашему «роману», — жирный кусок хламидии сделал жест пальцами, низводя отношения Лили и Аарона в ничто, демонстрируя пренебрежение к ответам свидетеля и к плюшевому зайчишке, как личности, — несколько дней. Чем мистер Абалденный объяснил внезапный интерес?

— Он… он сказал, что испытывает искреннюю симпатию.

— А вы? Вы испытывали искреннюю симпатию к мистеру Абалденному?

— Да, он хороший начальник…

— Хм, — довольно крякнул адвокат и поправил пиджак, резко дёрнув вниз, вбирая в себя живот. Пенелопа Анжела Муракко издала победный визг.

— Симпатия — это не любовь, миссис Абалденная. Вы вступили в брак, не испытывая любви к будущему мужу?

— В брак с Аароном Эрнестовичем Абалденным я вступила по искренней, истинной любви и все дни брака любовалась красками и радостями жизни, — отчеканила Лиля и отчаянно покраснела.

— Иными словами, вы любите мистера Абалденного, являющегося на данный момент вашим мужем? — уточнил судья, прищурившись, нагнул голову, пытливо разглядывая смущённую девушку.

— Искренне и истинно! — как скаутскую речёвку выдала Лиля. — В брак с Аароном Эрнестовичем Абалденным я вступила по искренней, истинной любви и все дни брака любовалась красками и радостями жизни! — ещё раз отчеканила свои же слова и твёрдо посмотрела на адвокатишку. Дескать, плюшевые зайцы не сдаются врагам!

— Но вы не испытываете оргазм! — проорал толстый мешок с дерьмом.

— Что? — глаза Лили округлились, она в ужасе посмотрела по сторонам, потом на мужа, потом снова по сторонам, всё ещё не веря в происходящее.

— Как вы можете утверждать, что вступили брак по искренней и истинной любви, если даже не испытываете оргазм? Оргазм — вот что является доказательством искреннего и истинного чувства! Вы испытывали оргазм со своим мужем, миссис Абалденная?!

— Нет… — Лиля сделала попытку попятиться, её пресёк полицейский, дюжий чернокожий амбал под два метра ростом.

— Вы больны, миссис Абалденная? Что с вами не так? Ваш муж считался самым завидным женихом в течение многих лет, его любовницами были такие светские львицы, как Снежана Саблезубова и Матильда Мурашова — самая высокооплачиваемая модель Европы и Америки, лицо, если можно так сказать, «Плейбоя»! Сама Тагуи! Тагуи! — потный адвокатик подпрыгнул на месте. — Утверждает, что мистер Абалденный — мужчина со здоровым сексуальным аппетитом, умелый любовник, знакомый со многими сексуальными практиками. Ту же информацию, я уверен, подтвердит Софья Ягужинская и десятки, если не сотни женщин, побывавших в постели вашего, с позволения сказать, мужа! Лишь вы не испытываете оргазм, Лилия Абалденная, и смеете утверждать, что ваш брак заключён по искренней и истинной любви! Чушь! Что с тобой не так, маленькая лгунишка? — жирдяй уставился на сжавшуюся Котёночкину. — Что?

Лишь нечеловеческое усилие воли удерживало Аарона на месте. Он смотрел во все глаза на Лилию и понимал — она никогда не ответит так, как ответила бы любая на её месте. Будь это Тагуи, Снежана Саблезубова, София Ягужинская, но не Лилия Михайловна Абалденная, в душе Котёночкина.

Давай же, скажи это. Скажи, что твой муж чёртов импотент, скорострел, обзови, как и чем угодно, но не верь этому мешку с фекалиями, источающему миазмы вокруг себя.

Давай, девочка!

— Вы вступили в брак с человеком, с которым не испытываете оргазм, миссис Абалденная. Вы или больной человек, нуждающийся в долгом, дорогостоящем лечении, или обманываете достопочтенный суд и…

Лицо Лили стремительно приобретало синий оттенок, она задыхалась, по щекам катились горячие слёзы, только рука полицейского не давала ей упасть. Девушку била мелкая дрожь, кончик носа приобрёл фиолетовый оттенок, она громко икнула и в ужасе посмотрела на мужа.

Всё! К чёрту! В преисподнюю!

Три процента акций «Супервайзинг строительства скважин нефти и газа» не стоят того, что видел Аарон Абалденный. Весь «Супервайзинг строительства скважин нефти и газа», со всеми потрохами и миллиардами, не стоит слёз Лилии. Потерянная репутация в деловом мире не стоит икающего, перепуганного зайчишки. Всё может смело отправляться к праотцам! Аарон не станет терпеть издевательства над женой, над его Лилей.

— Вы вступили в брак по истинной и искренней любви? — продолжил глумиться подписавший себе смертный приговор адвокат.

— Стоп! — проревел Аарон. — Стоп, я сказал! — рявкнул он в сторону адвоката. У щенка затряслись поджилки, прижав ментальный хвост, он отпрыгнул от разъярённого, как дикий зверь, мистера Абалденного.

— Ваша честь, — Аарон спокойно посмотрел на судью. Он уже простился с тремя процентами «Супервайзинг строительства скважин нефти и газа», это больше не имело никакого значения. Всё, что было необходимо — прекратить фестиваль уродов, балаган лицедеев и дельцов. — Я заключил с Абалденной Лилией Михайловной служебный брак. В оплату за её услуги, не носящие интимный характер, подчеркните это отдельно, — Аарон посмотрел на секретаря, тот покорно закивал, — Лилии Михайловне были переведены семь миллионов триста восемьдесят семь тысяч рублей, которые она собирается потратить на приобретение жилья и босоножки. Вот договор и соглашение.

Аарон твёрдой походкой двинулся к судье, отдал бумаги, в том числе переведённые на английский язык, уточнил некоторые пункты договора, а также указал на слабые моменты в соглашении. В частности, он ещё раз подчеркнул, что супружеская близость не входила в обязанности Лилии, а всё, что произошло или не произошло за те несколько дней брака между ними — является выражением доброй воли обеих сторон соглашения и частной жизнью, обсуждать которую он не позволит никому, даже многоуважаемому суду.