— Куда отправитесь в свадебное путешествие? — улыбаясь, спросил Григорий Георгиевич, переводя взгляд с бледной как моль и тихой как мышь Котёночкиной на Аарона Абалденного.

— Мы нуждаемся в свадебном путешествии? — уточнил жених.

— Аарон Эрнестович, ты вступаешь в брак по самой большой, самой искренней, истинной любви, кхе, кхе, — это «кхе, кхе» прозвучало особенно зловеще, и Котёночкина напряглась. — Необходимо свадебное путешествие.

В ответ Аарон уставился в свой ежедневник. Он хмурил лоб и нервно дёргал ногой, между прочим, полуголой. Лилия Котёночкина никак не могла отвлечься от этого факта.

— Станислав перенесёт несколько встреч, с австралийцами могут быть проблемы, да и японцы… но я могу освободить неделю.

— Так куда? — прервал поток мыслей глава безопасности.

— Бохой, Палаван, Баракай…

— А там есть киты, правда, папочка! — взвизгнула Клавдия. — И шоколадные холмы, и долгопяты, и… — следующие пятнадцать минут девочка с энтузиазмом туроператора расхваливала чудеса какого-то Бохоя, а Лилия Котёночкина складывала два и два.

Ну, конечно! Вот она, причина! Аарон Эрнестович подрабатывает, сдавая в сексуальное рабство девушек и женщин. Женится, увозит и сдаёт! Прошли уже те времена, когда наивные провинциалки верили обещаниям сладкой жизни работы стриптизёршей, а сексуальные рабыни требуются по сей день, даже такие сомнительные, как Котёночкина Лилия.

— Я не поеду! — воскликнула Котёночкина и попятилась к двери, судорожно вспоминая, в какой стороне автотрасса. Хорошо устроились, и усадьба у них в лесу. Семь миллионов триста восемьдесят семь тысяч рублей? Три раза «ха». Ха! Ха! Ха!

— Долгопяты совсем не опасные, — наступала Клавдия. — Они ма-а-а-аленькие! Хоро-о-о-о-ошенькие, во-о-от таку-у-у-у-усенькие! — пищала девочка, подходя ближе и ближе к Лиле.

— Лилия Михайловна, в чём дело? — не вовремя уточнил Аарон.

— Я не поеду ни в какой Бохой и в никакой гарем, — процедила Котёночкина.

— Стоп! — гаркнул Григорий Георгиевич, у Лили потемнело перед глазами.

— Я очень-очень плохая…

— Молчать! — прошипел небезопасный начальник службы не Котёночкиной безопасности. — Юная леди, — Григорий Георгиевич посмотрел на заинтересованно глазеющую дочку и продолжил: — Юная леди, не хочешь ли ты покормить Петрушу?

— Хочу! — Клава подпрыгнула, тряхнув криво закреплённым хвостиком. — А можно? — она посмотрела на Аарона Эрнестовича, нервный тик которого стал заметнее. Конечно, с такой-то нервной работой! Воровать женщин для гаремов в сексуальное рабство! Нервная работа, валидольная! — Это мой дракон! Он очень-очень красивый и самый настоящий! — это уже Клавдия выпаливала пятящейся к двери Котёночкиной. — Только мистер Пум не разрешает его кормить и дразнить, говорит, Петруша нервничает и у него потом колики! В животе! Но я думаю, нет у него колик, у него кислотность повышенная и бактерия, папа, как называется бактерия, которую у меня находили, а потом потеряли?

— Найди мистера Пума, — голос Аарона Эрнестовича звучал на удивление монотонно, что ещё больше контрастировало с его дёргающимся правым глазом и левой щекой, — и скажи, я разрешил, нет, я велел накормить Петрушу.

— Йоху! — радостный вопль Клавдии известил неизвестного Петрушу, что его идут кормить и любить, даже если несчастливец находится на другом конце Земли.

— Я просто уверен, про гарем тоже есть книжки! Какая-нибудь хрень под названием «Одалиска и тридцать три султана»! — процедил, стирая пот со лба, Григорий Георгиевич, когда простыл след рыжей девочки.

— Какой гарем? — уставился Аарон на Григория.

— Я не поеду в гарем! — твёрдо, насколько смогла, пискнула Котёночкина. — Из меня выйдет отвратительная сексуальная рабыня! — она смотрела на бледнеющего Аарона Абалденного. — Я решительно ничего не знаю про БДСМ, я даже Камасутру в глаза не видела! Ну, посмотрите, какая из меня наложница?! — взмолилась Котёночкина. — Вы даже дорогу не оправдаете! — с жаром шептала Лиля, смотря в округлившиеся глаза Аарона. Видимо, ему очень не хотелось отпускать ассистентку своих ассистентов. У него заказ на блондинку, не владеющую техникой минета? Очень, очень странный заказ! Котёночкину точно продадут какому-то отчаянному извращенцу! — Отпустите меня! — проревела бедняжка, почти падая в обморок.

— Что происходит, чёрт возьми?! — заголосил Аарон Эрнестович. И сразу стало тихо.

Котёночкина от неожиданности перестала плакать и икать. Григорий Георгиевич — рассуждать о гаремах и литературе. А Аарон рукой указал на банкетку, обитую иранским шёлком, и Котёночкина покорно села на край. А как иначе? Столько властности было в этом жесте, это если не брать в расчёт взгляд, в глаза Абалденного Лиля смотреть боялась.

— Что происходит? — Аарон нависал над несчастной ассистенткой и прожигал её макушку взглядом, кажется, там уже загорелось, уши так точно пылали огнём, как и щёки.

— Я не хочу в гарем, не хочу в рабство, сексуальное… — тихо-тихо, себе под нос, пробурчала обречённая.

— Изо всех сил пытаюсь уловить связь, — ответил Аарон Абалденный.

— Вы же в этом Бохое продадите меня какому-нибудь шейху или султану, или в бордель на границе Египта и Израиля.

— На. Бохое. На. Это остров, — ответил работорговец. — И там нет шейхов, это Филлипинские острова, Юго-Восточная Азия. И, Лилия Михайловна, я не собираюсь вас… продавать, — тут Аарона передёрнуло, словно ему сунули под нос жабу с предложением сожрать её живьём.

— Откуда я могу знать, что есть на Бохое, я вообще в работорговле не компетентна, — вздохнула Лилия Котёночкина.

Что ж, по географии в школе у неё была твёрдая «три», пришло время признаться в этом. А по туроператорам изучать родную планету у Котёночкиной не было средств — то одно, то другое, деньги и расходились. Покупала корм в приют для бездомных животных, в Инстаграме постоянно просили помощи для лечения больных детей. А в этом месяце Измаил Иннокентьевич получил серьёзное ранение в боях за сердце дамы, ему даже переливание крови делали, и всё за Лилин счёт. В общем, географию Лилия Михайловна Котёночкина не знала.

— Цветы она знала по шляпкам, животных по горжеткам, — кажется, кого-то процитировал Аарон Эрнестович, Лиля не была уверена. На неё вообще напала тотальная неуверенность.

Девушка вздохнула, соглашаясь. Уточнять, что у неё нет ни шляпки, ни горжетки, она не рискнула.

— Хо-ро-шо, — проговорил Аарон Эрнестович. — Лилия, — он остановился на имени, проигнорировав фамилию, что немного пугало и дезориентировало. — Куда бы вы хотели отправиться в свадебное путешествие?

— Туда, откуда я смогу вернуться сама, в любой момент времени, — подумав минут десять сообщила Лиля. — Геленджик, например.

— «Гелен» что? — Аарон уставился на сжавшуюся в малюсенький комочек Котёночкину.

— Геленджик, — пискнула ассистентка ассистентов. — Там есть железная дорога, я вполне смогу купить билет в плацкарт или даже в купе…

— Ну… — Григорий Георгиевич помог Аарону Эрнестовичу сесть на ту же, обитую иранским шёлком, банкетку, кажется, тому стало плохо.

Такой молодой, подумала Лиля, а уже болеет, всё-таки большие деньги — большие проблемы. Стрессы, нервы, депрессии. Вон, и нервный тик обострился…

— Ну, ну, — продолжил Григорий Георгиевич. — Свадебное путешествие должно быть экзотическим, Геленджик очень экзотическое место. Мальчик мой, ты прошёл пешком через половину Камбоджи, управляешь транснациональной корпорацией, уверен, ты одолеешь Геленджик, — Григорий ободряюще похлопал по плечу Аарона, тот обречённо кивнул, но всё же, с робкой надеждой в голосе спросил, почему-то Лилю:

— Может быть, Сочи?

Пытка Лилии Котёночкиной длилась третий час, и, к своему ужасу, она отчётливо понимала — это не конец. В имении Аарона Эрнестовича Абалденного всё — таки оказалась пыточная и даже нашёлся профессиональный пытатель, или палач, Лиля терялась в формулировках. Вероятно, в мире БДСМ его следовало называть Господином, Доминантом или Его Величеством, но он попросил называть его Вадиком.