Когда-то Тагуи была очаровательной девочкой, потом выросла в такую же необычную девушку, и Аарон был искренне влюблён в её экзотическую красоту. Конечно, она была далека от общепринятых стандартов красоты, но тем и нравилась Аарону. Это помимо искромётного чувства юмора и поддержки, которую они всегда оказывали друг другу. Если люди родились с золотой столовой ложкой во рту, вовсе не значит, что им чужда привязанность и понятие дружбы. Да, он именно дружил с Тагуи и, естественно, спал с ней.

Тагуи была недовольна своей внешностью, и сколько бы Аарон не убеждал её в обратном, она всё равно постоянно что — то улучшала в себе, добавляла объёма, натягивала или вырезала. Да, у Тагуи была не самая большая грудь, всего лишь уверенная двоечка, но, чёрт возьми, она была практически совершенной формы. Вероятно, столь небольшая грудь диссонировала с крутыми бёдрами Тагуи, но сама по себе она была шикарна, как и роскошные ягодицы.

Сначала подруга увеличила грудь до четвёртого размера. О, это было вовсе не заметно, силикон под пальцами не скрипел, а грудь вышла приятной — как на вид, так и на ощупь, — но Аарон знал, что находится под его руками, и от этого его передёргивало. Словно этого оказалось мало, спустя какой — то год, за который Аарон так и не смог привыкнуть к арбузам спереди невесты, её грудь увеличилась ещё на полтора размера и стала напоминать барабаны.

Потом Тагуи улучшила форму ягодиц и бёдер, к тому же с остервенением занялась фитнесом и удалила два ребра для более тонкой талии. Да, Аарон признавал, что задница стала просто великолепной! Отличный круп породистой кобылы.

Не остановившись на достигнутом, Тагуи изменила себе форму носа и губ. Нос у неё в былые времена был великоват, но это был её нос, идущий лицу, огромным, с поволокой, карим глазам, бёдрам и даже имени Тагуи. Теперь же нос стал прямым, маленьким и узким, больше напоминая носик Майкла Джексона после всех перенесённых пластических операций. Насколько уменьшился нос, настолько же увеличились губы. Это были не губы, это были монстры, угрожающие поглотить любого, кто приблизится на расстояние меньше метра.

Единственное, что оставалось от прежней Тагуи — это выразительные, потрясающие по красоте глаза и живой ум, но и туда добрались вездесущие руки украшателей женщин. От каких морщин избавлялась Тагуи, Аарон не мог сказать точно, но глаза натянулись к вискам, потеряв округлую форму, превратившись в хищный прищур с наращенными пучками ресниц, а на ум, видимо, повлияли бесчисленные наркозы. В лексиконе некогда умненькой старшеклассницы Тагуи появились слова «Пипулик», «Пипа» и «Пипочка», последняя — маленькая красная машинка.

Именно поэтому Аарон Эрнестович не мог отреагировать на то, что происходило в спальне должным образом. Таким, как полагается оскорблённому мужчине. Существо, семенившее за ним по широкому коридору лондонской квартиры, не было женщиной, вероятно, и человеком не было. И этот странный гибрид — с пугающими губами, здоровенными шарообразными грудями, выпрыгивающими из халата, как мячики, — никак не мог оскорбить чувства Аарона Эрнестовича Абалденного.

Несчастная, вечно дрожащая Пипа, нассавшая ему под ноги, и то задела чувства Аарона сильнее. Его обувь изготавливалась на заказ не для того, чтобы под подошву гадили мелкие псинки.

Так перед Аароном Эрнестовичем Абалденным встал вопрос брака по любви и познания всех красок мира, чтоб дед свалился с облака, на котором он сейчас сидит. Старый маразматик!

Аарон Эрнестович сидел в собственном кабинете, всем своим видом выражая недоступность и властность. Весь его облик, начиная от модельной обуви, заканчивая брендовой оправой очков, кричал о сверхдостатке тридцати — четырёхлетнего обладателя кабинета, здания и корпорации. Это снаружи, а внутри Аарона бесился хищный зверь, разносил дизайнерскую мебель и крушил напичканные в помещении чудеса прогрессорства и техники.

Жениться. Жениться по любви! Радости и краски жизни познать, атлас в задний проход Аарону-старшему! Аарон Эрнестович мог купить любые краски и радости, на любой вкус и настроение. Они сами почтут за честь прийти и будут радовать столько, сколько будет нужно. Для этого нет необходимости вступать в брак.

Старый маразматик! Чёртовы три процента!

— Успокойся, мальчик, — хрипловатый голос Григория Георгиевича вывел Аарона из ступора.

Григорий Георгиевич — начальник собственной службы безопасности «TNK AA Group Capital Investing», личной охраны Аарона Абалденного и, по-совместительству, лучший друг отца. Некогда Григорий служил в каких-то элитных, супер-закрытых войсках, принимал участие в засекреченных операциях и слыл лучшим спецом в области безопасности. Седой, высокий, жилистый, он говорил и двигался с нарочитой неспешностью.

— Тагуи по-прежнему остаётся идеальным вариантом для нашего мероприятия. Ни у кого не будет сомнений в твоих искренних намерениях и чувствах.

— Это исключено, — флегматично произнёс Аарон.

— Почему же? Она — идеальный вариант со всех сторон.

На словах «со всех сторон» Аарону Эрнестовичу захотелось удариться головой о стол, однако он ограничился скрипнувшими зубами и повторил:

— Это исключено.

— Что бы ни произошло, мальчик…

Аарон пальцем подозвал бравого начальника службы собственной безопасности и прошептал на ухо несколько слов, после чего Григорий Георгиевич замер, таращась в стену, бессмысленно моргая глазами.

— О. Кхм, — всё, чем прокомментировал эсбэшник слова руководства.

— Надо рассмотреть другие варианты, — взял себя в руки Григорий Георгиевич. — Абсолютно никакой разницы, с кем вступать в брак по любви и наслаждаться всеми красками жизни.

— Например?

— Снежана Саблезубова.

Аарон Эрнестович едва удержался, чтобы мелодраматично не закатить глаза. Снежана Саблезубова представляла из себя практически копию Тагуи, с той лишь разницей, что была блондинкой, и словарный запас её базировался на слоге «Му»: «Мусик» «Муся» «Мумася». Снежана — ошибка Аарона. Он не слишком хорошо помнил детали того вечера, когда оказался на борту личного самолёта, наедине с двумя шарами вместо груди, копной наращенных волос и именем «Мумасик» на огромных губах Снежаны, благо, бросить оную в Марокко оказалось так же просто, как прежде — подцепить в Мумбае на какой-то отвязной вечеринке какого-то принца, или кинозвезды, или шейха, или олигарха… Однако, вспоминать и тем более присовокуплять к своей блистательной биографии имя Снежаны Саблезубовой не хотел.

— Агафья Марушкина.

Аарон признал этот вариант рабочим. Агафья — двадцатипятилетняя дочь делового партнёра по материнской линии. Она была хороша собой, стройна и умна — выпускница Кембриджа. С активной гражданской позицией — яркая представительница ЛГБТ — сообщества.

Аарон задумался. Увы, кандидатуру Агафьи Марушкиной пришлось исключить. Штат её адвокатов и штат адвокатов Аарона будут договариваться не меньше трёх месяцев — и это только время на предварительное соглашение о вступлении в брак.

По той же причине Аарон отмёл кандидатуры Дарьи Марковской, Анжелики Аспугастус, Софьи Ларингитовой и многих, многих других ярких представительниц всевозможных меньшинств, сообществ и борцов за права одного процента населения земли. Таким образом, были исключены все претендентки одного круга с Аароном Абалденным.

— Тебе надо жениться на девушке из народа! — громогласно изрёк начальник службы собственной безопасности.

— Из кого? — Аарон Эрнестович опешил и не сразу понял, о чём ему толкует Григорий Георгиевич.

— Из народа! На простой девушке.

— Модели?

Что ж, неплохая мысль, за исключением того, что последняя модель, с которой Аарон… общался, назовём так их взаимодействие, была тупа даже по сравнению со Снежаной Саблезубовой. Снежана никогда не говорила, что Земля вращается вокруг Луны, впрочем, для рта Снежаны всегда находилось лучшее применение, а у модели и с этим были трудности.