— Мистер Абалденный был вашим женихом? — после дежурных слов и уточнений задал вопрос один из адвокатов Пенелопы Анжелы Муракко.

— Да, — ресницы женщины затрепетали как крылья бабочки, в случае с Тагуи, как всклокоченное помело ведьмы из народного эпоса.

— Расскажите, при каких обстоятельствах и как давно произошёл ваш разрыв с мистером Абалденным?

— О, — губы брошенной невесты шлёпнусь друг о друга и немножечко о трибуну. — Мистер Абалденный бросил меня! Вероломно, безжалостно, с нечеловеческим хладнокровием этот человек, — палец с расписным под хохлому ногтем указал на Аарона Эрнестовича Абалденного, — бросил меня! Вышвырнул на обочину своей жизни! Разбил мне сердце!

Брови вероломного, безжалостного, разбившего женское сердце с нечеловеческим хладнокровием поползли вверх, стремясь к границе лба с волосяным покрытием головы. Мужчина не смог бы сразу ответить, что его удивило больше, то, что Тагуи даёт показания против человека, некогда считавшегося её другом, или то, что она по сей день в состоянии выучить целый абзац. А речь была выучена, сомнений не возникало. Даже в лучшие свои годы Тагуи не говорила столь напыщенно, с соблюдением театральных пауз.

Не «Бежин луг» Тургенева, конечно, известный ещё со школьной скамьи: «Широкая река огибала её, уходящим от меня полукругом; стальные отблески воды, изредка и смутно мерцая, обозначали её теченье…», но всё же очень неплохо для человека, в чьём лексиконе оставались по большей части слова, начинающиеся на слог «Пи».

— Он объяснил как-нибудь свой поступок? — продолжил адвокатишка в пиджаке из массмаркета.

— О, нет!

— Были ли причины для разрыва?

— Нет, мы с Пипуликом всегда были как одно целое! Голова — шеечка. Ниточка — иголочка. Пи… — собралась было продолжить Тагуи, но была остановлена переводчиком, которого предоставили свидетельнице.

Тагуи отлично владела английским языком. Благодаря многим годам жизни в англоязычных странах, она с детства слыла билингвом, пока её словарный запас не скатился до уровня Эллочки Щукиной.

— Возможно, у вас были проблемы интимного характера? — явно подсказывал адвокатишка, нервно подёргивая короткими толстыми пальцами с обгрызенными ногтями.

«О, тебе ещё предстоит сгрызть руки до локтя», — подумал бы Аарон Эрнестович Абалденный, если бы природная интуиция дельца, почуявшая неладное, не заставила напрячься каждый мускул на лице мужчины.

— Нет, нет! — взвизгнула Тагуи. — У нас с Пипуликом никогда…

— Мистером Абалденным, — поправил адвокат, демонстрируя рукой всего мистера… Пипулика, по версии недалёкой Тагуи.

— У нас с мистером Абалденным никогда не было проблем с этим.

— С чем именно? — задал уточняющий вопрос адвокатишка, лысина его взопрела, редкие волоски торчали дыбом и начинали игриво курчавиться.

— С э-э-э-э-э-тим! С проблемами интимного характера у нас не было проблем! — нашлась отвечающая. — Прости, Пипулик, это правда, — выкрикнула она в зал, смотря на озадаченного происходящим Аарона Эрнестовича.

— Другими словами, характер, частота, регулярность и результат половых сношений с мистером Абалденным были удовлетворительны?

— Чего? — ресницы Тагуи, похожие на хелицеры мигаломорфных пауков, зловеще сомкнулись и разомкнулись. Лысая макушка адвокатишки покрылась гусиной кожей.

— Секс.

— Ах, секс! Сексом с мистером Абалденным я довольна. И половыми сношениями тоже, — уточнила она на всякий случай, чем вызвала нешуточное удивление у Аарона Эрнестовича.

Вероятно, когда-то давно, лет десять назад, у него и были «удовлетворительные половые сношения» с Тагуи, но в последнее время он не мог похвастаться даже регулярностью один раз в три года. Последнее, что сделал бы Аарон — это занялся сексом с тем, что осталось от некогда прелестной девочки, подруги детства, красивой, экзотичной, сообразительной Тагуи. Ему вполне хватало сношений в мозг с этим существом!

— Скажите, мистер Абалденный придаёт большое значение сексу? Для него важна регулярность, удовлетворённость от коитуса? Вы можете подтвердить, что секс — краеугольный камень отношений с мистером Абалденным?

— Подтверждаю! — торжественно воскликнула Тагуи.

— Вы подтверждаете, что искренняя любовь с мистером Аароном возможна только при удовлетворительных совокуплениях?

— И сексе, — уточнила отвечающая и подтверждающая сторона. — Подтверждаю! — Тагуи победно зыркнула на Аарона и важно прошествовала на указанное место, по пути поправляя демонстративно вываливающихся из выреза платья «крошек».

Адвокаты транснациональной корпорации ««TNK AA Group Capital Investing» синхронно с адвокатами Абалденных посмотрели на Аарона, молча вопрошая, учинять ли встречный допрос Тагуи. Тот взглянул на бывшую подругу, некогда считавшуюся его невестой, и решил, в память о той девочке, в которую он был влюблён — не стоит. Какой урон, в конце концов, могла нанести глупая речь Тагуи? Ровным счётом никакого.

О своём решении глава транснациональной корпорации пожалел десятью минутами позже.

Пальцы Аарона Эрнестовича продолжали нервно наигрывать интермедию Римского-Корсакова «Полёт шмеля», беззвучно ударяя по столу, когда сторона Пенелопы Анжелы Муракко вызвала следующего свидетеля.

В зал вошёл перепуганный парнишка со всклокоченными волосами и открытым в удивлении ртом, в уголке которого скопилась слюна. Молодой человек проследовал к трибуне, несколько раз споткнувшись, ошарашенно оглядывая интерьеры зала для судебных заседаний и присутствующих на суде лиц. Он принёс клятву, истово кивая, подёргивая левой ногой и головой, от чего светлые волосы подпрыгивали в унисон с часто моргающими почти бесцветными глазами.

После дежурных вопросов и уточнений, парнишка, назвавшийся Иваном Ивановичем Ивановым, подтвердил, что ранее видел мистера Абалденного и что тот находится в зале. Трясущейся ручонкой, как Пипа в периоды паники, Иван Иванов указал на главу и владельца транснациональной корпорации «TNK AA Group Capital Investing».

— Где и при каких обстоятельствах вы встречали мистера Абалденного?

— В Геленджике, в отеле, — и он назвал отель, в котором проводили медовые несколько дней молодожёны Абалденные.

Брови Аарона изогнулись ещё сильнее, чем при появлении Тагуи и всей той бессмыслицы, что она несла. Иван Иванович Иванов не производил впечатление человека, способного заплатить за овсяную кашу на воде в ресторане отеля, не то что оплатить номер. Гостиница не поражала ценами на проживание, но глава и владелец транснациональной корпорации умел считать деньги. Не только свои, но и Ивановых Иванов всех мастей. Заявление парнишки не могло не удивлять.

— Я мыл окна этажом ниже, — парень тут же ответил на мысленный вопрос Аарона. — Промышленный альпинизм.

— И? — подтолкнул к продолжению адвокатишка селёдки.

Аарон Эрнестович был настолько зол, что ему не было стыдно за мысли в отношении женщины. Твёрдой рукой он вычеркнул из списка женщин Пенелопу Анжелу Муракко.

— Я мыл окна этажом ниже, — продолжил Иван Иванов, — и слышал разговор мистера Абалденного. — Парнишка с нескрываемым ужасом посмотрел на мистера Аарона Эрнестовича Абалденного.

— С кем разговаривал мистер Абалденный? — довольно улыбнулся адвокатишка с потной лысой башкой.

— С женщиной, с Софьей Ягужинской, — парнишка нервно моргнул, уставился на адвоката, быстро сообразив, что уточнение «женщина» в столь толерантном обществе было лишним. Сообразительный, гадёныш! Не прижучишь на неэтичной формулировке, спустив под хвост показания. — С человеком, которого мистер Абалденный называл Софья Ягужинская! — тут же нашёлся отвечающий.

— О чём был разговор, который вы слышали?

— Ну, мистер Абалденный рассказывал человеку по имени Софья Ягужинская, что у него проблемы в постели с женой.

— Уточните, пожалуйста, мистер Иванов, — попросил крайне заинтересованный судья.

— Она не испытывает оргазм. Трахается, а оргазму нету. Бревно она в койке, в общем.

Переводчик поперхнулся, с невозмутимым видом перевёл показания Ивана Иванова, используя менее экспрессивные словосочетания, не упустив сути: в интимной жизни молодожёнов не всё гладко.