— А где же наследник, принц Лев? Почему он никогда не трапезничает вместе с нами? — не унимался любопытный иноземец.

Королева заледенела, но с той же вежливой улыбкой ответила, что наследнику часто неможется, поскольку он очень впечатлителен и сильно переживает о состоянии своей жены.

— Он так нежен, что переживания могут уложить его в постель? — неаккуратно жуя, продолжил расспросы посол.

Королева приподняла подбородок и бросила лишь один взгляд на безопасника, что всегда находился в помещении, где происходила встреча любой особы королевской крови с людьми, не входящими в её ближний круг. Агент сразу же удалился, чтобы отдать распоряжения по усилению охраны старшего принца и его жены. И только после этого властный голос королевы пресёк все разговоры:

— Он очень любит свою жену и будущего сына. Так же сильно, как и свою страну. И как о судьбе своей страны, печется о благополучии своей семьи, ибо и то, и другое для него одинаково свято!

Тон этих слов был так холоден, что даже самые неразумные поняли бы, что разговоры на эту тему не приветствуются. Посол неразумным не был: он понял, что ступил на запретную территорию и замолчал. До конца обеда не было сказано больше ни слова.

Но вот после обеда…

— Сын мой, они интересовались наследником, принцем Львом.

Дамиан вопросительно приподнял бровь.

— Не беспокойтесь, охрана усилена.

— Надеюсь, безмагическая тоже?

— Конечно, сын мой. Я помню об инциденте в Академии, и распорядилась дополнить охрану наследника и его… семьи всем, чем нужно.

Дамиан поклонился признательно. Королева помолчала мгновенье и продолжила:

— Так же после обеда состоялся разговор с послами. Они настаивают, чтобы о вашей свадьбе было объявлено завтра, перед открытием бала в честь принцессы Тойво.

Дамиан не выдержал и от удивления расширил глаза.

— Однако, — невозмутимо продолжила королева, — я настояла на объявлении помолвки, а не свадьбы. Пришлось пойти на уступки относительно сроков. Они требовали объявить при открытии бала, но… — королева сделала паузу, более похожую на вздох, — в конце бала.

Принц оцепенел на мгновенье, а потом вновь склонил в признательно поклоне голову.

— Ваша задача, сын мой, создать препятствия для объявления помолвки, и если этого сделать не удастся, то время до свадьбы следует потратить на экстренные поиски вашей единственной.

— Дамиан, ты должен предупредить девочку. Не уверен, что эти мохнатые мужики, — Суземского веселил внешний вид послов — крупных мужчин, заросших волосами и бородой, но при этом облаченных в наряды по последней бенестарийской моде, — ей что-нибудь скажут.

— И как я должен это сделать? Постучать к ней в покои? Или записку передать в ломте хлеба? — Дамиан был тих и опасен, как черная грозовая туча.

— Нет, обратись к главе посольства с просьбой примерить помолвочное кольцо. И пусть фрейлина в сопровождении отряда гардов принесёт шкатулку и «не сможет» доверить драгоценность из королевской сокровищницы никому и, примеряя колечко, случайно обмолвится, что нужно успеть подготовить украшение к окончанию завтрашнего бала.

— Но что нам это даст? — не скрывая досады, проговорил Дамиан.

— Не знаю, может и ничего. Если бы знать чуть больше об этой девушке…

— Пронто, Милэда! — Дамиан, добравшись до своего кабинета и всё ещё прокручивая в голове записанную на кристалл памяти примерку кольца, распорядившись соединить его с княжной Маструрен, облегченно выдохнул. — Вы свободны сегодня вечером? Очень хочу вашего чая и тишины.

По голосу было слышно, что Милэда улыбается.

— Конечно, мой реджи. Всегда рада вас видеть.

— И камин велите растопить.

— Дрова вишнёвые, как вы любите? Или яблоневыми?

— Вишнёвые, — попросил Дамиан, расслабляясь от только воспоминаний об этом доме и предвкушения покоя.

— Как прикажете, мой реджи, — она опять улыбалась.

— До встречи, — он тоже не смог удержаться от улыбки. И хоть была она еле уловима, дальнейшие действия принца сказали куда больше о его состоянии. Он, посидев секунду, словно мальчишка вскочил из-за стола, уже на ходу весело отдал распоряжения Опрельскому:

— Марк, всё, что будет поступать — ко мне на стол. Только самое срочное занесите в мои покои. Я на сегодня всё.

Секретарь поклонился, принимая распоряжения:

— Как вам будет угодно, мой реджи.

По пути в конюшню и затем — к княжне, его мысли были заняты размышлениями о том, как было бы здорово, чтобы элетрофон или какое-либо подобное устройство можно было носить с собой. Что-то по типу амулетов связи, только более мощное, двухстороннее, чтобы и картинка, и звук, и что бы без проводов, и не больше самого амулета.

Эх, почему он не родился обыкновенным магом? Пошел бы в технику, изобретал бы сейчас какие-нибудь замечательные вещи вроде такого вот легкого элетрофона. Надо идею подать в Академию, ведь самые интересные изобретения всегда получаются на стыке двух наук, как здесь, — магии и техники.

Дамиан бросил поводья слуге, прошел по коридорам маленького особнячка и распахнул дверь в гостиную, захваченный новой идеей. Он иногда делился с княжной подобными находками, и она всегда с интересом выслушивала и задавала дельные вопросы.

Уже хотел весело поприветствовать хозяйку, но споткнулся и замер. И первое, что увидел Дамиан, вызвало у него такую бурную и совершенно неожиданную реакцию, что он сбился с мысли и замер, упершись в…

У стола какая-то женщина в длинном платье низко наклонилась к полу. Она как раз распрямилась и поворачивала к нему лицо. А он стоял и смотрел на то место, что было у неё пониже спины, такое пышное, широкое, совершенно не в его вкусе.

Нужно было прятать свою реакцию, и поспешить сесть в кресло. Не про какие элетрофоны он уже не думал, а быстро соображал, как бы вызвать Лали в свои покои. И как бы устроить это так, чтобы она была там к его возвращению. Дамиан напряженно размышляя, отвел взгляд от… женщины, сделал несколько шагов и сел в кресло у камина. Кажется, придётся побеспокоить секретаря ещё раз, чтобы он занялся устройством его свидания с фавориткой.

И когда невысокая женщина в простом темном платье, сказав «Доброго вечера, сударь! Всего доброго, сударыня!» и смахнув в корзинку какие-то лоскутки, вышла, принц потянулся за чашечкой чая и спросил:

— Новая служанка?

— Нет. Это мастерица. Я у неё кружева заказываю.

Он покивал и попытался сосчитать, как давно не виделся со Лали. Выходило, что не меньше двух недель. Плохо. Он погряз в расследовании, в проблемах, связанных с иностранной принцессой и предстоящей помолвкой, и совершенно забыл о себе. Потому и такая неожиданная реакция.

Звонок секретарю подождёт пять минут, решил принц. Раз он уже здесь, стоит выпить чудесного чая и попытаться успокоиться, обрести душевное равновесии. Но мыслями возвращался к тому, о чем думал по пути сюда, вспоминал и всё никак не мог припомнить о чём же он думал. Осталось только ощущение приятного погружения во что-то интересное и увлекательное. Жаль. Но он вспомнит позже. Сейчас нужно допить чай и выйти в холл, телетрофонировать во дворец, Марку — было бы нелепо делать это на глазах у княжны.

Вкусный чай, тишина, хозяйка, что-то резкими движениями чёркающая в своих бумагах — приятная уютная атмосфера. Суматошный день заканчивался тихо и спокойно, сообщить Марку о своей просьбе, выпить ещё чашечку и ехать во дворец.

Лали почувствовала магический отклик своей нити в тоже мгновение, как принц ступил на территорию маленького домика княжны. Это был едва уловимый, но вполне отчетливый звон её магии. Она замерла, прислушиваясь, но ошибки не было — её принц, её билет к благополучию у этой сушеной рыбины, у княжны!

Как же маленькая фаворитка разозлилась! Она металась по комнате диким зверем, рычала и рвала носовые платочки, кусала костяшки пальцев, чтобы не кричать от ненависти и ярости. Всё же он ушел к другой! Ушел! Она не смогла его остановить! Из горла вырывался глухой рык.