Мои стоны стали походить на мольбу, Фил отпустил запястья, но тут же схватил за волосы и дернул вниз. Чередовал зубы и язык на моей шее, глухо хрипел, пока я сжимала выпуклость рядом с ширинкой.

Когда я, не сдержавшись, снова врезалась ногтями в его голую спину под воротником поло, он зарычал. Забросил меня на плечо и отнес в спальню, где швырнул на кровать. Я тотчас вспрыгнула обратно и забилась к стене. Феликс намеренно без спешки снял штаны, майку, а затем и трусы.

- Лучше тебе лечь и раздвинуть ноги, бэйб, - говорил он вроде бы и сердито, но я видела, как он едва сдерживал смех.

Я и сама едва держалась. И пусть мой средний палец не был самым умным ответом, но шикарно выражал все, что я думала о его командном тоне.

Фил попробовал поймать меня за руку, но я увернулась. Тогда он сиганул вслед за мной. И, кажется, мы что-то сломали в кровати, когда завалились на нее вдвоем.

Этот гад вошел рывком, я чуть не взорвалась сразу! Он опьянял каждым дерзким движением, но я не собиралась сдаваться. Только выдохнул на короткий миг, ослабил хват, как я перевернула его и оседлала. Не медля, качнулась вверх-вниз. И мы одновременно застонали. Застыли. Глаза в глаза.

Он протянул руку к моему лицу, очертил линии, провел по губам. И все было в этом жесте – нежность и порок, обида и любовь. Я понимала. Поймала ртом его большой палец и втянула в себя до конца. Снова осторожно двинулась. И снова.

- Я люблю тебя, - хрипло пробасил он.

Мурашки пробежали по коже от его тона и слов. Я закрыла глаза и упала к нему на грудь. Целовала медленно, но глубоко. Двигалась не торопясь, но смело.

Когда я приумножила ритм, когда меня затрясло и из горла стали выбиваться обрывки непонятных фраз, Фил снова уложил на лопатки, вколачиваясь с сумасшедшей скоростью.

Мы кончили почти одновременно. В ушах звенело, перед глазами плыли яркие пятна, а мне снова хотелось в голос хохотать от того, что мы забыли о презервативах. Хорошо, что я записалась на выходных к врачу, она обещала подобрать мне оральные контрацептивы, с которыми можно будет выкинуть ненавистные Феликсу резинки.

Мы лежали рядом, дышали по очереди.

- Я тоже тебя сильно люблю, - прошептала я в потолок, чувствуя, как Фил поглаживает пальцами мою ладонь.

Я не была знакома с примирительным сексом до сегодняшнего дня. С Антоном мы никогда толком и не ссорились. Наверное, потому что и чувств, как таковых, не было. Но этот опыт оказался… интересен. Да что уж там скрывать, охренительно крут! Но все же проблема никуда не делась. И от этого сжалось сердце, и потекли слезы.

Феликс молча вытер мою щеку, погладил волосы и повернул к себе.

- Я не верю в любовь на расстоянии.

- Но ты же едешь совсем ненадолго сейчас, а потом… - сбивчиво затараторила я.

Он кивнул, и уголки его губ подпрыгнули наверх.

- Потом мы что-нибудь придумаем, - согласился Фил.

Когда в разгар подготовки к сегодняшней конференции по развитию южно-федерального округа меня вызвали к Верховинскому, я подумала, что в лучшем случае получу выговор. А может, и вовсе уволят. Ну, сначала больничный, потом затянувшийся отпуск, крупный косяк с бортовым журналом. В среду так вообще отсутствовала на месте в рабочее время – провожала Фила в аэропорту. Как только я отказалась следовать за ним, Ветров ускорил процесс отъезда: ему-то не нужно было долго мучиться с визой, с окончания предыдущей и полугода не прошло.

Так вот, Фил… из-за него я третий день шаталась по коридорам, как неприкаянная. А еще пропускала вопросы мимо ушей, забывала перезвонить, роняла все - в общем рассеянный с улицы Бассейной был в сравнении со мной гораздо более собранным и сосредоточенным экземпляром.

Я тихонько постучала, но мне не ответили. Зашла без спросу и осторожно притворила за собой дверь. Выражение лица исполнительного директора было тяжело разгадать. Он с одной и той же мимикой людям денежные премии и уведомления о сокращении вручал.

Мужчина не сразу заметил меня, а я мялась на пороге, разглядывая усталость, что поселилась в новых морщинах между бровей и в уголках его глаз. Он выглядел серьезно, даже немного пугающе, поэтому, когда оторвался от монитора и дружелюбным тоном предложил мне сесть, я не сразу поверила ушам.

- До меня дошла… информация, - это он слухи имел в виду? – что Ваша свадьба расстроилась. Вы из-за этого так сильно переживаете?

Я открыла рот, но быстро и не сообразила, что ответить. Хотя моих реплик тут особо никто не ждал.

- Я ведь тоже человек, Алиса Всеволодовна. И прекрасно понимаю, что Вы… не робот. Однако Ваши личные проблемы стали серьезно отражаться на работе.

Черт. Вот сейчас он должен был назвать меня замечательным работником и на хрен уволить. Ну, почему прямо накануне конференции? Хотя, может, к лучшему. Я бы попросила уйти без отработки, полетела бы к Филу. Да хоть в официантки пошла бы, когда-то же с этого начинала, руки помнили.

- … Вы - замечательный работник, но…

Я же говорила!

- Но даже когда работаете из рук вон плохо, Вы работаете лучше всех.

Чего? Я тут уже вспоминала, как по-английски рассказать о приготовлении куриных крылышек, которые в Америке все просто обожали.

- С нового года меняется структура подразделений. Конкретно вас объединят с финансовым и выведут на прямое подчинение мне… Алиса Всеволодовна, мы оба понимаем, что Вы давно выросли из должности специалиста по рекламе и взяли под контроль весь отдел. Поэтому… я хочу предложить Вам возглавить новый департамент по управлению сетью и доходами.

Да ладно?

Я была настолько потрясена, что сбежала, пообещав подумать.

Уже днем перед конференцией мне позвонил Фил. Он только проснулся. Разница в восемь часов давала о себе знать, но не мешала ему восторгаться первой тренировкой, в которой он принял участие прошлым вечером, несмотря на джетлаг и все вытекающие из него последствия. Феликс сонно бормотал про партнеров по команде, сказал, даже тренер остался доволен его формой, а Фил боялся этой оценки больше всего.

Я поздравляла его. Искренне, от всей души. Но на самом деле хотелось выть. Оттого, что меня все сильнее привязывало к этому городу, а он, напротив, терял последние корни.

- В воскресенье, скорее всего, меня выпустят в основном составе, Алис, прикинь?

- Прикидываю.

- Я даже не надеялся! Там, конечно, товарищеский матч, и на игру всем срать, но я охренеть как счастлив.

- И я.

- Small-форварда их главного не будет, так что я за него. Не верю, что не придется морозиться на скамейке запасных. Эт было бы не круто.

- Полностью с тобой согласна.

Знала же, что мальчишку ждал успех. Ветров был звездой по рождению. Сверхновой. Знала, что Америка так просто не отпустит его трехочковые. Она уже вцепилась в него острыми когтями со своей американской мечтой.

Что оставалось мне? Надеяться и ждать?

Я была не в духе, но разговор все равно скатился к сексу по телефону и короткому, но яркому оргазму. Мне нужно было расслабиться перед выступлением, Филу – проснуться. У меня в распоряжении имелся запертый кабинет, у него – пустая комната без загулявшего  соседа, которую он вскоре собирался поменять на съемную квартиру. Кто-то то и дело бесполезно дергал ручку и стучал ко мне, но все, что я слышала, – его произнесенные с хрипотцой пошлые, гадкие фразочки в наушниках. Все, что имело значение, - его закатывающиеся от удовольствия глаза и напряженная челюсть. Его член, в конце концов, на который Фил периодически переключал камеру, вынуждая меня сильнее кусать губы, чтобы не застонать в голос.

Черт, прошло так мало времени, а уже не хватало его рук. И заменять их своими на постоянной основе совсем не горела желанием. Чертовски хотелось бросить все и сорваться к гаденышу, особенно на пике оргазма. Но с каждой новой секундой после возвращались сомнения и доводы разума.

Так что же мне оставалось? Сойти с ума?