— Ну, с одной стороны ничего хорошего, а с другой — определенные успехи все же есть. — Откликнулся парень, а после достал из кармана обрывок листка с какой-то надписью. — Как обойти пароли, что стоят на всех компьютерах и, похоже, вшиты туда на уровне железа — я просто не представляю. Все-таки не супер-хакер, а обычный программист-самоучка. Однако! В телефонах, которые уцелели, обнаружилось кое-что любопытное…

— Телефонный номер, — уверенно опознал я последовательность из цифр. — И чей он?

— А вот тут начинаются странности, — довольно ухмыльнулся обладатель плохого зрения. — В одной трубке он записан как Аня, в другой как Маша, в третьей как Лена…

— И либо мы имеем дело с очень интересной дамой, способной одновременно крутить шашни с целой группой спецназа, либо это номер диспетчера для связи в чрезвычайной ситуации. И вторая версия выглядит вероятнее. — Что ж, вот и первая ниточка к отечественным магическим спецслужбам. — Других подобных совпадений там нет? Или каких-нибудь интересных картинок?

— Там весьма куцые телефонные справочники, едва ли на десяток позиций. А картинки есть, но все как под копирку. Цветы, котята, машины, государственный флаг. — Пожал плечами Денис. — Видимо телефоны служебные, а не личные. С другой стороны, даже если там и было бы фото всей группы, позирующей рядом с подстреленным птеродактилем…Раньше какую хочешь крокозябру могли по твоему заказу профессиональные художники заказать, а сейчас и компьютерной графики не надо — достаточно выйти на улицу.

— Мирохину уже докладывал? Сам пытался позвонить или оставить сообщение? — Если какие-то телефоны спецслужб еще работают, то как раз такие.

— Нет и нет. — Денис тяжело вздохнул и остановился. — Я…Опасаюсь. Видишь ли, существование магии до катастрофы — эта тайна высшего уровня.

— Само собой, — не стал спорить я.

— А остатки военных сейчас способны на любую дичь. И уж тем более генералы не захотят, чтобы нашлись те, кто выставит их крайними в крахе старого мира. Запульнут ракетой или вышлют бомбардировщик якобы для борьбы с монстрами — и все, капец лишним секретоносителям. — Парень тяжело вздохнул. — Судя по тому, что осталось от всемирной паутины, они уже проутюжили некоторые города, не затрудняя себя эвакуацией гражданских из считавшихся потерянными кварталов. Самара, Тюмень, Сочи…Правда, делалось это вроде бы для отражения угроз стратегического значения вроде целых армий тварей…И твари там точно были. Но и отбивающиеся от них мирные жители, на которых обрушились снаряды — тоже.

— До ядерного оружия не дошло? — Задал я вопрос, страшась услышать ответ. Ветер, вода…Переносчиков радиоактивной пыли великое множество. И мы не узнаем, что она есть вокруг нас, пока не начнется всплеск раковых заболеваний, вызванных взрывом в соседней области, который никто в Новокузьминске не видел и не слышал.

— Кажется, нет, — неуверенно пожал плечами Денис. — Но вот химическое точно применяли. Так что будем делать с этим номером?

— Подождем, — решил я, мысленно взвесив все за и против. — Помолчим. Посмотрим, появится ли в том, что осталось от России верховная власть и будут ли её представители вменяемыми….В конце-концов, самые тяжелые времена мы, кажется, уже пережили. И теперь у нас есть чем встретить любого противника, который захочет нас убить.

Первым признаком того, что произошло нечто странное и потенциально опасное, стало прекращение стрельбы. В мастерской с грехом пополам научились делать самодельный порох, используя в качестве его основы свистнутую из цветочных магазинов селитру, а потому теперь в светлую часть дня инструкторы из числа солдат натаскивали ополченцев и просто всех желающих посылать пули из переснаряженных патронов не куда придется, а хотя бы в направлении цели. И желающих откосить от этих занятий не нашлось. Наоборот, люди чуть ли не взятки платили, лишь бы поупражняться в стрельбе по мишеням. Все-таки наличие прямой угрозы жизни и здоровью, отвести которую в сторону зачастую можно исключительно при помощи в прямом смысле слова убойных аргументов, отлично лечит от пацифизма.

Вторым знаком того, что у меня не просто паранойя разыгралась, стал громкий топот из подъезда, звук которого постепенно нарастал. Бежать по лестнице вверх просто так нашлось бы мало желающих, особенно среди тех, кто способен при своем восхождении издавать столь много шума, а следовательно является взрослым человеком.

— Может это быть не ко мне. В конце-концов, на восьмом этаже тоже кто-то живет. И на седьмом… — Я постарался сосредоточиться и вернуться к изучению разложенных на письменно столе записей о множестве экспериментов. По большей части, неудачных. Впрочем, благодаря многочисленным опытам мы смогли понять, что магические знаки могут в определенных пределах масштабироваться. Создающий ледяной снаряд символ увеличивался в размерах пропорционально заполненной кровью фигуре, если сделать её больше. Как и град огненных пульсаров. Вот только использовать эту версию чар, которую кто-то из помогавших нам подростков весьма емко обозвал «осадной» вне испытательного полигона вряд ли бы получилось. Хотя, если использовать динозавра в качестве жертвы…В обратную же сторону, увы, это правило работало хуже. Заклинание стремительно теряло в дальности, управляемости и пробивной мощи, а если наполненные сцеженной из чьих-нибудь вен маленькие символы оказывались меньше определенного размера, то вообще по какой-то причине отказывались активироваться. — Ведь тревогу же на улице не гудят. И от страха не кричат. И даже ни в кого не стреляют…

Топающий как слон человек добрался девятого этажа, что послужило явным доказательством того, что идет он именно сюда. Соседей то у нас до сих пор так и не появилось. Когда распахнулась входная дверь, которую мне после ухода девушек на работу было лень запирать, последние сомнения пропали. А я уже стоял около крючков с одеждой и одевался.

— Семен…Там это…Мы магов со стены заметили… — Обливаясь потом и тяжело дыша прохрипел Максим, бывший одним из немногих взрослых мужчин в формально возглавляемой мною структуре. Культя инвалида, заканчивающаяся чуть выше локтевого сустава, сделала такой жест, словно он хотел опереться о стену. И судя по тому, что новоиспеченный чародей покачнулся — он действительно хотел. Да только руки, способной схватиться за косяк, у него уже недели три как не имелось. — Чужих.

— Людоеды или рыцари-извращенцы? — Известные в нашем анклаве разумные обитатели других миров пока были представлены сугубо этими двумя категориями. Вот только как первые так и вторые в Новокузьминске встречались куда реже чем нежить или зверье. Ни одного в плен захватить не получилось, сколько бы я Мирохина и его людей об этом не просил! Упакованные в тяжелые латы высокомагические консервы перемещались исключительно крупным отрядом и тот, кто командует ими, был достаточно осмотрителен, чтобы не приближаться к нашим стенам. Этих мерзавцев видели то всего пару раз и с большого расстояния. А небольшие группы рослых волосатых дикарей, обожающих ужасающие пиршества, на которых предпочтение отдавалось людям, даже если хватало иной еды, обнаруживались нами раз шесть. И трижды они каким-то образом утекли от посланных за ними групп, дважды погибли в бою полным составом, и один раз у солдат все-таки получилось притащить в крепость крепко связанную мохнатую бабу. Которая будучи кинутой в багажник легковушки умудрилась освободить одну руку и ногтями разодрать свою сонную артерию раньше, чем машина доехала до крепости.

— Да вроде нет, наши. Во всяком случае, в куртках ярких, синтепоновых. Трое их было. — Услышанное заставило меня начать одеваться в два раза быстрее. Землянин-маг сейчас был бы ценностью большей, чем весь золотой запас страны вместе с тысячей лучших проституток нашей злосчастной планеты. Хотя, конечно, такие дамы тоже те еще волшебницы и ведьмы, да только очаровать тираннозавра или измотать до потери пульса упыря у девочек вряд ли получится. — И они, кажется, следили за нами. Ну, за дорогой, которая к нам идет. Мы и заметили то их только потому, что эту троицу дракон вспугнул. А они его колдовством зашибли, а после бежать бросились.