Поэтому, плотно закрыв герметичную дверь модуля и быстро перекусив, они освобождают из стены, нечто напоминающее гамаки и, закутавшись в толстые шерстяные пледы, проваливаются в полный беспокойства сон…
Элу, без всяких сомнений, снится одно: его самый безумный, а может быть, самый разумный поступок, который он совершил в своей жизни. Перед Андрэ, грустное, молодое и красивое, своей утонченной красотой, лицо кавказской девушки. Даже в своем сне, он не забывает, что она, так и не вышла из последней «истории». Не вышла потому, что была низведена, прямо там, внутри. Кто-то сильно торопился это сделать. Взгляд ее огромных, черных глаз участлив. Но вот, наконец, вдоволь насмотревшись, она словно гривой встряхивает густыми и длинными волосами и, махнув ему на прощание рукой, извиняющимся тоном произносит:
– Нам просто, нужна была эта фора, Андрэ.
3
Что же, наверное, первая ночь всех потерпевших кораблекрушение неспокойна и полна тревоги. Но рано или поздно, встает Солнце и начинается новый день. Не так было, на этот раз.
Андрэ открывает глаза и понимает, что мог этого и не делать. Результат, был бы таким же, потому что его окружает, даже не темнота. Темень! Но волшебный браслет приходит на помощь и на этот раз. Хорошо ему! Ведь он, может заряжаться от чего угодно. От лучика солнца. От покачиваний идущего человека. Или просто, от разницы температур, между его кожей и окружающим воздухом. Его рассеянный свет выхватывает, свернувшуюся калачиком фигуру Эла. Разгром, царящий в модуле. Не скидывая одеяла, Андрэ встает, превращает рассеянный свет браслета, в узконаправленный луч и подходит к иллюминатору модуля. И направляет луч в него. Его глаза, готовы увидеть все что угодно, кроме того, что они не видят, ровным счетом ничего.
– Я уже пробовал, – доносится, со стороны Эла. – Там ничего нет. Думаю, это окошко, под слоем реголита. Давай завтракать, и отправимся на разведку?
– Да, – хрипло отвечает Андрэ. – Как думаешь, что произошло?
– Сила торможения увеличилась в последний момент. Помнишь, как завыли двигатели?
– Да, помню. С чего бы, это им выть, а?
– Я… не знаю… правда… Мы на Луне, и мы живы, это факт. Очень удивительный, прямо скажем.
Разумеется, разведка стартовала со своей виртуальной части. Поскольку локальная сеть, каким–то чудом продолжала работать, они просканировали каждое помещение. Отсек за отсеком. После его окончания, стали очевидны две вещи. Во-первых, им повезло. Во-вторых, им дико повезло. Другими словами, не обладая никакими летными навыками, им удалось прилуниться, при этом оставшись в живых. Все отсеки сохранили свою герметичность. Правильнее сказать, восстановили ее. Обращало на себя внимание отсутствие центральной или средней спицы, сыгравшей, по-видимому, основную роль, при торможении. Боковые же спицы, не смотрели больше в центр, а слегка изогнулись внутрь полукруга. Сам полубублик, стоял неровно. Явственно ощущался уклон справа налево и сзади наперед.
Когда, они вышли из жилого модуля и обследовали помещения станции физически, картинка сложилась полностью. Их недобублик, умудрился втиснуться в расщелину, полностью забитую лунной пылью. Поскольку, судя по наклону, расщелина располагалась, под некоторым углом к горизонтали, становилось очевидным, что они еще, и рухнули с высоты. Правая часть обода и его середина с жилым отсеком, располагалась под слоем лунной пыли. Ее окружала плотная среда. Левой же части, удалось погрузиться в пыль, лишь на десяток метров, все остальное торчало наружу. Вид оттуда поражал своей красотой. Верхние иллюминаторы демонстрировали спокойную величавость звездного неба. В остальные, не было видно ничего, но это было обусловлено не пылью, а отсутствием света.
Возвратившись в жилой отсек, и развернув убогую 3-Д проекцию станции, а также окружающего ее ландшафта, астронавты приступили к обсуждению сложившегося положения.
– Что же, – говорит Андрэ. – Полагаю, картина посадки, была следующей. Перед тем, как выключиться, двигатели, по какой-то непонятной причине, заработали с повышенной мощностью. В результате, скорость полета, оказалась меньше первой лунной, и мы стали полого падать на поверхность. Ударившись об нее, при посадке, мы заскользили по толстому слою песка или пыли. Только этим, я могу объяснить, возможность нашего разговора сейчас. Но впереди, ожидал неширокий каньон. Скорость, когда мы достигли его, была значительно меньше посадочной. И когда мы сорвались с его края, станция наклонилась вперед и каким-то чудом, угодила самыми твердыми частями, а именно ракетными двигателями в расщелину, на противоположной стене каньона. Если бы на подобной скорости, мы врезались в скалы, думаю, никакие материалы нас не спасли бы. А так? Даже биоотсек не пострадал. Вопрос, где мы потеряли среднюю спицу, не представляется мне существенным, видимо, при соприкосновении с поверхностью, именно на нее пришлась основная нагрузка. Таким образом, вместо того, чтобы красиво парить над Луной, медленно поджариваясь в солнечной радиации и ожидая, что кто-то обратит на нас внимание, мы оказались втиснуты в щель на ее поверхности. Плюс в этой ситуации есть. От радиации, нас защитит толстая, судя по всему, скала. Минус я вижу только один – нас никто, никогда не увидит. Ха-ха, прости Эл, это нервное.
– Ничего, сейчас пройдет. Я думаю, что самое трудное позади. Да-да! Мы не разлетелись на молекулы, при посадке, мы будем защищены от радиации. У нас есть запасы, рассчитанные на пребывание 40 человек. Биоотсек не пострадал. Насколько я помню, перед посадкой, мы шли, вдоль терминатора29, по его темной стороне. Значит, скоро взойдет Солнце. Поскольку мы, прилунились практически сразу, после того, как пролетели над полюсом, то оно будет невысоко. Значит, даже на поверхности, радиации будет минимум. Это большой плюс. Сегодня, я все же доберусь, до электричества и аккумуляторы помогут нам, дотянуть до восхода. Для предотвращения лишних термопотерь, мы будем, большую часть времени, находиться здесь, в герметично закрытом жилом модуле. Как только станет светлее, мы установим солнечные батареи. Здесь, есть небольшой запас. Осмотримся. Конечно, нас никто не заметит. Но это при условии, что мы будем, просто сидеть и ждать.
– Ближайшие перспективы, приблизительно понятны. Ты запусти электричество. Но что, ты предлагаешь делать дальше?
– Дальше? Все просто и сложно, одновременно. Каждый отсек станции, это космический корабль, в прошлом. Значит, у него должна быть радиосвязь. Это конечно, не Тоталнет, но сгодится. Даже, если это не так, я, с помощью мотка медной проволоки, буквально, на коленке, сооружу радиостанцию, такой мощности, что нам удастся оповестить мир, о нашем чудесном спасении. И поверь, у нас есть все, чтобы дождаться прибытия помощи. И мы ее дождемся!
– Возможно, ты прав, но у меня маленький вопрос. Ты хочешь оповещать весь мир о нашем спасении из этой щели?
– Нет, мы выйдем и установим внешние антенны.
– Выйдем в чем, Эл? В этих надувных мешках, которые по жуткому недомыслию, кто-то назвал скафандрами? Ведь они хороши в открытом космосе, когда тебе надо, немного помочь застрявшему спутнику, пройти в приемный шлюз. Они не предназначены, для прогулок по планете. И любой острый, незамеченный вовремя камешек, с легкостью превратит этот мешок в погребальный саван.
– Мы пойдем в том, что есть. Подумай, как сделать, этот мешок попрочнее. Заодно и порадуйся, как никому, не пришла в голову светлая мысль, избавиться за ненадобностью, от кислородных баллонов скафандров. Зачем они? Ведь, достаточно обычного шланга! И кстати, по поводу того: заметят, не заметят? Средняя спица! Она белая! И она, не с нами!
– Полагаешь, первые шаги, людей будут направлены на увековечивание нашей памяти? На установку памятного обелиска на месте нашей гибели? Что-то сильно сомневаюсь в этом…
… Конечно же, все произошло, как и предполагал опытный Эл. Ему удалось восстановить цепи электропитания, так что, два самых важных, для выживания отсека, био и жилой, имели и тепло, и свет. Правда, нигде не удалось обнаружить радиостанций. Да, это и понятно. Конечно, они были демонтированы, чтобы освободить место, под запасы. К чему эти излишества на объекте, у которого есть, прекрасно оснащенный центральный пункт связи, а сам он, буквально купается в волнах Тоталнета? Это обстоятельство, ничуть не смутило Эла. И буквально, за пару часов, ему удалось соорудить некое страшилище, которое он назвал антенной.
