Пролог.

Обстановка маленькой комнаты тонет во тьме. Но даже она не способна скрыть, затхлый запах давно не мытых полов и пыли. Затрапезная, дешевая гостиница? Возможно, да. По крайней мере, ритмичные звуки, скрипящей кровати, говорят о том же. Лишь этот объект интерьера, смутно проступает во мраке благодаря белизне постельного белья и неяркому свету серого предрассветного неба, который, едва пробивается, сквозь, давно немытое окно, занавешенное старомодным, крупноклеточным тюлем. Но всю, эту убогость, безусловно, затмевают, два молодых, слившихся в одно целое, обнаженных тела. Их лиц тоже не разглядеть. Видны лишь, раскинувшиеся в беспорядке по подушке густые и темные волосы женщины, да слабые отблески рассвета в ее широко раскрытых глазах. Про мужчину почти нечего сказать. Он виден со спины и находится в том восхитительном состоянии, когда все кажется по плечу. Сквозь хриплое дыхание он страстно шепчет на правое ушко брюнетки самые тривиальные слова.

– Я скучал… Как же, я скучал по тебе! По… твоему телу…по нашим беседам… по всему, что нас связывало когда-то…

Вместе с этими, урывками сказанными фразами, до ноздрей женщины, его дыхание доносит запах, только что выпитой водки.

– И я… Я тоже… – всхлипывая, начинает говорить она, но к чему разговоры в такой момент? Почувствовав его финальное напряжение, ее всхлипы превращаются в стоны, тело начинает дрожать, придавленные бедра стремятся посильнее впиться в тело мужчины, и прежде, чем изнеможенно рухнуть от этого усилия обратно на кровать, даже немного приподнимают его. Чем еще, как не этим, она может сильнее подтвердить свое «тоже»?

Некоторое время, они, молча, лежат, не в силах оторваться друг от друга.

– Я… – начинает мужчина.

– Не пей, больше, милый, – просит она.

– Но я хочу! Подай мне стакан!

Женщина, со вздохом выполняет его пожелание. Все, как всегда! Я хочу! Еще не сделав, последнего глотка, он чувствует, как безумное желание вновь накрывает его с головой. Но теперь он владеет ей нежно, не спеша, даже скрипы кровати начинают играть другую мелодию. И снова жаркий шепот, словно пытающийся слиться с ней в прекрасную симфонию.

– Все это время… по сотне раз в день … перечитывал твои письма… Томился бездельем… в ожидании нового… Мечтал о мгновении… когда смогу снова… быть с тобой…. И вот… дождался… Я счастлив… Пусть здесь… Пусть так… Но после долгой разлуки…

– Не я стала… ее причиной… Ты же знаешь?

– Да… знаю… Но когда ты покинула мой дом… я думал это ненадолго… Я ждал… Осознав… что разлука может быть навсегда… О-о-о!!! Я почти… забросил работу… Одинокими ночами… я выл… от отчаяния… Я…

– … Но ты же… сам…

– Да… сам… Я сам сделал это… Все делают ошибки… Это самая большая… и…я хочу, чтобы было… по-прежнему!

– Милый… по-прежнему уже… не будет… ох… – она не в силах добавить «никогда».

– Почему? Ведь нам хорошо… сейчас… и ты со мной…

– Пойми… когда я писала письма… я искренне надеялась… что быть может…

– Но я… не мог…

– Я… знаю… Но теперь… после столь долгой разлуки… я не помолодела…

– Пусть!

– Я изменилась…

– Пусть!!

– Я стала другой…

– Пусть!!!

– … и у меня появилась своя жизнь…

– Но мы же любим…

– Я… уже… Ох… Не-е-е… О-о-ох… О-о-ох… не… знаю-ю-ю-ю… у-у-у-у… – вновь она вынуждена прервать разговор, почувствовав жидкий пожар во чреве и отвечая на него прекрасной судорогой, все длящейся и длящейся… Та постепенно теряет свою амплитуду, слабеет… Женщина открывает крепко зажмуренные глаза, и, видя, с какой невероятной нежностью он смотрит на нее, чувствует, как судорога превращается в блаженные волны ласкающие тело и заставляющие вздыматься грудь.

– Зато, я знаю! – говорит мужчина, откидываясь на спину. – И ты… знаешь, тоже!

– Я…знаю… – лепечет она еле слышно.

– Мне надо выпить еще!

– Но ты опьянеешь, милый.

– И что с того?!! Я хочу опьянеть! Я счастлив!

Она, молча, подает бокал. Одним махом он осушает его, и довольно крякнув, утыкается носом в заросли треугольника, призывно темнеющие внизу ее живота. С силой втягивает в себя воздух. Замирает на мгновенье, наслаждаясь исходящими ароматами. Тепло от его горячего дыхания, сменяется страстными поцелуями, которыми он осыпает ее живот, направляясь, все выше и выше. Вот ими покрыты груди, шея и наконец, он впивается в ее губы. Венерин холм вновь ощущает твердеющее вожделение. Что? Опять?!! Вроде водка должна оказывать, противоположный эффект! И вообще… А жаркое дыхание, вновь обжигает ее ухо. Словами!

– Ты вернешься домой… Все будет… не по-прежнему… Лучше!

– Нет… я не могу так…

– Почему? – доносится от верхней части плоти, вновь ставшей единой.

– А… а… как же сложившиеся обстоятельства? А что… я скажу детям… после стольких лет? Что подумают люди? Окружение? И потом.. Я уже… не хозяйка…. в твоем доме… Ты слышал вердикт! Как быть со всеми этими… исками… судами… обвинениями? Они не исчезнут все вдруг!!! Нет-нет, это невозможно, совершенно невозможно!!!

– Моя… маленькая… любимая… глупышка… – нежно шепчет он, ни на миг, не останавливаясь. Какой же он ненасытный!

– Слушай… Внимательно слушай… моя попрыгунья… – он тесно прижимается губами к ее уху. Шепот становится совершенно неразборчивым. Но, несмотря на это, ее глаза, бездумно смотрящие в невидимый потолок, начинают расширяться от изумления. Она даже прекращает танец бедер. Неужели догадался?!! Не может быть!

– Поняла?

Она в силах только кивнуть.

– Подожди… Я… уже… О!

Снова всплеск жара внутри женского тела. Но на этот раз, он безответен.

– А теперь иди! Не медли! Не надо, чтобы нас видели вместе!

Она медленно отрывается от распростертого под ней тела. Быстро одевается. Наклонившись, дарит влажный поцелуй, пропахшим водкой губам.

– Ты гений! – шепчет лежащему на спине мужчине и быстро направляется, к едва проступающей в темноте двери. Медленно отворяет ее, чтобы не скрипели петли.

– Эй, детка! – слышен с кровати его голос. Она резко оборачивается на него.

– Я сделал эту ошибку!!! Я, и исправлю ее!!!

– Да, – тихо говорит она, закрывая за собой дверь, – ты сделал ошибку…

Часть первая. В преддверии.

Глава 1. Захват. Умрия.

6000 г.н.э. (на следующий день, после завершения Великих Переговоров).

1

Умрия (да-да, именно так зовут, южнорусскую красавицу, сероглазую красотку, победившую саму Мо и заставившую отступить, в самый решительный момент «А»), в неизменном образе, немного инфантильной 19-летней девицы, одетой в строгие черные брюки без ремня и белоснежную блузку, бесшумно движется, по пыльной ночной дороге, которую освещают, лишь низко висящие яркие звезды. Ее тело чуть наклонено вперед, вдоль высокого лба пролегает решительная морщинка, брови слегка нахмурены, а ясные серые глаза внимательно сканируют окружающую обстановку. Вся ее красивая, но немного нелепая, с превалированием нижней, женской части, над верхней, девичьей, фигура выражает крайнюю степень напряженности. Не может быть иначе, когда ты в сети, которая порой щедра на самые непредсказуемые сюрпризы.

Слишком мало прошло времени, после последних, потрясших Умрию событий, произошедших на Великих Переговорах. И они, не могли не разжечь любопытства, юной шеститысячелетней особы. Конечно же, звездная ночь, мягкая пыль под босыми ногами, даже встающая из-за горизонта, огромная, с закругленной конусовидной вершиной, башня, созданы, лишь ее воображением и, вне всякого сомнения, то, что она задумала, можно было спокойно сделать, не выходя из «покоев» собственного сегмента. Но почему-то, ей показалось правильным поступить так, как она поступила. Ей кажется, что, таким образом, она сумеет лучше прочувствовать атмосферу, царящую в башне, которая является ничем иным, как созданным фантазией сегментом, ее недавнего предводителя и вождя Донга. С присущим ее возрасту максимализмом, она уверена, что в вихре последних событий, никто не сумел разглядеть главного, того, что удалось ей.