— Рок, я не знаю, с чего ты решил, что я подсылала служанку к твоей гостье. Если твоей ручной с… Жозелин так показалось, я не виновата…
— Эмари, не заставляй меня разочароваться в твоём уме! Я предупредил. Ещё раз сунешь нос, куда не следует, все наши договорённости будут разорваны, — холодно чеканит мужской голос, который я не могу не узнать.
— А разве они уже не разорваны? Ты поселил её… — с обидой в голосе продолжает женщина, но Рок её перебивает.
— Если ты чем-то недовольна, я тебя не держу, Эмари. Не забывайся! Тебя никак не касаются мои решения относительно этой девушки и того, где она живёт в моём замке. Надеюсь, мы поняли друг друга? Хочешь уйти? — сталь в голосе мужчины заставляет поёжиться даже меня. Пасует и его собеседница.
— Нет, адамир. Не хочу. Прошу прощения, что позволила себе лишнее, — смиренно произносит женщина.
— Умница. Разговор на этом закончен. Можешь идти, — сухо отпускает её Рок.
Слышу мягкие шаги и из-за поворота справа показывается высокая стройная блондинка в синем платье и направляется к лестнице. Заметив нас, она тормозит, бросает быстрый взгляд на Жозелин, а потом внимательно рассматривает меня. На лице не отражается никаких эмоций. Лишь глаза задумчиво прищуриваются. А потом губы расползаются в доброжелательной улыбке.
— Светлого дня вам, сьера. Жозелин, не представишь нас?
Моя компаньонка никак не успевает ответить, потому что следом за блондинкой является и мой вчерашний спаситель. Взгляд чёрных глаз устремляется на меня и в них вспыхивает что-то напоминающее удивление. И откуда-то, грея моё женское самолюбие, приходит ощущение, что ему очень нравится увиденное. Мужчина, не обращая ни на кого внимания, поднимается мне навстречу и подаёт руку.
— Соломия, — произносит он ровно вместо приветствия. — Позволь помочь. Жозелин, можешь быть свободна.
Его просьба просьбой отнюдь не выглядит. Ситуация тоже не самая приятная. Но это не причина отказываться от помощи. Во-первых элементарная вежливость, а во-вторых… Есть у меня небольшая фобия, касающаяся лестниц, после того, как в детстве я с одной упала.
— Благодарю, адамир — выдавливаю из себя благодарную улыбку под пристальным взглядом его… любовницы, если я правильно понимаю ситуацию. И опираюсь на предложенную руку.
Блондинка никуда не уходит, терпеливо дожидаясь, пока мы спустимся.
— Соломия, позволь представить тебе сьеру Эмари, мою аманте. Эмари, это сьера Соломия, гостья моего дома, — знакомит нас хозяин замка и камень преткновения. И если я хоть что-то понимаю в этикетах, то меня только-что поставили выше. С чего бы?
— Рада знакомству, сьера, — несмотря на неловкость, вины я за собой не чувствую, поэтому смотрю на неё абсолютно спокойно, транслируя мысль, что на внимание этого мужчины не претендую и быть ей соперницей не собираюсь.
— Взаимно, сьера, — кивает та. — Надеюсь, у нас появится возможность пообщаться и познакомится ближе. — А я вот как-то на обратное надеюсь. — А сейчас, прошу простить, мне пора.
Она склоняет голову перед адамиром и величественно уплывает прочь.
А мы остаёмся наедине. Я ещё слышу шаги удаляющейся девушки, а кожей чувствую, что внимание Рока теперь полностью сосредоточенно на мне. И как-то слишком остро ощущается, что он по-прежнему сжимает мои пальцы. И смотрит. Внимательно, изучающе. Заставляя теряться… и нервничать. Слишком уж подавляющая аура витает вокруг этого мужчины. Властная. Жёсткая. Пугающая до мурашек. И лишь воспоминание о том, что он вчера спас меня и моего ребёнка помогает немного успокоиться. И более-менее уверенно встретить его взгляд, запрокинув голову. Высокий он, просто жуть, мощный, хищный даже, в чёрной рубашке с закатанными рукавами, строгом приталенном жилете, который только подчёркивает развитую мускулатуру и широкий разворот плеч, темноволосый, с резкими чертами мужественного лица и аккуратной бородой. Привлекательный, если уж быть с собой честной. Чисто с эстетической точки зрения. С другой смотреть не собираюсь.
— Я рад, что твоё самочувствие настолько улучшилось, — наконец нарушает воцарившееся между нами молчание хозяин дома, удовлетворённо блеснув чёрными глазами. — Пойдём, обед уже накрыт.
Мужская ладонь как-то слишком по-хозяйски опускается мне на талию, увлекая в тот коридор, из которого Рок недавно появился. Но окружающая обстановка остаётся вне моего внимания. Слишком занимает другой вопрос. Реплика адамира наталкивает на мысль, что о моём самочувствии он судит не просто по внешнему виду. А значит может сказать и том, как себя чувствует мой малыш. Я даже открываю рот, чтобы спросить, но вовремя замечаю замершего у большой двойной двери мужчину.