Андрей заставлял себя шагать неспешно и не хромать, хотя происшедший инцидент подстёгивал его убраться отсюда как можно скорее и подальше. Он пересёк двор, свернул за угол соседнего дома и вышел на бульвар. Только дойдя до конца квартала, Андрей окончательно успокоился, рассудив, что парни вряд ли станут заявлять в милицию о нападении и грабеже, а сами не рискнут броситься на поиски обидчика, найти которого всё равно у них не было шансов.

Оказавшись на пересечении бульвара с широким проспектом, Андрей остановился, и в нерешительности стал озираться. Время было позднее, явно за полночь, но кое–кто из горожан всё ещё прогуливался по тротуарам или парковал машины на платных стоянках.

Рядом находился большой торговый центр, давно уже закончивший работу, но перед двухэтажным зданием располагался целый ряд ларьков, и в некоторых торговля шла круглосуточно. Андрей достал бумажник и скомканные купюры, пересчитал наличность и усмехнулся. Конфискат составил около тысячи рублей. «Не так уж и плохо, – подумал он с грустной иронией. – Если экономить, можно продержаться несколько дней. Если, конечно, меня не заметут раньше». Голод и жажда мучили всё сильнее. Хотя на улице стало свежо, особенно сильно ему хотелось пить. Ещё раз, осмотревшись и не заметив ничего угрожающего, Андрей направился к ларькам, стараясь всё же по возможности держаться в стороне от яркого жёлтого света фонарей.

Как он и предполагал, две или три точки продолжали работу. Ассортимент товаров во всех ларьках был вполне традиционен и мало чем отличался от конкурирующих фирм, поэтому Андрей подошёл к ближайшему из них и, взглянув на витрину, сказал скучающей продавщице:

–– Литровую бутылку «Спрайта», две плитки шоколада и две пачки «Дуката».

Пока продавщица подавала ему заказ и отсчитывала сдачу, Андрей скосил глаза, и вдруг неприятный холодок пробежал по спине. По тротуару, приближаясь к ларьку, шёл человек в милицейской форме. Бежать было поздно. Молодой натренированный мужчина без труда догнал бы его, соверши он такую попытку. Андрей понял это в долю секунды, и сердце лихорадочно забилось в груди. «Спокойно! Только спокойно! – Уговаривал он самого себя и, заставляя держаться непринуждённо и естественно, чтобы не навлечь подозрений блюстителя порядка. – Может, ещё всё обойдётся?» Сунув шоколад и сигареты в карман, он не спеша, повернулся и успел сделать лишь несколько шагов, как услышал за своей спиной суровый оклик:

–– Эй, гражданин! Ну–ка, подойдите. Да, я к вам обращаюсь.

Андрей остановился и медленно повернулся, с замиранием сердца ожидая худшего, но милиционер почему–то смотрел не на него, а куда–то меж ларьков. Оттуда донёсся виноватый и заплетающийся голос другого мужчины, которого Андрей не видел:

– Извини, командир, терпелка лопнула. До дома не дошёл бы…

Поняв в чём дело, Андрей облегчённо вздохнул и ускорил шаг, поспешив свернуть за торговый ряд и исчезнуть из поля зрения милиционера, занятого разборкой с подвыпившим бедолагой, которого угораздило засыпаться на «мокром деле».

Побродив по бульвару, Андрей, наконец, отыскал довольно сносное пристанище, расположившись в обвитой декоративным виноградом и вьюнками беседке детского сада, на территорию которого он проник по–хулигански, через забор. Конечно, как и всякое учреждение, оно, наверняка, охранялось сторожем, но Андрей не собирался устраивать здесь дебош и надеялся на то, что его, наконец, оставят в покое хотя бы до утра.

Утолив жажду и голод, он вспомнил о своём самом важном трофее – мобильном телефоне. Первым делом Андрей решил позвонить домой. Он подумал, что Ирина, должно быть, уже знает о совершённом им побеге и, вероятно, осудит его авантюрный поступок, но ближе жены у него никого не было, и он рассчитывал на её помощь. Только она могла раздобыть для него необходимую сумму денег и спрятать на время у какой–нибудь своей подруги или родственников, придумав достаточно правдоподобную историю. В конце концов, этот звонок необходимо было сделать хотя бы потому, чтобы выяснить, есть ли в доме засада.

Домашний телефон ответил его же голосом, записанным на автоответчике. Трубку долго никто не брал. Это показалось Андрею странным, ведь время было поздним, и Ирина должна быть дома. Он набрал номер ещё раз, и снова услышал собственное вежливое предложение оставить сообщение после сигнала вместо родного голоса жены. Он едва не совершил глупость и не раскрыл себя, подумав было оставить сообщение, но вовремя опомнился. Если в доме милиция, трубку могли не брать умышленно. Забеспокоившись, он набрал номер её мобильного телефона. «Абонент временно недоступен», – прозвучал монотонный, хотя и не лишённый приятных интонаций голос виртуальной девушки.

–– Что за ерунда? Где Ирина? – Пробормотал он в растерянности. – Может быть, уехала? Уж не случилось ли что–нибудь и с ней? А что с ней может случиться? Чёрт возьми, да что угодно! Я тоже не думал, не гадал… А что, если кому–то понадобилось убрать нас обоих? Господи, ну зачем?! Зачем?.. Деньги, бизнес или что–то ещё?.. Так, спокойно. Пока мне ничего неизвестно, так что нечего пороть горячку. Хотя она и не говорила мне, что собирается куда–то ехать, но это вполне возможно. Я же не видел её дней пять или шесть, Ну да, она пришла на свидание на следующий день, сказала, что наняла адвоката, и всё… больше не приходила. Странно. Очень странно всё это.

Закурив, он продолжил свои размышления: «Одно ясно: в квартире, похоже, никого нет. Будь там менты, они бы попросили её взять трубку. Хотя это может ничего не значить… Да, хорошо бы попасть домой. Вот только как? Думать, надо думать. Ладно, утро вечера мудренее, а сейчас – спать…».

Андрей проснулся с рассветом, дрожа от утренней свежести. Тело затекло и онемело от долгого лежания на твёрдой скамье в неудобной позе, и он с трудом встал на ватные ноги, которые почти не слушались его. Размявшись и немного согревшись от нескольких энергичных движений, он осмотрелся. Вокруг было тихо и безлюдно, и только где–то во дворах слышалась перебранка дворников, гремевших бачками мусоросборников. Было так рано, что даже рабочие автозавода первой смены ещё нежились в своих постелях с жёнами и подругами, и только редкие одинокие прохожие спешили на работу, должно быть, в пекарни или автопарки. В последний раз, зевнув и прогнав остатки сонливости, Андрей занялся своим костюмом, тщательно стряхнув с пиджака и брюк пыль и оттерев часть пятен. Зачесав руками волосы, он собрался с мыслями и решил, что всё же стоит наведаться в свою квартиру. Соблазн был слишком велик. Если в доме никого нет, он бы мог хотя бы недолго отдохнуть в комфортных условиях и забрать свою «заначку», которой бы хватило надолго.

Когда он пришёл к своему дому, обострённое чувство осторожности подсказало ему о необходимости прояснить обстановку до полной уверенности в отсутствии опасности. Андрей занял удобную позицию у дома напротив, откуда он мог наблюдать и за дверью своего подъезда, и за окнами квартиры, оставаясь в относительной безопасности, и стал внимательно следить за происходящим. Прошёл час, второй, третий, уже схлынула волна горожан, устремившихся из своих уютных гнёздышек к местам работы, учёбы и бизнеса, а возле его подъезда по–прежнему ничего подозрительного не проявлялось. Поблизости не наблюдалось никаких машин, стоящих слишком долго, да ещё с людьми внутри – верным признаком «наружки», на лавочках у крыльца никто не сидел, и вообще утро выдалось чудесным и умиротворённым, а интуиция просто молчала. Андрей всегда гордился своим острым зрением и цепким внимательным взглядом, но всё же расстояние до окон было слишком велико, чтобы можно было определить, есть ли за ними какое–то движение. Пожалев, что у него нет бинокля, Андрей ещё раз попробовал набрать номер своего телефона. Эта попытка связаться с женой оказалась столь же безуспешной, как и обе предыдущие. Теперь он был совершенно уверен, что квартира пуста. Однако оставалась одна неразрешимая проблема: у него не было ключей от квартиры, а вскрыть дверь с помощью всего лишь двух отвёрток было совершенно нереально даже для его «золотых» рук.