Ветер дико свистел в ушах. Густые волосы буйным облаком разлетались в разные стороны и безумно хлестали светящееся от восторга девичье лицо. Тоненькое муслиновое платьице соблазнительно обнимало юную девушку, а нежные розовые пятки безжалостно били по бокам гнедую кобылу, которая мчалась так, словно и сама хотела обогнать ветер!

— Быстрее, быстрее, — шептала девчонка. Быстрее и быстрее неслась лошадь. — Я — ветер!!! Я — лечу!!!

А вслед за ними, на неуклюжем нелепом коне, больше похожем на мула, несся парнишка. Он был явно испуган и озабочен и что-то кричал юной всаднице. Никто его не слышал, и никто не обращал внимания на его крики.

Ан, нет! Был еще один свидетель этой безумной скачки.

Он завороженно смотрел на несущуюся прямо к обрыву юную всадницу и здорово развлекался, глядя на эти скачки. Девчонка, конечно завораживала — не-то рыжие, не-то золотые волосы буйным облаком парили вокруг смазливенького личика. Платьице совсем не прятало хорошенькие ножки.

Сначала интерес, потом удивление и далее необъяснимое волнение поглотили могучего демона Аркха.

А юная наездница тем временем на всем скаку подлетела к краю обрыва, резко натянула поводья. Лошадь встала на дыбы, перебирая в воздухе копытами, неистово вскидывала голову и испуганно заржала. Девчонка раскинула руки, привстала в стременах и восторженно закричала:

— Я веееетер!!!! — кричала девчуля.

— Дура, стой!!! — орал ей вслед мчащийся на муле парень. Не справившись с неуклюжим мулом, он на всем скаку врезался в танцующую на задних ногах лошадь девушки. С диким ржанием гнедая рухнула с обрыва в реку, увлекая за собой и всадницу. А мул… А что мул-то? А мул — как и положено мулу — рухнул у края обрыва, подмяв под себя испуганного мальчишку.

— Ну, вот и все, — прошептала Тасся, на секунду замерев в воздухе. Страха не было. Было разочарование и сожаление. Словно в замедленных съемках бурлящая среди острых камней приближалась река. Тасся закрыла глаза, и еще не достигнув воды — потеряла сознание.

***

Не было принято у демонов вмешиваться в дела по спасению людей. Но сегодня, будто ведомый неизведанной силой, словно мощная пружина взмыл Аркх в воздух.

И мчась вниз, наперерез падающей с высоты девочки, демон уже всерьез представлял себе, с каким удовольствием он вернеться и прикончит того огромного олуха, который столкнул малышку в пропасть.

Уже в воде ему удалось перехватить девочку и не дать ей разбиться об острые камни. Вылезая из воды, и бережно неся свою невесомую ношу, он впервые почувствовал странное покалывание в кончиках пальцев.

Девочка — а это была очень юная девочка — кажется, была без сознания.

— Нужно вернуть ее к жизни, — и он аккуратно провел рукой у нее над головой, передавая ей часть своей живительной силы — люди очень нежные и уязвимые — он не хотел навредить этому чудному созданию. Вопреки его ожиданиям, девушка лишь на мгновение открыла глаза. Затянутые поволокой светлые глаза смотрели на могучего демона. Лишь мгновение. Затем глаза закрылись, но прелестная головка склонилась на грудь мужчины, и — невероятно — но, кажется что она что-то там промурлыкала. В шоке и удивлении смотрел Аркх на нее и никак не мог понять, что же с ним происходит.

— Брось ее и иди себе. Дальше не твое дело, — говорил ему рассудок. Но внутри разливалось тепло, живот свело судорогой, а бесстрашное сердце зашлось в диком трепете.

Аркх оглянулся — где-то, уже далеко-далеко, раздавался топот копыт — это глупый мул уносил вдаль испуганного паренька.

— Ему-то как раз повезло, — хмыкнул с сожалением демон.

Он положил девушку на землю и склонился над ней. Увиденные им соблазнительно обтянутые мокрой тканью тугие девичьи грудки, конечно же понравились ему. Кадык нервно дернулся и властные, резко очерченные легкой щетиной губы потянулись к нежным бутонам.

Но как же был он удивлен, когда прямо у него на глазах стал рассасываться огромный кровоподтек, синевший на нежной девичьей скуле.. А затем побледнела ссадина на нежной коленке. Ну, дальше Аркх не стал рассматривать повреждения девушки.

— Хотя, может, все-таки стоит? — кто-то плотоядно нашептывал в его голове.

Это, конечно, не скромно, но с некоторых пор мне нравится, как я выгляжу. Волосы цвета темной корицы я кокетливо спратала под косынкой веселенькой расцветочки — какие-то цветочки и горошки:) Медового цвета глаза светились теплым золотом, когда в них попадал, словно лаская, солнечный лучик. Прямой аккуратный носик, правда, ничем замечательным не радовал — но зато не такой гобатый, как у ……. Ну, вот опять! Как всегда некстати мое прошлое врывается в мой новый мир. Не проходит ни дня, чтобы я не вспоминала того ужаса. Каждый день мое прошлое врывается в мои мысли — и повергает меня в пучину страха. Не за себя, нет! Я боюсь за моих детей! Ооочень боюсь! Хотя — вот я врушка — за себя тоже страшно!

Ну, все! Вдох — выдох, вдох — задерживаю дыхание-думаю о хорошем — выдох!! По-немногу мысли приходят в порядок и возвращается хорошее настроение.

На чем я остановилась? Ах, да — мои дети. И губы сами растягиваются в улыбке — счастливая мама двоих замечательных детей. Доча — моя юная копия — мой свежий ветерок! Ни секунды не сидит на месте. Ее страсть — это ветер! Еще в детстве, неуклюже ковыляя на неуверенных ножках Тасся преображалась, когда ее подхватывал ветер. Она расправляла, словно крылья, ручки — и шажки становились увереннее, а крошечные пухлые ножки словно парили над землей. И даже в тихую погоду ветерок — пусть самый слабый — играл-шалил в ее волосах — растрепывая самый тугой хвостик или косички. Моя Тасся — моя юная копия. И только глаза она унаследовала от своего отца — глаза небесно-голубого цвета, когда моя доча пребывала в хорошем настроении. И эти глаза превращались в темно-синие, когда она расстраивалась или сердилась. И только далекие стальные всполохи бесновались в такие моменты в ее бездонных глазах.

Никто не может уверенно сказать, какой магией одарит ребенка природа — пока ему не исполнится пятнадцать лет. Но я думаю, что это будет магия ветра!

Ах, да, о магии. Главное-то я и упустила. Я — демонесса. Неудачная какая-то. Нет, я, конечно, вижу порталы и могу через них проходить в миры. И обладаю древней магией моего рода — одного из пяти древнейших демонических родов. Мой дар — особенный, дар четырех стихий. Вот только управлять этим даром я толком и немогу. Не научили. Или не научилвсь — это уж как кому угодно. Да и нет в этом сейчас необходимости.

Я спряталась в мире людей — и здесь я счастлива. Я живу, ращу своих детей, и больше мне никто не нужен и ничто не нужно.

Вот и сейчас я возвращаюсь домой из соседнего поселка — нужно было подкупить кое-каких продуктов. Сегодня на ужин у моей семьи будет рыбный пирог. Кстати, это моя новая страсть — кулллинария. Слово-то какое люди придумали. Мои губы сами растягиваются в улыбке, когда я смакую это словечко.

А вот завтра придется постараться. Завтра у моей Тасси именины. А мне, кстати тридцать четыре. По людским меркам это уже что-то, а вот по демоническим понятиям — это только самое начало. Мы живем почти вечно. Сколько это не знаю — но очень долго. И уходим из жизни только когда решим сами или если погибнем в бою. В демонические драки я не ввязываюсь, людские бои и катаклизмы мне не страшны, а вот наслаждаться жизнью я только начала.

Так что уходить из жизни не собираюсь, а завтра будем праздновать наступление волшебных пятнадцать лет моей дочери.

У людей так не принято, но у нас пятнадцатый день рождения — это первый день соединения. В этот день демонородители юных демонес готовятся принимать гостей — званных и незванных. Среди гостей может оказаться судьба юной демонессы — и тогда ауры двух демонов, двух родов соединяются воедино.

Восемнадцать лет назад и моя судьба соединилась огнем с судьбой могучего демона. Род Дакса был не таким древним, как мой. Но это был сильный и влиятельный клан, который решительно завоевывал свое место среди правителей. И любая демонесса была бы счастлива войти в этот род. Для нашего рода это означало усиление влияния среди молодых кланов. В общем, все, кроме меня были довольны этим союзом. Мое детство тогда закончилось — я стала заложницей борьбы кланов за власть. Началось время безумного страха, боли и обид.