– Давайте.

– Я Маргарита.

– А я Мастер. Хо-хо, шучу. Максим. Можно просто, Макс.

– Можно, просто, Рита.

– Королева Марго. Хорошее имя. Красивое, в смысле.

– Спасибо.

– Да не за что.

– Женщинам всегда приятно, когда им говорят комплементы.

– А я сказал комплемент? Быть этого не может.

– Вы не говорите комплементов?

– Да что-то не замечал за собой. Кстати, давайте, тогда уж на «ты» перейдём.

– Согласна.

– Ты чем занимаешься?

– Учусь в Медицинском.

– Круто.

– А почему круто?

– Да так, достойная профессия, одна из немногих. А кем будешь?

– Терапевтом.

– Терапевт, это тот, который, как бы сразу всё понемногу, ну, тот к которому в первую очередь приходят, толпятся в коридорах, ожидая приёма и всё такое?

– Ну, можно и так, конечно, сказать.

– Здорово, жаль не психиатр, правда. Мне бы он сейчас не помешал.

– Есть проблемы?

– Ну, как видишь.

– А ты настолько эмоционален?

– Не знаю, но сейчас мне кажется, что да.

– А ты чем занимаешься?

– Да ничем, в общем-то. В коммерческой структуре фигнёй какой-то. Горе-коммерсант. Чушь полная. Не хочу даже говорить, потому как, особо не о чем.

– Понятно. В этом, видимо, и проблема.

– Какая? В чём проблема?

– Та самая, психологическая. Тебя не устраивает твое состояние, проще говоря, ты не устроен.

– Это уж точно. Только, у кучи народа то же состояние, но они почему-то считают себя устроенными.

– У всех разный подход к себе и к своему состоянию, как и ко всему, в общем-то. Всё зависит от индивидуального внутреннего мира каждого.

– Ты точно, не психолог?

– Да нет. Просто, это же очевидно. Каждый сам себе выбирает цель и назначает планку. А степень восприятия этих моментов, как и отношение к конечным результатам у всех разные.

– Да ты я смотрю… А ты на каком курсе сейчас?

– Да я заканчиваю.

– А, ну да, у вас там всё как-то сложно и долго, и слова какие-то сложные, какие-то там, ну ладно. Будешь, значит, людей лечить? Вот это я понимаю. Реальное дело.

– Ну, я просто героиня. – Рита засмеялась.

– А что? Так оно, по сути, и есть. Только, вот, в нашей стране, этих героев не очень-то ценят, не говоря уже о том, что не оценивают.

– Это уж точно. Но кто-то же должен…

Максим достал сигарету, собрался уже прикурить, как остановился:

– Ой, пардон. А тебе сколько лет?

– Вообще-то, женщин неприлично спрашивать об их возрасте.

– Ой! До того времени, когда у тебя будет неприлично спрашивать о возрасте, ещё дожить надо.

– Мне двадцать два года. А тебе?

– Двадцать семь. А мужчин прилично спрашивать?

– А это тот возраст, когда уже всё, неприлично?

– Да мне, если честно, всё равно.

– Не может быть, что бы было всё равно, сколько тебе лет. Тем более, раз ты ощущаешь себя неустроенным. Жизнь, всё-таки, не бесконечна.

– Ничего, может, я со смертью договорюсь.

Пауза. Максим ощутив на себе взгляд Маргариты, продолжил:

– Не обращай внимания, я же говорил, я что-то того… не в себе.

– Да уж, как-то, слишком не в себе. Ты женат?

– Приплыли! Я вот не понимаю, почему этот вопрос возведён в ранг главного вопроса истории? Вот, никого ничего так не интересует, как то, женат кто-то или нет.

– Ха-ха, да я просто так спросила, да, действительно, по инерции.

– Нет, я не женат.

– Угадай, какой вопрос будет следующим?

– Легко.

– Какой?

– Задавай, знаю, да ладно, не скажу, ну, давай, спрашивай?

– А… А по-че-му?

– А почему? Нет, ты имеешь в виду, почему в двадцать семь лет я не женат? Ну, вот не женат, и всё. Почему в двадцать семь лет я должен быть женат? Почему я, вообще, должен быть женат? Не знаю, почему. Если бы я был женат, я также вряд ли смог бы ответить, почему я женат. Это что, вообще?

– Да ладно тебе. И не… у, и не был? – Маргарита рассмеялась.

– Сейчас высажу.

– Ну, что ты злой такой? Любопытство, простое женское любопытство.

– Не был, и не собираюсь. Да и… Стоп. А ты жената, тьфу ты, замужем? Простое мужское расследование.

– Нет.

– А почему?

– Ха-ха-ха. А вот, не встретила ещё!

– Кого?

– Своего принца.

– Ага, принца? На белом верблюде, за белым роялем? Что же это ты так? В Самаре с этим туго?

– Ой, да с этим везде туго. – Рита рассмеялась.

– Ну да, разумеется. Все мужики – свиньи! Ну, и так далее…

– Да, шучу. Просто…

– Что просто?

– Так, это ты расследование ведёшь?

– Ну да. Допрос.

– Каждой женщине нужно, чтобы….

– Чтобы?

– Ну, чтобы её…

– Чтобы её?

– Да ну тебя! А вот ты встречаешься сейчас с кем-нибудь?

– Сейчас я с тобой встретился.

– Ой, ну, понятно же… вообще, у тебя были девушки?

– В каком смысле?

– Тааак…

– Ладно, ладно, больше не буду. Понял, я понял. Возможно и были… Да чёрт его знает! Мне как-то это всё, ну да… а у тебя были эти, как там они, те, что наоборот, дедушки. Мальчики!

– Были, немного.

– Немного это сколько? Это как?

– Да всё как-то… не серьёзно. И не принцы, это уж точно. Во всяком случае, как позже выяснялось. Ведь, понимаешь… Вот, ты веришь в любовь?

– Во что? – на этот раз рассмеялся Максим. – Я, конечно, понимаю, что в настоящий момент, вот, в этот самый момент отвлечься от того, что с нами происходит, можно только таким путем – рассуждая о том, верю ли я в любовь, то… Ну, в общем, если так, то… Ладно… Любовь так любовь! Ох уж эта любовь! О, любовь! Это-это… да, она самая, любовь! – начал было Максим и тут же отрезал: – Я верю только в причинно-следственную связь.

– Ты на самом деле такой циник, или просто пытаешься казаться таким?

– Ну, циник. Циник – это уставший романтик.

– То есть, тем самым ты хочешь сказать, что романтиком ты был?

– Не помню. Так, что там про любовь?

– Да хватит уже. Нет, наверное, понятно, почему ты не женат. Я, я молчу, тоже.

– Проехали, ну так что там?

– Я хотела сказать…

– Тихо… Что это было? Ты ничего не заметила?

– Нет.

В этот момент в свете фар прямо перед капотом машины промелькнуло что-то большое и чёрное.

– Проклятье! – Максим решил сбавить скорость.

– Мама, – прошептала Маргарита

Тут же темнота начала рассеиваться и в течение нескольких секунд стало светло. В последнюю секунду Максим с Ритой увидели, как перед самым капотом автомобиля спланировала огромная чёрная птица и тут же взмыла вверх.

– Давно пора привыкнуть, – послышался Максиму голос Брата.

Взору путешественников предстала бескрайняя степь и ровная прямая дорога, уходящая вдаль к горизонту. Небо было ужасно скучного серого цвета. Солнца будто бы и не было вовсе. Серое небо, серая степь.

– Веселый пейзаж, – заметил Максим.

Какое-то время они ехали, не говоря ни слова, сосредоточив взгляд на шоссе. Только шум двигателя, да шуршание шин. Минут через десять на горизонте, прямо в том месте, куда упиралось шоссе, показалась чёрная точка и начала стремительно увеличиваться. И, то ли расстояние сжалось каким-то образом, то ли скорость движения автомобиля увеличилась до невероятного значения, оставаясь неизменным для водителя, но через несколько секунд точка превратилась в высокий чёрный замок, тот, что недавно приснился Максиму.

– Я это уже видела, – пролепетала Маргарита, – во сне.

Шоссе упиралось прямо в центр стены, стены совершенно голой: никаких ворот, дверей, вообще, никаких признаков входа не было видно, словно стену взяли, да поставили поперёк дороги.

Максим остановил машину. Несколько секунд они с Маргаритой молча смотрели на чёрные камни, не решаясь выйти наружу.

– Что будем делать? – спросила Рита.

– Если есть какие-то конструктивные предложения, то я готов выслушать, – сказал Максим, не отрывая взгляда от стены, – но, почему-то, мне кажется, что как минимум, нужно выйти и осмотреться. Не сидеть же тут вечно. Да и чего нам ждать? Выходим?