Сириус и Джеймс наловчились быстро ставить палатки, а их обаяние и умение находить общий язык даже с самым угрюмым человеком, позволяли порой за гроши устроить настоящий пир или разжиться полезными вещицами вроде мыла, шерстяных носков и газовых горелок. Расправившись со своими негласными обязанностями, ребята пробовали себя в охоте, но ни одно животное Туманного Альбиона от их рук не пострадало. Зайцы огибали расставленные силки, куропатки с возмущённым криком уворачивались от пущенных из самодельного лука стрел, а с более крупной дичью друзья и сами не связывались.

Чтобы ужины получались достаточно сытными для восполнения израсходованной за день энергии, Римус, ловкость и скорость которого во много превосходила даже рефлексы спортивного Джеймса, ловил рыбу. Из ветви можжевельника он соорудил себе копье, заточив крепкий конец ножом. В сумерках, пока друзья ещё ставили палатки, а семга и щука уже не достаточно хорошо различали происходящее вокруг, юноша разувался, закатывал брюки до колен и заходил в воду, где достаточно быстро собирал богатый улов.

Марлин и Лили взяли на себя приготовление еды. Лишенная брезгливости патрульная бесстрастно потрошила рыбу и отмывала от грязи овощи с фермерских грядок. Эванс в свою очередь обладала особым кулинарным чутьем, позволявшим выбирать исключительно верные щепотки специй и соли, варить ровно столько, сколько требуется, чтобы не испортить блюдо и не есть его сырым, нарезать ингредиенты идентичными и ровными кусочками.

Доркас превосходно ориентировалась по карте и компасу. За все дни путешествия она ни разу не сбилась с пути, а ее расчеты поражали точностью и удобством. Посидев несколько минут над разостланным по полу палатки пергаментом, она выбирала подходящее место для следующего ночлега, идти до которого предстояло не более и не менее десяти часов. Прокладывала кратчайшие маршруты, не требующие скалолазания и прочих туристических подвигов. Находила поселения, попасть за покупками в которые можно было, не сворачивая с дороги.

Расправившись с ужином, друзья неизменно оставались посидеть у костра. Пламя ласково согревало их руки и лица, плясало на коже гуттаперчевыми тенями, и пока в чёрном воздухе кружили невесомые хлопья пепла, не смолкала и тихая уютная беседа. Ребята мечтали о факультетах Хогвартса, что когда-то стали второй семьей для их родителей. Делились смешными и трогательными воспоминаниями. Признавались в потаенных грехах, ощущая странную уверенность в том, что тайны отзвучат и рассеятся на веки в нарушаемой сладким треском поленьев тишине.

А под утро просыпавшаяся раньше всех Эммелина наводила порядок на месте стоянки. Спустившись к реке или озеру, она отмывала котёл от остатков ухи или каши, напевая себе под нос кельтские баллады, что так любила ее бабушка. Собирала оставленные сушиться на свежем воздухе вещи и забытую у костра посуду. Разливала по флягам и бутылкам воду, отстоявшую за ночь, пропущенную через тканевый фильтр и заботливо прокипяченную, а закончив набор своих маленьких дел, будила остальных.

Солнечным, удивительно тёплым для шотландского апреля днём, путники вышли к берегу озера Лох-Тей. Пресноводное и чистое, оно покоилось в кольце невысоких гор, чьи пологие вершины ещё не сбросили снежные шапки. Вечно зелёные сосны подступали к воде, развесив мохнатые лапы над зеркальной гладью, что казалась небом, впитав отражение перистых облаков.

- Устроим сеанс омовения? - Эммелина поиграла бровями и опустила рюкзак на каменистую землю.

- Вода, должно быть, ледяная, - Марлин нахмурилась, оценивающе разглядывая прозрачную кромку. - Не боишься простудиться?

- Боюсь, - девушка легкомысленно хмыкнула и с наслаждением сбросила повязанную на поясе куртку. - Но и начать источать амбре, не достойное британской леди, мне бы тоже не хотелось.

- Я бы тоже искупалась, - Марлин в изумлении уставилась на Доркас, прежде разделявшую позицию патрульной практически по любому вопросу.

Не дожидаясь споривших ребят, она безо всякого стеснения стянула через голову колючий свитер и неброскую футболку. Расстегнула грубый ремень, что удерживал просторные брюки на костлявых бёдрах. Римус отвел непослушный взгляд, ощущая, как кровь приливает к щекам и разносит душный жар по всему телу, что раньше жадно откликалось на всякое ее прикосновение. Эммелина, сперва неодобрительно наблюдавшая за тощей девчонкой, вздумавшей устроить стриптиз на глазах опешивших парней, заметила смущение Люпина и, недолго думая, сама разделась до белья. Она, фигуристая и стройная, бросила кокетливый взгляд через плечо и побежала к воде, прекрасно понимая, что Доркас в старомодных фигах и бесформенной майке на ее фоне выглядит лишь несуразным подростком.

Марлин и Лили обменялись выразительными взглядами и синхронно скрестили руки на груди. Обе тайно следили за перипетиями любовного треугольника не первый день, но в фаворитки себе выбрали разных девушек. МакКиннон, хоть и относилась к коллеге в целом положительно, всей душой болела за Доркас, молчаливую, пережившую губительное для психики заключение и безусловно значащую для Римуса нечто большее, чем он пытался показать своим выбором. Эванс искренне желала стабильности в отношениях Эммелине, храброй, волевой и женственной.

- Не хотите последовать их примеру? - Сириус и Джеймс растянули губы в идентичных хитрых улыбках, когда Вэнс и Медоуз наперегонки бросились в воду.

- Ни за что, - хором пропели Лили и Марлин, после чего произошло нечто совершенно невероятное, поразившее их обеих и оставившее после себя необъяснимое приятное послевкусие. Вечно критикующие и осуждающие друг друга девушки обменялись лукавыми понимающими улыбками, переполненные шутливой солидарностью перед лицом мужской страсти.

- Хочешь я согрею для тебя воду в котле? - Джеймс махнул рукой в сторону груды походных вещей. - Разбавим озёрной, и я помогу тебе вымыться.

- Согрей, - изумрудные глаза дразняще сверкнули, - но поможет вымыться мне МакКиннон.

- Посмотреть на это действо можно? - ухмыльнулся Сириус.

- Конечно, - Марлин улыбнулась ему обманчиво ласково и, откинув за спину толстую косу, угрожающе добавила, - если не боишься проснуться завтра без своей роскошной гривы.

- Язва, - беззлобно проворчал Блэк, а Поттер панибратски закинул руку на плечо Теда, увлекая посмеивающегося приятеля к предполагаемому кострищу.

Когда Эммелина вернулась на берег, ее била мелкая дрожь, а по оливковой коже разбегались упругие точки мурашек. Налетевший порыв ветра впился в нее колючей прохладой, и девушка зябко поежилась, торопливо отжимая мокрые волосы. Римус перехватил ее на поросшем высокой травой пригорке и завернул в широкое полотенце, прижимая к себе, растирая длинные руки и гибкую спину.

Доркас, что шла следом за ней, прикусила губу и, едва не задев юношу хрупким плечом, устремилась к рюкзаку, изо всех сил стараясь не показывать, что и сама изрядно продрогла, принимая ванные процедуры. Она не понимала, с чего вдруг вздумала бросать вызов азартной и смелой Эммелине, уж точно не упустившей бы возможность покрасоваться. Теперь же, расплачиваясь за собственную браваду, Доркас судорожно обтирала ледяную кожу полотенцем, забиралась обратно в свою одежду, защищавшую надежным панцирем худобу, и отчаянно старалась не замечать два сплетенных объятиями силуэта.

К вечеру девушки предсказуемо ощутили легкое недомогание, которым Вэнс не преминула воспользоваться, чтобы вдоволь насладиться заботой Римуса и напомнить лишний раз Медоуз, проявившей вдруг строптивость, кому принадлежит этот молодой человек. Сильный и жёсткий, но способный на поразительную глубину чувств. Завернувшись в спальный мешок, она с благодарностью обхватывала ладонями кружку с дымящимся травяным чаем, позволяла трогать холодными губами свой лоб и жмурилась подобно ручной кошке, когда он ласково и сочувственно поглаживал ее макушку и пылающие щеки.