- Мерлин, Джеймс, - Марлин неуверенно шагнула вперёд, едва всклокоченная голова лучшего друга вынырнула из оврага. Он поддерживал за плечи прихрамывающего Сириуса, который, впрочем, уже пытался вовсю высвободиться из медвежьей хватки приятеля.

Она протянула руки, не то желая убедиться в его реальности, не то сгрести в объятия. Отчитать за раздражающую манеру ввязываться в неприятности. Вдохнуть его запах, кедровый и дымчатый, такой родной и знакомый. Выдохнуть впервые за сутки и, может быть даже, переложить на него всю ответственность за возвращение в город уже не малочисленной компании посвящённых в осколочную магию.

Джеймс шатнулся ей навстречу, но, увернувшись в последний момент, тесно прижал к себе рыжий вихрь, уткнувшись носом в чуть растрепавшиеся локоны. Крошечные ладошки вцепились в его плечи, точно девчонка боялась, что он вновь исчезнет. Так и стояли они, ощупывая друг друга беспокойными руками и практически лишившись способности дышать, пока Лили не улыбнулась широко и хитро, проронив:

- Я знала, что ты бы не пропустил наше свидание без уважительной причины.

- Значит, это все-таки было свидание? - лукаво переспросил Джеймс, и его озорной голос зазвучал вдруг непривычно низко и глубоко.

Сириус собирался уже отпустить обидную колкость, с видимым удовольствием разглядывая искаженное дружеской ревностью лицо патрульной. Но вспомнил, что дал себе слово не разговаривать с ней до второго пришествия магии, если таковое вообще случится, и лишь привалился к широкому стволу дуба, пытаясь восстановить дыхание. Украдкой он посматривал то и дело на Римуса, который застыл в нерешительности меж двух брюнеток, но, встряхнув косматой головой, шагнул к той, что смотрела с явным вызовом и нетерпением. К той, что не провела пять лет в подвалах заброшенной больницы.

Эммелина заключила щеки юноши в ледяные ладони, недоверчиво разглядывая серое от усталости и истощения лицо. Нежно лаская подушечками торопливых пальцев губы и скулы, волевую линию подбородка. Царапаясь о колючую щетину. Римус коротко вздохнул и притянул спасительницу к себе, оставив все вопросы для места более безопасного, чем наполненный непрощенным лес.

Он и сам не понимал до конца, почему выбрал ее. Почему сказал холодным и чужим голосом оцепеневшей Доркас, что отныне видит в ней лишь доброго друга. Почему решил, что сможет растоптать свою страсть и перечеркнуть навсегда пронзительное желание быть с ней, в ней, её.

Возможно, Римус малодушно поддался той легкости, что окружала Эммелину, пропитывала каждый миг в ее обществе, окрыляла. Не смог отказаться от эталонной симпатии, чистой и нежной, не омраченной жестокой ревностью и гнетущей тревогой. Представил ее, выбирающую подвенечное платье и баюкающую косолапого карапуза. Пожелал остаться с человеком, не вызывающим ежесекундно жгучее чувство вины. Наказал свои руки, что никогда не сомкнутся на тонком теле Доркас, за то, что так и не спасли ее. Словно не понимал, что своим решением причинил ей ничуть не меньшую боль, чем ядовитые инъекции Лестрейнджа.

- Я понятия не имею, сколько продлится действие заклинания, - Доркас отвернулась, незаметно утерев тыльной стороной ладони выступившие слёзы. Когда она шла сюда, знала, что Римус принадлежит другой. Надеялась лишь найти его живым. Вернуть ему свободу и сберечь от боли. Не устоять перед зарождающейся в уголках губ заговорщической улыбкой. Так почему же сейчас кажется, будто грудь наполнена до краев стылой мутной водой?

- Верно, - не выпуская тёплых пальчиков Лили, Джеймс обвёл всех решительным взглядом. - Нужно скорее добраться в безопасное место. Маки, ты не против?

- Пустить к себе кучку непонятых людей, за тремя из которых гоняются величайшие злодеи современности? И как устоять перед столь заманчивой перспективой? - Марлин невесело хмыкнула, раздосадованная неожиданной завистью к чужим проявлениям нежности. Она бы, конечно же, не позволила Сириусу прикоснуться к себе властно и вместе с тем трепетно, как умеет лишь он один. Но почему-то от вида его спрятанных в карманах рук и мрачного взгляда по телу разбегались подлые мурашки сокровенных желаний.

Когда спустя пару часов Марлин заперла входную дверь на каждый из трёх замков и плотно сомкнула шторы, скрывая темную гостиную от посторонних взглядов, ребята с облегчением расселись и оживленно заговорили, перебивая друг друга и нервно посмеиваясь.

Джеймс ещё на подходе к дому успел шепнуть Марлин о подлом поступке Питера. У развилки, утопающей в глубоких лужах, сдержал ее рьяный порыв немедленно отправиться в гости к Петтигрю и с применением грубой физической силы свершить возмездие. Заняв самое удобное широкое кресло, закутал продрогшую Лили в плед и теперь, блаженно улыбаясь, слушал ее сбивчивый рассказ о минувшем вечере.

Римус кратко и сдержанно излагал историю своего заключения и побега. Эммелина, опустив тяжелую от избытка информации голову ему на плечо, лишь охала время от времени, а Доркас, не моргая, разглядывала собственные костлявые колени, выступающие под штанинами просторных не по размеру брюк. Закончив, юноша бесхитростно улыбнулся поочередно Сириусу и Джеймсу. Пафосные слова благодарности мальчишкам не требовались, ведь все трое, почти не зная друг друга, сплотились перед лицом общего врага и теперь желали лишь совместно напиться вдоволь чего-то горячительного, чтобы скрепить зародившийся союз.

- Так зачем ты им понадобился? - от внимания Эммелины не укрылось, как переглянулись между собой сидящие в комнате ребята. Отстранившись от Римуса, она совсем тихо и как-то по-детски обиженно добавила, - я безмерно счастлива, что все вы, похоже, в курсе. Когда я собиралась вытаскивать твою задницу из этого улья, как-то упустила из виду, что незнакомые тебе патрульные и непрощенный достойны доверия больше меня.

- Я тоже не знаю, зачем его похитили, - Лили слабо улыбнулась расстроенной девушке. Сама она, позабыв о персональном любовном треугольнике, не сомневалась, что сошла бы от досады с ума, утаи Джеймс от неё нечто важное.

- Ну что, Вэнс, отлегло от сердца с такой-то поддержкой? - Марлин смерила рыжую гостью насмешливым взглядом и пожала плечами, сделав вид, что не заметила гневного жеста Джеймса.

Вздохнув и неосознанно прикрыв мозолистой ладонью шрамы на щеке, Римус выложил всю неприглядную правду о своей ликантропии. От нападения оскорбленного мистером Люпином Фенрира Сивого до случившегося на исходе прошлого года обращения в зверя. Его откровения неизбежно повлекли за собой необходимость продемонстрировать всем присутствующим чудотворный осколок, что обернулся в чутких руках Доркас самым настоящим оружием. Молчавший все это время Сириус пересказал те крупицы информации, что разболтал Руквуд в ходе допроса. Новость о том, что другие осколки могут находиться у маглов и старейшин, вызвала у Джеймса прилив энтузиазма. Скользнув невесомо губами по рыжей макушке, он спрыгнул с подлокотника кресла и, словно возомнив себя оратором, принялся рассуждать вслух, расхаживая по центру гостиной.

- Я думаю, все мы теперь в потенциальной опасности. Римус, непрощенные знают, где ты работаешь, а значит при желании выяснят и где живёшь быстрее, чем успеешь сказать «полнолуние», - патрульный поворачивался то к одному, то к другому притихшему человеку. Он совершенно не желал нагнетать обстановку, но разойтись как ни в чем не бывало по домам теперь уже было невозможно. - Доркас, ты у нас живая легенда всего сообщества. Узнать твой адрес тоже проще простого. Меня поможет отыскать крысёныш Питер, да и Маки, благодаря заслугам семьи, не самая неприметная персона. Сириус…ты и сам все понимаешь, дружище.