- Не понимаю, - он отстранился. Выпустил её руки. Лихорадочно взъерошил волосы на макушке, уставившись перед собой невидящим взглядом. Девчонка из семьи маглов вполне может оказаться волшебницей. Мать Петтигрю, например, о Хогвартсе и не слышала, пока письмо не пришло. Только вот магии то больше нет. И осколок надежно спрятан в доме у Марлин.

- Джеймс, - даже через толстую дутую куртку он ощущает её прикосновение. – Послушай, не буду врать, что мне страшно. Мне не страшно. Скорее любопытно и тревожно. Я вышла из себя и превратила вялое растение в мечту цветовода. Будь так добр, ответь честно. Могу ли я, чисто гипотетически, оказаться ведьмой?

- Волшебницей, - на автомате поправил он и поджал губы. Меньше чем через час Джеймс пожалеет о своей болтливости, но сейчас просто не в силах противиться тому, с какой доверчивостью и надеждой она смотрит. – Лили, то, что ты описываешь, очень похоже на стихийную магию. Другими словами, непроизвольную.

- И что это значит?

- Раньше проявления стихийной магии встречались у детей в критических или стрессовых ситуациях. Например, ребенок падает с высоты и вдруг превращается в шар. Пружинит, отскакивает от земли, оказывается в безопасности и вновь принимает свой обычный облик, - за такие откровения можно и под трибунал пойти.

- У детей? – когда Лили хмурится, кажется, что она и сама ещё совсем маленькая.

- У детей, наделенных волшебными способностями, - он поясняет, то, что должно быть понятно и без слов, мягко. Без тени раздражения. – Только вот в чем беда, милая. Волшебство сломалось лет так семнадцать назад, и ни один маг не в силах теперь сдвинуть с места при помощи заклинания даже перышко. Не говоря уже о более сложных вещах.

- Тогда как объяснить эту фиалочную вакханалию? – она жалобно морщится, и Джеймс, воровато оглянувшись по сторонам, рассказывает то, что собирал по крупицам целую зиму. Осколок, оборотни, пророчество – всё это превращается для Лили в мешанину образов и домыслов. Кружит голову непостижимостью и желанностью. Пробуждает неуемную жажду докопаться до истины, во что бы то ни стало. А лучше, лично собрать воедино расколотую чашу из легенды и научиться колдовать.

- Надеюсь, ты не выдумала свою стихийную магию, чтобы заставить меня выложить секретную информацию, Эванс, - нервно шутит Джеймс. Его обеденный перерыв подошёл к концу, но впервые за многие годы чувство голода не беспокоит пустой желудок. Еда – последнее о чём сейчас в состоянии думать этот юноша. Ему конец, если Грозный Глаз или старейшины узнают, что он, доблестный патрульный Поттер, взял и выдал без всяких пыток и сывороток правды то, что хранили втайне от людей десятки поколений волшебников. Выдал то, что способно поставить под угрозу безопасность сотен тысяч людей. То, что, кажется, вот-вот вновь перевернёт этот мир с ног на голову.

Но сейчас её бледное от волнения лицо находится в дюйме от его собственного лица. Так, что можно почувствовать на губах мятное дыхание. Сейчас её ладошка прячется в его руке, и переплетаются пальцы, и он почти чувствует её участившийся пульс. Сейчас она так близко, что всё сказанное и сделанное кажется абсолютно правильным.

Несколькими часами позже

- Что она опять здесь делает? – нахмурилась Марлин, едва ступив на тротуар из душного офиса в конце рабочего дня. Окинула Лили недружелюбным взглядом и требовательно сжала рукав куртки Джеймса, придерживая того у самой двери. Не позволяя уклониться от ответа, умчавшись резвым шагом к своей новой пассии.

- Она пойдёт с нами, - вкрадчивые нотки в его голосе лишь вызывают ещё больший прилив злости.

- Рехнулся, Поттер? Потащишь маглу трепаться о пророчестве?

- Она не магла, - он призывно замахал застывшей у фонарного столба Лили. Впрочем, появление чужака ещё никогда не останавливало МакКиннон в стремлении как следует отчитать провинившегося друга.

- С чего ты взял? – надменно вскинутая бровь вкупе с презрительной интонацией не дают усомниться в том, что оттепели в отношениях девушек так и не наблюдается.

- У неё был выброс стихийной магии, - почти с гордостью роняет Поттер, ласково улыбаясь подошедшей Лили. В долгом пути до «Дырявого котла» ее присутствие – достойная плата за расспросы и нравоучения. Рано или поздно Марлин наскучит изводить его упреками, и она замолчит в своей обычной нелюдимой манере. А потом, если крупно повезет, паренек со шрамами расскажет что-то действительно важное – не зря же провожал до самого дома болтливого старика, сыпавшего откровениями о Дамблдоре.

- Он не придёт, - пробормотала МакКиннон себе под нос. Ей надоело вполголоса выговаривать Джеймсу за откровенность с девчонкой из магловской семьи, и испорченное настроение обратилось в полном объёме на опаздывающего Сириуса.

Именно с ним патрульные договорились встретиться во дворе заброшенной фабрики, что производила двадцать лет назад лампы накаливания. От покосившегося забора в прошлом успешного предприятия оставалось пройти пару кварталов до «Дырявого котла».

Фонари здесь не горели. Да и кому может понадобиться прогулка по давно оставленной людьми промышленной зоне. Будь на небе тучи, ребята бы стояли в кромешной тьме. Но звезды – холодные февральские звезды, впервые за долгое время вздумавшие показаться ночным путникам - тускло подсвечивали горы мусора и пустые оконные проемы приземистого здания.

Поежившись, Лили инстинктивно шагнула ближе к Джеймсу. Тот скармливал тощей бродячей собаке выуженный из кармана бутерброд, тихо приговаривая что-то ласковое. Животное послушно терлось об его подставленную ладонь и виляло куцым хвостом, не способное выразить иначе благодарность за крупицы доброты.

Блэк должен был появиться ещё полчаса назад, и Джеймс успел всерьез забеспокоиться о непрощенном. Путь по темному зимнему лесу – приключение не самое безопасное. Тут тебе и дикие звери, желающие полакомиться свежей плотью. И овраги - оступишься, скатишься по неровному склону, повредив ногу, и замерзнешь в снегу, так и не дождавшись помощи. А уж встреча с другими патрульными, будь то Пруэтты или Уизли, вполне может обернуться отбитыми почками или переломом.

- Может, не будем его ждать? Мне кажется, хватит и балласта в виде маглы, - Марлин скрестила руки на груди. Её многозначительный взгляд впился в Джеймса, который в ответ лишь шутливо скривился.

- Хоть твоя фраза и звучит весьма оскорбительно по моему скромному мнению, - в хитром прищуре изумрудных глаз ни намека на злость или обиду, - но я всё же дам тебе дружеский совет. Если хочешь понравиться парню, перестань критиковать его и всячески демонстрировать наигранное равнодушие.

- Я не хочу понравиться Сириусу Блэку, - угрожающие интонации в голосе Марлин лишили бы желания продолжать беседу любого человека, но только не Лили Эванс.

- Мне так не кажется, уж прости. Ты такая зажатая и сухая, понимаешь? Улыбнись лишний раз при встрече, пошути или сделай ненавязчивый комплимент. Поверь, результат тебе понравится.

- Ты не понимаешь английскую речь? – Марлин тихо огрызается, но в действительности хочет закричать на возомнившую себя психологом девчонку. - Никакие результаты мне не нужны. В особенности с ним.

- Маки, честно говоря, Лили права, - лениво подпиравший плечом забор Джеймс широко улыбнулся подруге. – Между тобой и Блэком что-то происходит, но ты своей грубостью его отталкиваешь. Будь хотя бы чуточку нежнее.

- Я не спрашивала ни твоего мнения, ни её, - вкрадчивые нотки приобретают отголосок рычания. И этого достаточно, чтобы Поттер понял – доверительных разговоров с Марлин на сегодня хватит. Но Лили хочется довести дело до конца.

- Пойми, ты сейчас похожа на мальчишку-школьника, который не знает, как выразить чувства к симпатичной однокласснице, и оттого лупит её портфелем по голове или дергает за косичку. Так он привлекает к себе внимание и выделяется в её глазах на фоне друзей. Вот и ты своей латентной агрессией показываешь – вот она я, здесь, я не такая как все, посмотри на меня, завоюй меня. Но эффект получается обратный, потому что взрослый парень решает, что просто тебе не интересен, и переключается на другую девушку – более ласковую и покладистую.