…

Джеймса начинает немного расстраивать необходимость сидеть здесь, будто взаперти, он старается не показывать этого, но я же вижу. А тут ещё Дамблдор никак не вернет его мантию-невидимку, и это лишает Джеймса возможности совершать хотя бы небольшие вылазки.»

Сириус нахмурился, в очередной раз понимая, что решение Поттера о необходимости передать Дамблдору свою особенную мантию для изучения, оказалось фатальным. В день рождения Гарри друг все-таки решился расстаться с любимым артефактом. Расстаться с последней реликвией мародеров. На шалости в годы войны просто не осталось времени, да и как их замышлять, когда главный затейник теперь мертв? Карта, над которой четверка друзей корпела долгие месяцы, пылится в кладовке у Филча, конфискованная по глупости Питера. Даже мантия теперь уже в чужих руках.

«Если ты сможешь нас навестить, его это очень обрадует. В прошлые выходные к нам заезжал Хвостик, по-моему, он чем-то подавлен, хотя, вероятно, все дело в новости насчет МакКиннонов. Я, услышав её, целый вечер проплакала».

Блэк скрипнул зубами. Уже никогда он не сможет навестить Лили и Джеймса. Не сможет обрадовать Сохатого, и все потому, что он – Сириус Орион Блэк – собственноручно сделал маленького предателя, эту жалкую крысу, хранителем самой важной в мире тайны. Защитником безопасности самых важных для Бродяги людей. Мимоходом юноша удивился, почему Лили пишет о смерти подруги так сухо. Не желает бередить его раны, нагружая порцией собственной боли? Устала от череды жестоких смертей, и что-то в сердце замылилось? Перестало чутко реагировать на всякое печальное известие? Эдгар, Фабиан, Доркас, Гидеон, Карадок, Марлин.

Лили. Джеймс.

«Батильда забегает к нам почти каждый день. Она очаровательная старушка, рассказывает о Дамблдоре совершенно поразительные вещи. Не уверена, что он был бы доволен, узнав об этом! Не знаю, впрочем, можно ли им верить, потому что мне кажется невероятным, чтобы Дамблдор…»

Сириус не успел задуматься над утраченной частью письма, потому что едва он успел дочитать, на лестнице загремели чьи-то тяжелые шаги. Сириус усадил Гарри за комод и поднялся на ноги, выставив пере собой волшебную палочку, готовый защищать крестника до последнего вздоха. Но такая жертвенность уже была ни к чему. В комнату, утирая слезы и громко вздыхая, вошел Рубеус Хагрид.

Его исполинские ботинки оставляли на ковре грязные следы, полы плаща хлопали по ногам, точно крылья гигантской летучей мыши. Сириус выдохнул и обессилено обмяк, а малыш, воспользовавшись свободой, устремился к Лили и принялся хлопать её ладошками по лицу, бормоча «ма-ма-ма-ма».

- Что же это делается, - пробасил Хагрид, опускаясь перед ребенком на колени. Он тщательно старался не смотреть на мертвую девушку. – Как же мальчонка-то без родителей теперь. И ведь выжил, маленький. Выстоял. Что же это делается…

- Тебя Дамблдор прислал? – устало вымолвил Сириус, пряча письмо в карман куртки.

- А кто же ещё, - всхлипнул лесничий. – Велел забрать Гарри и отвезти к нему.

- Вот как, - Блэк помолчал. – Откуда он знал, что мальчик выжил?

- Это же Дамблдор, - просто пояснил Рубеус, словно говорил по меньшей мере о магловском Боге. – Он всё знает.

- Что он собирается делать с мальчиком?

- Мне он об этом не сообщил.

- Ну, хорошо, - не чувствуя в себе сил на споры, Сириус решил, что после разберется со всем этим. В конце концов, едва ли найдется в такую ночь более безопасное место для крестника, чем рядом с величайшим волшебником.

Блэк при помощи простенького заклинания отыскал старую люльку Гарри и застелил её толстым пуховым одеялом. Вытащил из комода теплую одежду и принялся кутать ребенка в бесчисленные слои кофт и ползунков, чтобы тот не замерз холодной, теперь уже ноябрьской ночью. То, что казалось невероятно сложным всего лишь год назад, сейчас получалось у него как нечто, само собой разумеющееся. Словно Сириус всю жизнь только и делал, что одевал годовалых детей.

- Как вы доберетесь до Дамблдора? – спросил он, ловко доводя молнию на курточке до самого подбородка крестника.

- Миссис Бэгшот создаст для нас портал, - Хагрид озадаченно почесал косматую макушку гигантской пятерней, и Сириус болезненно сморщился, вспоминая сходный жест в исполнении Джеймса. – Она там. Ждёт нас на улице.

- Не надо порталов, - Сириус выудил из кармана ключи от мотоцикла и протянул Рубеусу. – Лили говорит…говорила, что волшебные перемещения плохо сказываются на вестибулярных аппаратах детей.

- Вести…что? – лесничий озадаченно взглянул на молодого волшебника, вертя между пальцев брелок с черным псом, купленный Марлин на лондонской барахолке.

- Не важно, - Блэк чуть раздраженно покачал головой и уложил Гарри в люльку, тщательно подоткнув одеяло под спину и ножки. – Просто отвези его к Дамблдору на моем мотоцикле. Он шумит, летает, развивает отличную скорость. Ведет себя, как дракон. В общем, тебе понравится.

- Спасибо, Сириус, - Хагрид с легкостью подхватил с пола люльку, точно весила та не больше, чем тыквенный кекс с праздничного стола в Хогвартсе. – Поспешу. Не ровен час, вернутся сюда эти…чудовища.

У калитки Бродяга жестом попросил Рубеуса остановиться и склонился над малышом. Гарри смотрел в затянутое тучами небо грустными глазами, точно понимал, что его маленькая жизнь уже перевернулась с ног на голову. Что один могущественный темный маг стер навсегда из его судьбы долгие тренировки с отцом, ласковые объятия матери, семейные ужины и любовь. Ту самую, особенную любовь, что может познать лишь нужный и долгожданный ребенок.

- Я позабочусь о тебе, приятель. Торжественно клянусь тебе, что буду рядом, во что бы то ни стало. Что смогу защитить тебя, если потребуется, - Сириус ласково провел кончиками пальцев по тонкому шраму на лбу крестника и, проглотив комок в горле, отвернулся, чтобы трансгрессировать прочь с больше не защищенной обетом дружбы лужайки.

1 ноября, 1981 год, Лондон

Сириус материализовался из воздуха у крыльца Петтигрю. Тёмные окна взирали на незваного гостя испуганно и неприветливо, словно дом понимал, что этот визит не обернется для хозяина ничем хорошим. Без промедлений Блэк разнес в щепки дверь, украшенную гирляндой из миниатюрных тыковок, и шагнул в лишенный малейшего освещения коридор.

- Что здесь происходит? – испуганная громким звуком, заспанная миссис Петтигрю выбежала на лестницу и воззрилась недоуменно на школьного приятеля сына. – Сириус? Что происходит?

- Простите, - прошептал волшебник, не глядя ей в глаза, и решительным шагом двинулся к комнате Питера. Он запретил себе думать о том, что для этой нервной, чрезмерно опекающей сына женщины эта ночь станет серьезным ударом. Ничуть не меньшей трагедией, чем для самого Бродяги.

Из кухни донесся шорох, и Блэк молниеносно сменил направление, миновал декоративную арку и оказался точно напротив двери, ведущей на задний двор. Питер лихорадочно возился с замком. Магловский механизм вечно заедал, и этот раз не стал исключением. Увидев Сириуса, юноша страдальчески промычал что-то нечленораздельное и вывалился, наконец, на улицу.

Одет Хвост был тепло. Очевидно, он готовился к визиту разгневанного друга, но по какой-то одному ему известной причине не попытался спрятаться, затаиться, обратиться в крысу, в конце-то концов. Сириус подумал, что юноша надеялся на оперативность Дамблдора. Старик, уверенный в том, что хранителем является Блэк, мог передать его в руки мракоборцам, едва узнав о свершившемся предательстве.