Миссис Петтигрю выбежала за мародерами в тонком халате и зябко поежилась. Встревоженная женщина заговорила сбивчиво о том, что время уже позднее, мороз крепчает, а на улицах небезопасно. Она предлагала молодым волшебникам вернуться в дом и отложить прогулку. Именно так была названа ей назревающая между парнями дуэль. Прошептав одними губами «прости», Питер трансгрессировал. Блэк зажмурился и, уцепившись взглядом за зыбкий дымчатый след, принялся пробираться сквозь межпространственный вакуум.

Хвост остановился на широкой оживленной улице. Первые этажи домов здесь представляли собой пабы и клубы. Их яркие вывески отражались в лужах на асфальте, а громкая музыка смешивалась в неразборчивую какофонию. Помимо завсегдатаев заведений в ту ночь праздновали Хэллоуин сотни маглов. Они выходили на тротуар глотнуть свежего воздуха, охладиться после жарких танцев, затянуться сигаретой или перекинуться парой слов с друзьями, не перекрикивая усиленный колонками звук.

- Ты не убежишь, - тихо и зло вымолвил Сириус, приближаясь к Питеру. Больше всего на свете Бродяга желал убить предателя. Поквитаться с ним за то, что стало с Лили и Джеймсом. За осиротевшего крестника. Причинить боль, заставить молить о пощаде, выбить хоть какое-то объяснение малодушного поступка. Но, глядя в мечущиеся, исполненные страха глаза, волшебник понимал, что едва ли сможет оборвать эту жизнь собственноручно.

- Как ты мог, Сириус? – жалобно спросил Петтигрю, выпятив дрожащий подбородок.

- О чем ты? – Блэк шагнул вперед, морщась не то от боли, не то от отвращения. Он вскинул палочку, решив для начала обездвижить Хвоста, и уже после принимать какие-либо решения.

- Как ты мог предать Джеймса и Лили? – по щеке Питера скатилась скупая слеза. Маглы, заинтересованные громким драматичным диалогом, подходили ближе, прислушивались, разглядывали напряженные лица. – Они так верили тебе, Сириус. Они считали тебя другом.

Блэк молча взирал на Петтигрю, пытаясь понять, не повредился ли парень рассудком. Он заламывал руки, прижимал к груди слишком маленькие для взрослого мужчины ладони и кричал во весь голос, совершенно не стесняясь внимания случайных зрителей.

- А как же маленький Гарри? Из-за тебя он теперь сирота, - Хвост чрезвычайно натуралистично всхлипнул.

- Как ты смеешь, крысеныш?! – закричал взбешенный бессмысленными сумасшедшими обвинениями Сириус и нацелил палочку в грудь Хвоста. В этот самый момент прогремел взрыв. Сила его была столь огромна, что от грохота у Блэка заложило уши. Стекла в домах задрожали, а маленький газетный киоск отбросило на проезжую часть.

Питер исчез. Лишь на крышке люка осталось нечто окровавленное, отдаленно напоминающее человеческий палец. Несколько маглов – ошарашенный Сириус насчитал целую дюжину – повалились на асфальт и остались лежать без движения. Изо рта молодого мужчины, секунду назад глотавшего пиво из бутылки, стекала теперь струйка крови. Халат юной девушки, нарядившейся в костюм медсестры, представлял собой решето, а кожа обуглилась, лишая лицо узнаваемости.

Сириус засмеялся. Сперва смех его напоминал нервное хихикание, но вскоре раскатистые лающие звуки уже вовсю вырывались из легких, эхом отражаясь от стен улицы, враз погрузившейся в тишину.

Блэк смеялся, когда на место происшествия оперативно прибыли мракоборцы. Фрэнк Лонгботтом смотрел на приятеля глазами, исполненными ужаса и осуждения. Аластор Грюм хмурился и отдавал короткие приказы своим подчиненным, не желая приближаться к разочаровавшему его пареньку. Суровый волшебник, возможно, тот самый, что высмеял пару месяцев назад патронус МакКиннон, обездвижил Сириуса, и тот лежал на проезжей части в глубокой луже, наблюдая, как авроры опрашивают свидетелей.

Блэк смеялся, когда его единственный выживший друг не пожелал разговаривать и отвел в сторону ненавидящий взгляд. Наблюдая, как ссутулившийся Люпин медленно бредет по коридору, упираясь рукой в стену, словно опасаясь, что ноги подведут его, Блэк отчаянно смеялся, а сухие глаза его жгло от непролитых слёз.

Блэк смеялся, когда Барти Крауч выносил приговор, не пожелав применить сыворотку правды, изучить последние заклятия из памяти волшебной палочки, задуматься, почему предатель не довёл до конца убийство избранного, а лишь искал для него одежду потеплее и кутал в синее одеяло. Амелия Боунс смотрела на племянника своего возлюбленного разочарованно и печально, а когда тот вымолвил что-то о старом обещании помочь, лишь покачала головой, вызывая у Бродяги новый удушающий приступ хохота.

Блэк смеялся, когда теряющая рассудок Вальбурга Блэк совала галеоны в карманы судей Визенгамота, умоляя пощадить её сына. Она клялась, что заберет свою Звездочку и увезет так далеко от Британии, как позволяет только транспорт проклЯтых маглов. Тянула свои высохшие ломкие руки к его лицу, убирая со лба непослушные пряди, и повторяла, что желала для него самого яркого будущего. Он смеялся, потому что взрыв Петтигрю и впрямь вышел на редкость ослепительным.

Блэк смеялся, когда впервые ощутил поцелуй дементора и понял, что дьявольские стражи Азкабана не могут сделать ему больнее и хуже, чем уже сделала эта война. Где-то в отдаленных концах коридора он слышал вопли и рыдания Беллатрикс, но к тому моменту уже едва ли понимал, какой сейчас год. Его утешало лишь то, что из слов её можно было уловить отчетливую новость о бесследном исчезновении Тёмного Лорда.

Блэк смеялся. Потому что единственная шалость, спланированная Хвостом за всю его жизнь, действительно удалась.

========== Эпилог. По ту сторону занавеса ==========

18 июня, 1996 год, Лондон, Министерство магии, Отдел тайн

«Дамблдор пронесся по ступеням вниз, мимо Гарри и Невилла – теперь они больше не думали о побеге. Их школьный директор уже достиг нижнего яруса каменных сидений, когда ближайшие Пожиратели смерти заметили его и крикнули остальным, что он здесь. Один из них пустился бежать, карабкаясь по ступеням напротив, точно обезьяна. Дамблдор снял его оттуда заклятием без малейших усилий, будто невидимым арканом…

Только одна пара противников продолжала биться, не обращая внимания ни на что вокруг. На глазах у Гарри Сириус увернулся от красного луча, посланного Беллатрикс, - он смеялся над ней…

- Ну же, давай! Посмотрим, на что ты способна! – воскликнул он, и его голос раскатился эхом по огромной комнате.

Второй красный луч поразил его прямо в грудь.

Улыбка ещё не сошла с его уст, но глаза расширились от изумления.

Сам того не заметив, Гарри отпустил Невилла. Он снова спрыгнул ступенью ниже, вынимая палочку, и Дамблдор тоже обернулся к платформе.

Казалось, Сириусу понадобилась целая вечность, чтобы упасть: его тело выгнулось изящной дугой, прежде чем утонуть в рваном занавесе, закрывающем арку.

Гарри успел увидеть на изможденном, когда-то красивом лице своего крестного отца смесь страха и удивления – и в следующий миг он исчез в глубине древней арки. Занавес сильно колыхнулся, словно от внезапного порыва ветра, и сразу же успокоился опять.» (с)

Сириус упал навзничь, ударившись затылком, но не ощутил ни капли боли. Он медленно поднялся на ноги, настороженно оглядываясь по сторонам. Густой туман, клубившийся от земли до бездонного неба, затруднял возможность разгадать, что это за место. Блэк, конечно же, отчетливо помнил, что угодил в ловушку Арки смерти. Погиб, проще говоря.