- Доброе утро, - МакКиннон сбежала по лестнице и сделала жадный глоток кофе из кружки, оставленной Сириусом на барной стойке.

- Ты опять в Мунго? – Блэк небрежно бросил журнал на столик и недовольно прищурил глаза. На ходу девушка запихивала в большую бесформенную сумку форменную лимонную мантию с нашитым гербом целителей. Когда Марлин готовилась к работе, серьезная и сосредоточенная, Сириусу казалось, что девчонка, гулявшая с ним по Портсмуту прошлым летом – другой человек. Эта новая МакКиннон даже пахла по-другому. Вместо вереска Сириус чуял травы, спирт и мыло. Эта МакКиннон двигалась быстро и резко, а взгляд её напоминал о профессоре МакГонагалл, ищущей компромисс между достаточно строгим и вместе с тем справедливым наказанием.

- Да. Клэй в отпуске. Меня попросили его подменить, - сухо пояснила Марлин, без зеркала проводя по губам гигиенической помадой. – Чем займёшься сегодня?

- Устрою пикет под окнами Мунго. Благо одних волшебников не должно достигаться путём ущемления прав других, - Сириус иронично изогнул бровь, прижимая Марлин своим телом к деревянной столешнице.

- И в чём же заключается ущемление твоих прав? – девушка улыбнулась уголком губ, решительно упираясь ладошкой в грудь Блэка.

- Ты исцеляешь мою душу, израненную разрывом с семьей, одним своим присутствием, - он склонился к её уху, снизив голос до хрипловатого шепота, и с силой вдавил ладони Марлин в ребро стола. – Но теперь, когда я вижу тебя лишь пару часов в день, самые тёмные мысли берут верх над любыми светлыми начинаниями, превращая меня в чудовище. Так кого ты выберешь, МакКиннон? Несчастных, пораженных обсыпным лишаем, или теряющего контроль над человеческой сущностью анимага?

- Я уже выбрала, - девушка шутливо поцеловала Сириуса в нос и попыталась высвободиться, но он лишь крепче перехватил её запястья. – А сейчас мне действительно пора.

- Тебя стало слишком мало, - он прикусил тонкую кожу над пульсирующей жилкой, оставляя на шее Марлин красноватый след. – Сегодня я тебя никуда не отпущу. За один день ничего с твоими пациентами не случится.

- Ты не понимаешь, - она принялась выкручивать руки, пытаясь избавиться от хватких пальцев Блэка, но он лишь ухмыльнулся, не желая признавать поражение. – Вы с Джеймсом учитесь, гоняетесь за Волан-де-Мортом и празднуете свои победы в пабах, напиваясь до потери дара речи. Вы всё ещё не переросли школу. Но на мне лежит ответственность. Реальная ответственность. Через десять минут я должна войти в палату к мистеру Стивенсу, который считает себя трехлетним ребенком из-за воздействия империуса. А потом убедить миссис Сомерсет, двенадцатилетний сын которой самостоятельно пытался исцелить её после чар Пожирателей смерти, выпить скверно пахнущее зелье. А потом…

- Что ты хочешь сказать? – Сириус отпустил запястья Марлин и отступил на шаг, недоверчиво изучая её лицо.

- Я хочу сказать, что мы видим войну по-разному. Для тебя это приключение, способ позлить кузину и провести время с Джеймсом. Для меня – последствия, которые не устранишь за час беготни по Лондону с волшебной палочкой наперевес.

- Беготни? – голос Блэка зазвучал тихо и глухо. – Ты считаешь миссии Ордена беготней? Если бы не мы, пациентов в Мунго было бы больше. Намного больше. Мы рискуем жизнями. А ты толчешь бадьян в уютном безопасном кабинете.

- Слушай, я неправильно выразилась, - Марлин раздосадовано прикусила нижнюю губу и тронула Сириуса за плечо. – Я понимаю, как много делает Орден. Просто перестань принижать значимость работы целителей. Мою значимость.

- Я ничего не принижаю, - Сириус покачал головой, стряхивая руку МакКиннон. – Это ты не можешь избавиться от чувства вины за то, что отказалась вступить в Орден вместе с нами и сражаться. А теперь видишь подвох в каждой фразе.

- Вот как, - волшебница потрясла головой, словно сомневаясь в реальности разговора. – Спасибо за откровенность.

- Захочешь ещё, обращайся, - Блэк смерил Марлин ледяным взглядом и бросил в патефон заклятие тишины.

Believe me when I tell you

I’ll never do you no harm, believe me darlin’

Поперхнувшись сладким голосом Маккартни, проигрыватель остановил вращение иглы, а пластинка взорвалась от силы чар, примененных в гневе. Испуганный громким звуком Чемми материализовался в гостиной и принялся спешно собирать с пола осколки винила. Сириус, не проронив ни слова, вышел на веранду и закурил, выпуская дым в жаркий июльский воздух. Лёгкий ветер запутался в его тёмных волосах, наводя в аккуратной прическе соблазнительный беспорядок. Запустив руку в карман узких джинсов, Блэк наблюдал, как Марлин педантично подходит к заборчику и трансгрессирует, не обернувшись.

Опустившись в плетеное кресло, волшебник потребовал, чтобы Чемми принёс бокал огневиски. От радужного доброжелательного настроения не осталось и следа. Сириус не отказался бы схлестнуться в бою с парой Пожирателей смерти, чтобы выместить злость и выпустить пар. Он недоумевал, почему отношения с Марлин неизбежно были сопряжены с соревновательными элементами. От кого больше пользы, кто искуснее владеет чарами, кто упрямее. Игривые ироничные споры привносили толику разнообразия в спальню, но на повседневный быт оказывали поистине разрушающее воздействие.

Летящая с пролива точка оказалась белой совой, стремительно преодолевшей расстояние между забором и верандой. На стол подле недопитого бокала опустился конверт, а ночная птица, взмахнув большими крыльями, отправилась в обратный путь, зыркнув на Сириуса чёрными глазами. Разорвав конверт из плотной шершавой бумаги, Блэк углубился в чтение.

«Здравствуй, Сириус.

С тяжестью на душе и глубочайшей скорбью сообщаю тебе, что Регулус пропал без вести. Уже месяц он не появляется на площади Гриммо и не выходит на связь. Люциус полагает, что бедный кузен не справился с поручением Тёмного Лорда и был за это наказан. Но никакими доказательствами или опровержениями этой теории мы не обладаем. Никто из семьи не желает навлечь на себя гнев излишним любопытством и неуместными вопросами. Сердце бедного дядюшки Ориона не выдержало боли утраты обоих сыновей, и неделю назад он отправился в лучший мир. Похороны были роскошны. Собрались представители всех двадцати восьми чистокровных семейств, а министр Магии лично произнёс надгробную речь.

Прости, что сообщаю тебе эти печальные новости с опозданием. Люциус сказал, что твоё присутствие на похоронах будет крайне не желательно и пагубно отразится на репутации семьи. Он не внял моим просьбам и уговорам, заверив, что если ты придёшь проститься с отцом, наш брак станет носить лишь формальный характер. Не представляю, как сложилось бы моё будущее, узнай ты о смерти дядюшки Ориона от кого-то другого. К счастью для меня, этого не произошло.

Милый кузен, я искренне надеюсь, что ты не злишься на меня за малодушие. В конце концов, посетить склеп ты можешь в любой момент. Смерть есть смерть. Она не обратима, а прах едва ли когда-то покинет своё последнее пристанище. Что касается моей семейной жизни, я хочу верить, что нас с Люциусом ждёт много совместных счастливых десятилетий. Сейчас я мечтаю забеременеть. Именно в материнстве мне видится моё истинное предназначение.

Мне бы очень хотелось узнать, как твои дела. Но я прошу тебя не отвечать на это письмо. Люциус будет крайне не доволен, узнав, что мы с тобой общаемся. Впрочем, я смею думать, моя просьба не вызовет у тебя недоумения и не окажется сложной в исполнении. Я не получаю от тебя ни весточки почти три года.

Надеюсь, ты здоров и счастлив.

Обнимаю, Нарцисса Малфой»