- Мистер и миссис МакКиннон, вот это сюрприз! – Джеймс оттеснил плечом застывшего в неловком молчании друга. Он несколько раз пересекался с этой парой на праздниках Бенедикты Фоули, бабушки Марлин.

- Не ожидал, что старики тоже слушают рок? – Мэтт хитро прищурился.

- Ну какие же вы старики? - деланно рассмеялся Поттер, который в действительности рассуждал именно подобным образом.

- Марлин, ты, наверно, хочешь посмотреть концерт с друзьями? – мистер МакКиннон обнял дочь за плечи, подталкивая к мародерам.

- Я думаю, у мальчиков свои планы. К тому же, я хотела провести время с тобой и мамой.

- Что за глупости, милая, - мужчина всплеснул руками, игнорируя предупредительные интонации в голосе дочери. – Тебе предстоит провести в нашем обществе ещё полтора месяца. Развлекайся и не думай о нас. Встретимся после концерта у того ресторанчика, где мы сегодня обедали.

- Я правда не думаю…

- Идём уже, - Джеймс схватил подругу за руку и потянул за собой, устав наблюдать за её неуклюжими попытками избежать вечер в компании Блэка. Отойдя на несколько дюймов, он обернулся и махнул на прощание чете МакКиннон. – Мы доставим Марлин к тому ресторану в целости и сохранности.

- Простите, что вклинилась в ваш мальчишник, - девушка засунула руки в карманы толстовки и виновато поморщилась. – Иногда чувство такта покидает тела моих родителей и пропадает в неизвестности.

- Ерунда, - Ремус тепло улыбнулся и успокаивающе тронул Марлин за плечо. - Мы очень рады встрече с тобой, а сливочного пива, сдобных котелков и драже Берти Боттс, припасенных Джеймсом, хватит, чтобы накормить всех на этой поляне.

Сириус с самого начала осознавал, что высокоморальная натура Люпина не совместима с пониманием случившегося на вечеринке по случаю победы Гриффиндора. Но что-то подсказывало юному волшебнику, что даже Поттер, его лучший в мире друг и соратник, не одобрит тот поступок. Потому мародёры пребывали в неведении и искренне считали, что напряжение и неловкость между Блэком и МакКиннон – следствие отношений с Хертой Эйвери.

- Какие планы на оставшиеся каникулы? – Джеймс протянул Марлин пакетик с драже, но та вежливо отказалась.

- Мама обещала организовать для меня в августе практику в Больнице Святого Мунго. Ничего впечатляющего – буду вести карточки пациентов и исполнять мелкие поручения целителей, - девушка смущенно пожала плечами, словно совершенно не придавала значения столь желанной стажировке.

- С Абботом? - вопрос вырвался из уст Блэка не осознанно. До того, как он успел вспомнить, что по негласной договоренности не ведёт с девушкой диалогов.

- Да, Аббот тоже будет там, - Марлин окинула парня тяжелым взглядом и отвернулась. – А вы чем собираетесь заняться?

- Ремус погостит у нас ещё неделю. После родители берут нас с Сириусом в небольшое путешествие. Наш тур начнётся в Брюсселе. Погуляв там пару дней, переберёмся на север Франции, где встретимся с Альфардом Блэком, дядей Сириуса. Потом посмотрим Лазурный берег, а закончим пляжным отдыхом на побережье Испании Коста Бланка, - рассказ Джеймса со стороны мог показаться хвастовством. В действительности так оно и было. Только гордился гриффиндорец совсем не финансовыми возможностями своей семьи, а тем фактом, что, не смотря на преклонный возраст, его родители сохраняли завидную активность и интерес к жизни.

- Ты победил, - Марлин шутливо вскинула руки вверх. – Планы на ваш остаток лета звучат куда привлекательнее моих.

Когда солнце скрылось за крышами кембриджских коттеджей, а группа, которая своим выступлением настраивала публику на бодрый лад, исполнила десяток композиций, на сцене появились гитаристы и барабанщик Led Zeppelin. Джон Бонэм принялся виртуозно выбивать ритм, а Джон Пол Джонс, откинув бас-гитару за спину, наигрывал на клавишах неизвестное вступление. Вокалист в расклешенных брюках и распахнутой на груди кожаной куртке присоединился к музыкантам, когда зрители уже узнали начало хита “Heartbreaker” со второго альбома.

Люди поднимали руки вверх, приветствуя любимых исполнителей, прыгали в такт музыке и кричали от восторга. Широкоплечий мужчина с неукротимыми мелкими кудряшками, повторяющими стиль Джимми Пейджа, случайно задел Марлин локтём. Инстинктивно Сириус притянул девушку к себе, ограждая от чужих прикосновений, прижимаясь к её спине грудью и ощущая, как мягкие светлые волосы щекочут подбородок.

Заиграла медленная композиция, и МакКиннон дёрнулась вперёд в попытке высвободиться из рук Блэка. Когда девушка обернулась, её взгляд был исполнен укора, обиды и непонимания. Сириус подумал, что в этот самый миг всё может стать очень просто и правильно. Он шепчет слова извинения, она гладит его по щеке, Джимми Пейдж берёт высокую ноту, гитарный драйв оплетает тела духом романтики.

Little drops of rain whisper of the pain.

Tears of loves lost in the days gone by.

My love is strong, with you there is no wrong.

Together we shall go until we die.

My, my, my inspiration is what you are to me

Inspiration look, see

Марлин склонилась вперёд, и Сириус потянулся к её лицу, улыбаясь уголком губ в предвкушении поцелуя. На задворках сознания он успел представить неприятный разговор с Хертой, молчаливое одобрение Люпина, буйную радость Джеймса. Успел ощутить прелюдию к восторгу от обладания тёплой, нежной, трогательной Марлин. Но драгоценный витраж его воображения вдребезги разбился о четыре коротких слова.

- Не смей меня трогать! – МакКиннон пыталась перекричать музыку, но её выражение лица, гневная артикуляция, напряженные под ладонями Сириуса плечи и без того передали смысл. Грубо оттолкнув парня, она вклинилась между Поттером и Люпиным, протянула руку за бутылкой сливочного пива и ни разу за вечер больше не посмотрела на Блэка.

18 июля, 1977 год, юго-запад Англии, Годрикова Лощина

Мародёры без дела слонялись по главной площади деревеньки, измождённые однообразием улиц и тихой размеренной жизнью. Местечко идеально подходило для тех, кто желал расслабленного отдыха и единения с природой. Уютные коттеджи, каменистые мостики, мшистые камни, кирпичные колодцы словно сошли с картин лишь начинавшего творить в ту эпоху художника Томаса Кинкейда. Но семнадцатилетним друзьям хотелось приключений и зрелищ, а не живописных пейзажей.

- Думаете, Доркас теперь в Ордене? – Ремус присел на бортик маленького фонтана и погрузил ладонь в прохладную воду.

- Наверняка, - Джеймс кивнул со знанием дела, вгрызаясь в захваченное из дома яблоко. – Не встречал ещё более целеустремлённой девчонки. Даже Эванс выглядит разгильдяйкой на её фоне.

- Окончишь Хогвартс, пополнишь ряды детища Дамблдора и будешь биться с ней плечом к плечу, - Сириус ухмыльнулся. – Ни что так не распаляет чувства, как совместное сражение с негодяями. Измотанные физически, получившие не значительные телесные повреждения, находящиеся под воздействием адреналина, вы переноситесь в штаб-квартиру Ордена. Оказываетесь наедине в захламленной комнате. Медоуз просит тебя помочь вылечить ссадину, ты склоняешься над её обнаженным плечом и…

- Кстати о чувствах, - Джеймс прервал полёт романтических фантазий друга. – МакКиннон даже смотреть на тебя не хотела на концерте. Думаю, дело не в Херте. В начала года вы хоть и сдержанно, но общались. А потом я упустил момент, когда что-то в её поведении изменилось. Признавайся, Бродяга, что ты натворил?

- Ничего я не натворил, - Сириус раздраженно швырнул в фонтан гладкий камушек.

- Не верю, - протянул Джеймс, а Ремус укоризненно нахмурился, словно априори знал, что гипотетический поступок друга достоин всяческого порицания.