Слова мальчика утонули в ощущении бездумного блаженства. Каждая мерцающая в кухонном воздухе пылинка казалась ему произведением искусства, а душу переполняли легкость и радость. Сириусу стало совершенно не важно, что думает о нём Вальбурга Блэк и на какой факультет Хогвартса отправит его Распределяющая шляпа. С безмятежным безразличием наблюдал он за взметнувшейся к губам ладошке Андромеды. Провожал взглядом мелькнувший в дверном проёме подол её льняного платья цвета весенней травы. С трудом различал клокочущее эхо отчаянного «спасибо».
25 мая, 1977 год, Хогвартс, Главный зал
- Не общались, - Сириус нетерпеливо разорвал плотный конверт и развернул сложенный вдвое листок.
«Здравствуй, мой милый храбрый Сириус.
Прости, что исчезла из твоей жизни, так и не попрощавшись. Ты был ребенком, не имевшим никакого отношения к моим разногласиям со старшим поколением Блэков. Избавляя тебя от подробностей моего решения и необходимости продолжать общаться со мной, я преследовала лишь одну цель: не допустить обострения твоего конфликта с тётушкой Вальбургой.
К сожалению, я лишь сегодня случайно узнала о том, что ты разорвал все связи с нашими родственниками и покинул родовое гнездо. Если верить моему источнику информации, на каникулах ты проживаешь у Флимонта и Юфимии Поттеров. Я не имею удовольствия быть лично знакомой с этими волшебниками, но, полагаю, они хорошие люди.
Как ты, наверно, слышал, в семьдесят первом году я вышла замуж за своего однокурсника, Теда Тонкса. Он – маглорожденный волшебник, а значит, этот союз противоречит убеждениям наших родственников. Я сделала выбор в пользу любви. Если ты ещё не успел познать это чувство в полной мере, уверяю тебя, милый кузен, оно и только оно достойно борьбы, как ни что иное в этом мире. Я ни сколько не жалею о своем поступке, а подкреплением собственной правоты считаю рождение дочери. В этом месяце Нимфадоре исполнилось четыре года. Она – чудесный смышленый ребенок с поразительными метаморфическими способностями.
Я спешу сообщить, что все мы будем исключительно рады принять тебя в нашем доме в любое время. Наш адрес: графство Корнуолл, Маузхол, Кивен Плейс, 1.
С любовью, твоя кузина Андромеда Тонкс»
- Я стал дядей, Сохатый, - Сириус бережно сложил письмо обратно в конверт и спрятал в нагрудный карман. Он не собирался гостить у кузины, ведь за шесть с лишним лет ничем не подкрепляемая привязанность ослабла и лишь нежный образ из детства возникал время от времени на задворках памяти. Но тепло, которое разлилось в его душе при прочтении, казалось столь чудесным и удивительным, что выбросить послание юный волшебник не пожелал.
31 мая, 1977 год, платформа 9 3/4
Лучи закатного солнца заливали перрон нежным золотом. Тёплый летний ветер путался в волосах, неся в своём дуновении призрак свободы и перемен. Перемен, отчаянно желаемых каждым из выпускников, и вместе с тем горьких на вкус, как аскетичный черный кофе, любовь к которому приходит лишь с возрастом.
- Доркас, постой! – Ремус бросил свой чемодан у ног друзей и поспешил за шагающей к выходу с платформы девушкой. – Доркас, подожди же!
Догнав её, запыхавшийся гриффиндорец растерянно замолчал. Он столько всего хотел сказать Медоуз на прощание. Узнать планы на будущее. Пообещать писать письма и непременно выяснить её адрес. Заверить, что будет ждать новой встречи. Попросить быть осторожной и не лезть на рожон в гонке за жизнью Волан-де-Морта. Может быть, даже обнять её за хрупкие плечи. Но все слова необъяснимым образом покинули голову Ремуса, рассыпавшись по асфальту мириадами пылинок.
- Береги себя, Люпин, - не дожидаясь, пока парень соберётся с мыслями, Доркас сдержанно улыбнулась и, стремительно подавшись вперёд, оставила в уголке его губ такой долгожданный и вместе с тем такой мимолётный поцелуй.
Когда девушка исчезла за стеной из рыжего кирпича, Джеймс и Сириус разразились громкими аплодисментами. Чем больше они хлопали друга по спине и поздравляли с маленькой победой на личном фронте, тем пунцовее становились щёки Ремуса. Но, как справедливо решил староста факультета, смущение и неловкость за бурные восторги мародеров были вполне посильной платой за этот волшебный момент нежности.
- Эванс, так не пойдёт! – Поттер поймал проходившую мимо Лили за руку и потянул к себе. – Даже с твоей стороны будет слишком жестоко исчезнуть на три месяца, не подарив на прощание крошечный поцелуй.
-Даже с твоей стороны было слишком самонадеянно ожидать, что я стану целоваться с тобой на глазах у всей школы, - смех Лили звучал столь заразительно и нежно, что Джеймс мгновенно простил ей очередное проявление строптивости и искренне улыбнулся.
- Будь осторожна, ладно? Обещай, что будешь осторожна, - Поттер с тревогой заглянул в её изумрудные глаза.
- Обещаю, Джеймс, - солнечные лучи золотыми лентами вплетались в волосы Лили, создавая мерцающий ореол. - И ты обещай, что не втянешь себя в неприятности.
- Торжественно клянусь, - Джеймс с напускной серьезностью склонил голову в полупоклоне, и Сириус заметил, как друг скрестил пальцы, заведя руку за спину.
- До встречи в сентябре, - девушка улыбнулась и, замешкавшись на долю секунды, протянула однокурснику клочок пергамента. – Это мой домашний адрес. Можешь написать мне, если захочешь.
Не дожидаясь ответа, староста круто развернулась на пятках и поспешила прочь, толкая перед собой тележку с чемоданами. Она не видела, как расплывается в счастливой улыбке лицо Джеймса, победно прижимающего к груди записку. Проводив Лили взглядом, гриффиндорец обернулся к Питеру. Мальчик смущенно перетаптывался с ноги на ногу, не решаясь перебить прощальные диалоги друзей и сообщить, что мама уже ждёт его у выхода с платформы, чтобы ехать к дому. Скучному дому, лишенному приключений и роли героя, пусть даже второстепенного.
- Ну, пока, Хвост. Хорошего тебе лета. Если удастся вырваться из-под родительского гнёта, приезжай в гости, - Поттер хлопнул друга по плечу.
- Я постараюсь, Джеймс, - Петтигрю грустно улыбнулся и, попрощавшись с мародёрами, поспешил на встречу к маме.
- Теперь моя очередь говорить даме сердца «до свидания», - Сириус подмигнул друзьям и не торопливо направился к Эйвери, стоявшей у колонны с часами в компании четверки слизеринцев-старшекурсников. – Херта, предлагаю соблюсти формальности и пожелать друг другу приятных каникул.
- Встретимся на улице, - махнув приятелям, девушка увлекла Блэка в сторону и сжала его ладонь в своих руках. Херта выглядела изможденной, а выражение лица, лишённого искусно наложенного макияжа, казалось по-детски наивным. – Сириус, можешь сделать для меня одну вещь?
- С превеликим удовольствием, особенно если эта вещь аморальна или противозаконна, - гриффиндорец сдул со лба отросшую челку и игриво улыбнулся.
- Помирись с родителями и возвращайся домой. Пожалуйста, - Херта прикусила нижнюю губу. Сириус с удивлением отметил, что руки девушки дрожат от напряжения.
- Это не обсуждается, - парень нахмурился. – Я думал, ты, как никто другой, понимаешь причины моего решения.
- Я понимаю. Но я прошу тебя поступиться принципами и сделать это ради меня, - властные интонации сменились умоляющими.
- Попроси меня украсть тебя из родительского дома, чтобы сбежать вместе в восточную Европу, и я это сделаю. Но мириться с матерью, уж прости, детка, я не собираюсь, - Сириус высвободил пальцы из ослабевших рук Херты и помотал головой для большей убедительности. – Слишком высока цена.