Но Рей уже и сама призадумалась.

Резкие слова брата всколыхнули и приподняли тихое болото. Втайне она уже призналась себе… Брат был прав. Новая волна жалости к себе снова залила голову, с легкостью выпинывая все остальное. Она ссутулилась в кресле, превращаясь из гордой статуи в маленькую девочку.

— Понимаешь…. Я… не хочу быть отвергнутой. Не хочу быть девочкой на одну ночь, слышишь? Не хочу подарить себя, а потом стыдливо прятать глаза при встрече, делая равнодушный вид и страдать в новом одиночестве. Не хочу стать оттраханной тряпкой, не хочу остаться попользованной человеком, что отымеет меня, не сняв шлема, а потом похлопает по заднице и отправит вон из комнаты.

— Да с чего ты это взяла! — вновь вскинулся Кир.

— Я видела тебя… с твоими подружками.

— Ты! Ты… видела?

Изумлению брата не было предела. Он заметался по комнате как ошпаренный. И бессильно разевал рот.

— Дура! — наконец сумел выдавить из себя Кир.– Идиотка! Тупица!

Наконец братец перестал вышагивать из угла в угол и подскочил к сидящей сестре, нависая.

— Я.Считал.Тебя.Умнее! Ты! Ты на одном конкретном примере вдруг решила! О Всесоздатели! Как можно быть такой наивной, вот скажи мне?!

— Не драматизируй. Еще ни один встреченный мной мужчина не имел никаких других намерений, как просто использовать. И как ты помнишь, кое-кто это хотел сделать по приказу. И ты должен понимать, что теперь меня хотят не как человека, а как рычаг для манипулирования. Хочешь сказать, в прошлом мною интересовались как личностью? А сейчас аристократия воспылала ко мне чистой незамутненной любовью?

На ее слова ему было нечем возразить. Кир уселся прямо на пол и схватился за волосы.

— Тут я признаю. Вот именно в этом моменте ты права. Прости… Прости. Я… погорячился. Но ведь… не стоит по одному мне судить и остальных.

Спустя долгое молчание он вдруг глянул на сестру оленьими глазами.

— А что… А что если я докажу тебе, что не все мужчины плохие, мелкая? Ты… ты позволишь какому–нибудь экземпляру… ну… приблизиться к себе? Ну пожа-а-алуйста.

— Я не поняла, ты что задумал, придурок? — сощурила глаза Рей. Но Кир явно не услышал вопроса, задумчиво глядя в сторону и витая где-то среди своих мыслей. Она попыталась залезть к нему в голову, но братец успел закрыться наглухо. Останавливать вопросами медленно убредающего к себе брата не стала. Она уж в случае чего, первая узнает о его мыслях.

О затее неугомонного Кира она узнала через несколько дней. В утро того дня он нагло ввалился на ее половину покоев и растолкал ее. От заявления, что все устроил и от нее требуется лишь присутствие на десять минут, Рей проснулась сразу.

— Ты что несешь?

— Не грузись, я все уладил. Тебе понравится. Верховный уже одобрил.

Что-либо еще спросить не успела. Кир исчез, снова закрывшись наглухо и не отвечая на ее ментальные вопросы. И по совету брата, не заморачиваясь, уснула.

Тем же днем, влетевший в комнату Кир молча сунул ей сверток. И снова сбежал. Развернутый пакет вызвал кучу вопросов, но она с усилием задавила в себе желание рвануть следом и потребовать объяснений. Внутри оказалась одежда мундирного типа с кучей звенящих регалий, драгоценностей и прочей чепухи. Желто-серого цвета. Вечером задерганный уставший Кир был прижат к стене вопросами.

— Ты что там творишь, мелкий? И что за хрень ты мне принес?

— Это твой парадный мундир, — строя честные глаза, ответил брат. — Для званого мероприятия. Завтра вечером.

От неожиданности Рей выпустила его рукав и захлопала глазами. Голова почему-то закружилась, а слева, вот где сердце, екнуло, будто брат ее прям сейчас замуж выдавать собрался.

— Никаких званых вечеров, Кир! И тряпки эти нахрен. Медали в задницу засунь себе.

От ее злобного тона брат скривился, как от зубной боли.

— Пойми, мелкая… Это очень важно для меня. Я… Я должен влиться в это общество. Но без тебя ничего не выйдет. Пойми, очень-очень важно. Десять минут. Тебе даже спускаться не нужно будет. Помаячишь на балкончике и уйдешь. А дальше сам… Хорошо?

Она почти сдалась ему. Но вовремя вплывшая мысль в голову слегка дернула за язык.

— Шлем. И не снимая! Слышишь?

Брат снова скривился, с трудом, но принимая выставленный ультиматум. И от уговоров он удержался, уж Рей постаралась сделать как можно убедительнее вид. Либо шлем, либо она в этом фарсе вообще не участвует.

— И мундир я это идиотский не одену! Один хрен под накидкой и капюшоном никто ничего не увидит.

Обрадованный хотя бы таким оборотом дела, Кир в порыве благодарности чмокнул сестру в щеку… и сбежал, оставляя ее наедине со всеми сомнениями. Затея Кира ей категорически не нравилась. Голова вдруг потребовала развеяться немедленно, что она и сделала. Выперлась тут же из своих покоев, дабы обдумать все предстоящее представление. Не то чтобы она не хотела помогать брату. Сам факт участия в чем-то подобном раздражал до скрипа зубов.

Но еще ей было интересно, самую чуточку. Но любопытство все-таки было.

Бродила по всем ярусам, в очередной раз пугая персонал одним своим видом запакованного в глухую одежду тела и шлема. Руки грели перчатки. Все пытаясь угадать, что же там именно задумал ее братец, не сразу обратила внимания на нечто, засвербевшее очень-очень тихо у нее в голове. Этот непонятный зуд не мешал никоим образом, но настырно висел на краю разума, не отпуская. Внимание тут же переключилось на это нечто. Пустое гадание Рей отбросила как ненужную шелуху, сосредоточившись на этом навязанном зуде. Но только она вплотную ухватилась за помеху, как та тут же отпрянула пугливым зверьком, словно поняла, что ее поймали с поличным. Инстинкты взвизгнули, и непонятно чего пугаясь, Рей, не раздумывая ни секунды, выхватила с бедра свой единственный меч и выкрикнула в пустоту коридора, — Выходи!

Вывернувшийся из какой-то неприметной ниши Аскари сделал вид, что не заметил выдвинутого черного лезвия и неторопливо подошел, на ходу снимая свой шлем.

— Не думаю, что в Святилище найдется хоть один безумец, что решится напасть на тебя, миледи, — с абсолютно серьезным ликом отчеканил Центурион, кося глазами на отставленный в сторону меч. Но заметно расслабился, едва Рей, фыркнув, убрала в ремни рукоять. И даже учтиво поклонился, на что она только удивленно приподняла бровь. Ей даже стало интересно, с каких это пор Аскари ей начал кланяться.

— Приветствую тебя, миледи. Я рад, что ты в здравом уме и теле.

Она внимательно пригляделась к нему, но ее бывшая нянька вроде говорил искренне. «Хотя с такой каменной рожей можно ерничать и никто ничего не поймет».

— И я… наверно… тоже рада тебя видеть, Аскари. Ты… прибыл один? Тебя снова отправили нянчиться со мной? Или ты в этот раз прибыл охранять брата? Он…. кхм… обрадуется.

— Я все еще приставлен к Первому Рыцарю, миледи.

— Значит, он … тоже прибыл? Ох. Цирк завтра вечером. Не верю, что сам Кайло Рен прибыл в Святилище на вечеринку высшего общества. Не иначе как Вселенная схлопывается.

Смех Рей вызвал подобие улыбки у Аскари.

— Мне неведомы причины принятого решения моего господина. Но ведь и ты сама будешь там присутствовать.

Брошенный на него непонятный взгляд Центурион заметил. Но соизволил пояснить.

— Слухи, миледи, слухи. Ты даже не представляешь, какое гнездо разворошил твой брат.

— Он… знает, что делает, — отрезала Рей. Ее собеседник примирительно поднял руки.

— Могу я составить тебе компанию? Без тебя там даже поговорить не с кем, — вдруг признался Центурион.

— Не верю, — радушно выдала Рей, жестом приглашая следовать за собой. Но потом вдруг вспомнила, что Аскари не видел ее лица. Спохватившись, тут же стянула шлем.

— Что… нового? — после продолжительного молчания и нескольких пройденных коридоров, наконец решилась открыть рот первой. Аскари же только бросил на нее мимолетный непонятный взгляд и равнодушно отвернулся.

— Тебя действительно интересует, сколько восстаний было подавлено и какими методами? Все это ты ведь можешь узнать и сама… Или может тебя заинтересует, сколько костей переломал людям Первый Рыцарь после… твоего ухода?