Вызов к Императору пришел глубокой ночью. Измотанная ожиданием, дергаясь от малейшего шороха, сразу сорвалась с места. Уже у дверей Тронного зала ее нагнал Рен. Вошедшие почти одновременно встали на колено.

Верховный Лидер неторопливо встав с трона, направился сразу к ней, — Твои действия, дитя… Вызвали массу осуждений. В основном от аристократии. Многие заинтересовались тобой… Боюсь… Тебе придется терпеть настырных дворян, пожелавших во чтобы то ни было познакомиться.

С трудом скрывая удивление, Рей подняла почти безразличное лицо на возвышавшегося над ней Императора. Насмешливая улыбка Правителя вместо гнева выражала удовольствие.

— Не забывай, дитя мое, зачастую капризы имеют гораздо большее влияние на окружающих, чем кажется изначально.

Вместо ожидаемых недовольных ее поведением слов, она была оглушена добродушием Учителя, и поняла, что нужно сказать хоть что-то.

— Я впредь буду осмотрительнее, Учитель. Я… полностью признаю свою вину и беру на себя всю ответственность. Я… не понимаю всех нюансов этих политических игрищ. И я… — слова внезапно кончились, хотя она весь вечер и полночи прокручивала в голове всю ситуацию и подобрала целую защитную речь. Искреннее сожаление прозвучало в ее голосе. — Моя опрометчивость была неуместна. Я… готова принять любое наказание…

— Свое наказание ты уже получила, дитя. Твое сожаление и понимание — доказательство этому. Твоё наказание — это принятие всех последствий… Будь то геноцид бунтующих или обычное снижение налогов с банальным увеличением финансирования. Ну и не забудь о повышенном внимании аристократии, — вдруг хихикнул император, обходя коленопреклоненную. Будто именно внимание к ее персоне было сейчас самым страшным. Он вернулся на трон и махнул рукой, — Иди, дитя. И помни… Империя у твоих ног.

Туманная фраза напоследок снова ее сбила с толку.

С легким поклоном она покинула Тронный зал, оставив принца наедине с Императором.

Едва Рей твердым шагом вышла прочь, Первый Рыцарь без разрешения поднялся на ноги, тут же стягивая шлем. Молчание длилось, пока Правитель первым не подал голос.

— Зачем затягиваешь, сын мой?

— Свобода выбора, отец, — отчеканил принц. Краткий ответ, казалось, удовлетворил Верховного, отчего он покивал головой.

— Ты должен понимать… Империи не нужен безумный принц… Если она ошибется в своем выборе…

Рен лишь отвернулся, — Я не допущу этого.

Пояснять отцу он не удосужился, чего именно не допустит, безумия или ее ошибочного выбора.

Вдруг Правитель соскочил с трона и почти проорал в ухо сыну, — Ты слаб! Ты не готов! Ты стал беспомощным как младенец под ее чарами! Я не могу позволить твоей неуверенности развалить то, что сам и собирал по частям все эти годы!

Глаза отца метали молнии, в воздухе, казалось, грозила разорваться гроза, но Рен лишь показал отцу окаменевшее лицо с расширенными донельзя красными зрачками. Недолго посверлив его глазами, принц сквозь сжатые зубы прорычал, — Ошибаешься, отец… Во всем… Но если тебе нужны доказательства, я могу доказать. Что она стоит всего. И если тебя беспокоит моя слабость, могу лишь предложить тебе…

— Ты забываешься! — прогремел Император, отступив на пару шагов и тыча пальцем в сына.

— Я не понимаю тебя, отец. Сначала ты соглашаешься со мной и поддерживаешь. Теперь же ты изволишь гневаться …

Внезапно принцу стало намного легче дышать. Напряжение в воздухе резко спало, когда Верховный Лидер со странной доброй улыбкой бухнулся на трон. Рен чуть не поперхнулся собственным гневом.

— Вот теперь я узнаю своего сына.

Поддавшийся на простую провокацию отца, принц мрачно опустил глаза. И окончательно расслабившись, почесал затылок, отчего его волосы смешно встопорщились, сделав из него неуверенного подростка.

— Соберись, сын мой. Не пускай все на самотек. И помни… Я всегда поддержу тебя. Ступай.

Звон с панели двери отвлек ее от ковыряния в даталинке. Хлопком открытая дверь и она слегка стушевалась. Мысленно укоряя себя, что не догадалась глянуть на дисплей на двери, дабы заранее узнать, кто приперся к ней в такое время, Рей выжидательно уставилась на Рена. Мельком брошенный взгляд на его пустые руки слегка расслабил.

Без меча наперевес или бластера, значит, не пришел дать ей по шее.

— Мы возвращаемся на Подавляющий. Здесь останутся лишь недоделанные суда. Оставшаяся часть флота уходит к флагману, конечная точка — система К., — после легкой заминки добавил, — Для поддержания порядка.

Она успела лишь коротко кивнуть. В принципе, в святилище ее уже ничего не держало.

— Канейда. Я заберу его с собой.

— Как пожелаешь.

Рен удалился широким шагом, и Рей посмотрела ему вслед, думая, что он мог бы и просто сообщить ей об этом сообщением. Решив последовать примеру принца, она намеревалась лично уведомить ученого.

Толстяк нашелся в одной из обширных лабораторий. Талмуды его исследований лежали вповалку на нескольких столах. Сам же он увлеченно копался среди своих записей. Рей кашлянула, привлекая внимание ученого, и тот вскинулся от неожиданности, чуть не рухнув на пол.

— Простите, господин Канейда, — смущенно улыбаясь, проговорила она. — Планы слегка изменились.

Лицо толстяка вытянулось, и Рей поспешила его переубедить от явно расстроенных мыслей, — Мы переходим на крейсер. Не беспокойтесь, ваша лаборатория там будет ничуть не хуже.

— О! Как скажете, миледи. Думаю, мне стоит сообщить жене, что она зря начала распаковывать вещи, — вымученно выдал толстяк.

Ей осталось только кивнуть и дополнить, сверившись с даталинком, — Подготовьтесь, сэр. Перевозку ваших вещей я организую. У вас примерно два часа до отбытия на флагман.

— Да, миледи, конечно.

Уже на выходе до нее донеслись торопливые мелкие шаги. Слишком резко обернувшись к толстяку, она успела заметить как семенящий ученый сразу затормозил, теребя в руках платок.

— Извините за назойливость, миледи. Я не успел… поблагодарить вас за столь хорошее предложение. Еще неделю назад я думал, что сгнию дома.

Толстяку досталась кривая улыбка, и Рей, взметнув полами одежды, удалилась.

Впрочем, возвращение персонала по кораблям и организацию отбытия на флагман провели и без нее. Лишь удостоверившись, что ученого с женой и пожитками погрузили на шаттл, она и сама передислоцировалась на судно.

Все ее вещи были на ней.

По прибытии на крейсер, первым ее встретил гомон солдат в ангаре и бурчание голоса корабля в своей голове. Уже отвыкшая от такого скопления людей, она сразу рванула в свои спасительно-тихие покои. Реактор ее поприветствовал, но не преминул ехидно заметить о непрочтенных ею докладах о завершенных переделках, а персонал все еще ожидает обещанной инспекции. Закатив глаза, она честно призналась ему о том, что попросту забыла. Жалоба корабля, на то, что она давно не приходила к нему, не осталась без внимания. Со смешком пообещав, что явится сегодня же в реакторный отсек, влетела к себе. Настроение подскочило до отметки хорошее, и она, аккуратно уложив мечи на стойку и на ходу скидывая одежду, рванула в душ, бросая в пустоту вслух приказ об ужине. Освежившуюся хозяйку встретил недовольно пищащий дроид, с бурчанием собиравший манипуляторами разбросанную одежду. Ворчание железяки развеселило еще больше и Рей прыгнула на кровать, разбросав руки и ноги в разные стороны. В свисающую с постели ступню тут же ткнулся дребезжащий посудой заставленный столик. Она выпучила глаза на дроида. Ей показалось, что железяка сейчас лопнет от ехидства и самодовольства. Он пропищал что-то вроде жрать подано и снова толкнул к ноге еду.

— Да иду я, иду, — пробурчала Рей, пряча улыбку.

Одной рукой не глядя тыкала по тарелкам, второй держа свой даталинк, углубилась в чтение, пока не наткнулась на целый ворох упущенных ею запросов.

Открытый список, и у нее зарябило в глазах от обилия имен и выстроенных трехэтажных фраз, суть которых сводилась к желанию отправителей наконец лицезреть ее.