— Ох, ну прости, Микаса, — ощетинилась Хистория, — что так волнуюсь за своего ребёнка. Не всем же быть таким спокойным, как тебе.

Аккерман бросила на Рейс тяжёлый взгляд, но промолчала.

— Ну же, девочки, — попыталась примирить их Саша, — не будем ссориться.

— Саша права, — согласил Эрен, вставая, — сейчас главное найти детей. Я закажу билет и завтра же отправлюсь в Шину. А вы…

— А мы последуем за тобой, — закончила Микаса, — и отказов я не принимаю.

— Согласна, — поддакнула Саша.

— Я еду с вами, — заключила Хистория.

Эрен обвёл женщин взглядом и понял, что этот раунд он проиграл, в одиночку ему с ними не справиться.

Ночь была неспокойной: ему опять снились кошмары прошлого, и даже снотворное помогло всего на пару часов. Когда в очередной раз вставал с кровати, чтобы выпить воды, разбудил Сашу. Она приготовила ему некрепкий кофе и рассказала, как в детстве ездила с отцом на рыбалку на озеро. Слушая её тихую и мелодичную речь, распивая горячий кофе, Эрен смог расслабиться и уже через полчаса уснул в объятиях любимой жены.

Билеты на самолёт смогли взять только на вечерний рейс. С Хисторией они встретились в аэропорту, в зале ожиданий. Все были напряжены и глубоко зарыты в своих тревожных мыслях, и только Саша всеми силами пыталась разрядить эту гнетущую обстановку.

Самолёт приземлился в аэропорту столицы ровно в двадцать один час тридцать минут. Когда они прошли регистрацию и, поймав такси, добрались вчетвером до корпоративной квартиры Микасы, стрелки часов показывали двенадцатый час. Все были настолько измотаны дорогой и переживанием, что дружно согласились сразу лечь спать даже не поужинав. А вот тут и столкнулись с первой проблемой. Квартира была маленькой, однокомнатной и в наличии имела только шкаф, пару стульев с тумбой и довольно старенький диван, на котором поместиться смогло бы разве что два с половиной человека. Они вчетвером несколько секунд молча смотрели на него, каждый осознавая, в какой неловкой ситуации оказались.

— Что ж, — прервал молчание Эрен, — вы втроём спите на диване, а я уж как-нибудь на полу пристроюсь.

— Я не буду спать с ней на одном диване, — хором отозвались Микаса и Хистория, метая в друг друга молнии.

— Вы с Сашей можете устроиться на нём, а я уж как-нибудь устроюсь на полу, — вежливо, изо всех сил стараясь не грубить, предложила Микаса Хистории.

— Ой, ну что ты. Я не могу заставлять хозяйку дома спать на полу. Ты ложись на диване, а я посплю одну ночку на полу, — тем же тоном ответила Рейс.

Эрен пугливо переводил взгляд с женщины на женщину, ожидая страшной бури. Микаса и Хистория встречались редко, но каждый раз, когда они оказывались рядом друг с другом воздух вокруг становился настолько наэлектризованным, что у Эрена волосы на руках дыбом вставали.

— Мы все втроём будем спать на диване, девочки, — громко сказала Саша, вставая между ними. — Ты, Хистория, с одного края, ты, Микаса, с другого, а я пристроюсь между вами. Ладушки? — В ответ она получила тишину. — Ладушки? — повторила Саша, и от проскользившего в её голосе злобного рыка Эрен аж вздрогнул.

— Ладно, — наконец бросила Хистория.

— Ладно, — так же нехотя согласилась Микаса.

Саша взглянула на растерянного Эрена и, улыбнувшись, подмигнула.

«Спасибо», — одними губами поблагодарил тот и полез в шкаф за спальными принадлежностями.

Их ждала долгая и тяжёлая ночь перед ещё более долгим и тяжёлым днём.

========== Глава 7 ==========

Армин ступил на белокаменную площадь и тут же присел на колено — пребывание в мире живых итак изматывало, а сегодня ему и вовсе пришлось потратить почти все свои силы. Похоже, он совершил самый глупый поступок за всю свою Небесную жизнь. Он понимал, что по головке его за это не погладят; он нарушил главный запрет Небес, тем самым внеся хаос в отлаженную систему. Всё в мире взаимосвязано, если одна из шестерёнок нарушает свою работу — ломается весь механизм. Армин в полной мере осознавал, к чему может привести его непослушание, но он действительно не сожалел о сделанном выборе.

Арлерт встал на ноги и спокойно взглянул на нескольких окруживших его человек с копьями, облачённых в военную форму, — информация доходила до верховных слишком быстро, а он-то надеялся хоть немного передохнуть. Души расступились, и вперёд вышел черноволосый молодой человек, форма которого отличалась только цветом короткой туники под кожаным панцирем и наручами с эмблемой главнокомандующего. Каждый раз, когда Армин смотрел на это спокойное лицо с веснушками, на ставшие совершенно мёртвыми, как и у всех, кого лишили памяти о земной жизни, карие глаза, сердце в груди больно сжималось. В самый первый раз на Небесах Армин увидел его уже таким — военным командиром, подчиняющимся самому Архангелу Уриилу, статным, правильным, лишённым всяких чувств. Того, кого знал Арлерт, уже не было в этом теле, осталась лишь пустая оболочка, беспрекословно подчиняющаяся приказам.

Армин слабо улыбнулся и спокойно поздоровался:

— Здравствуй, Марко.

— Следуй за мной, — холодно ответил Марко и направился в сторону высокого здания с колоннами, подпирающими треугольную крышу, и статуей ангела, державшего в одной руке меч, а в другой — весы.

Армин вздохнул и пошёл следом в окружении военных. Он ещё никогда не был в здании суда и не особо представлял себе судебный процесс, но вряд ли он походил на земной — с адвокатом и прокурором или с присяжными. Что-то подсказывало ему, что там будет только он, судья и куча охранников, стороживших его так, будто он мог уничтожить Небеса. Он ступал босыми ногами по холодному каменному полу в полной тишине, и только стук собственного сердца глухо звучал в ушах. Их небольшая процессия остановилась возле высоких тяжёлых дверей.

— Ты злишься на меня, Марко? — тихо поинтересовался Армин у Ботта. — Прости меня, если бы я был сильнее, то смог бы защитить тебя.

— Я уже говорил тебе, Армин, — всё тем же холодным тоном ответил Марко, — я не знаю, о чём ты говоришь. Я всегда жил на Небесах.

Арлерт печально посмотрел на друга и слабо кивнул — похоже, забранные воспоминания, уже нельзя было вернуть.

— Конечно, обознался, наверное.

— Заходи.

Марко открыл двойную дверь и пригласил Армина в большую белую залу, заполненную ярким золотым светом, струящимся с высокого потолка. На трёх мраморных кафедрах сидели три Архангела приближённых к Богу, и каждый был Армину знаком. В центре, со скорбью на лице расположился Селафиил, именно он отвечал за прибывшие Души и назначал Хранителей. По правую руку от него, склонив голову на бок и аккуратно разглаживая помявшееся платье, находился Иеремиил, заправлявший Небесной тюрьмой. А вот последнего Армин боялся больше всего. За этим почти детским лицом, обрамлённым светлыми кудрями, украшенными на голове диадемой, скрывался ужасный монстр. Уриил, главнокомандующий Небесной армией и следящий за порядком на Небесах, не прощал никого, кто осмеливался ослушаться его приказа или нарушить Небесный Закон. Армина толкнули на пол и задержали копьями так, что согнувшись пополам почти к самому полу, он более не мог разогнуться — лопатки больно свело, и он издал тихий стон. Армин уже давно не чувствовал физической боли и смог отвыкнуть от неё, и из-за того сейчас она казалась ещё более невыносимой.

— Хранитель Армин! — раздался громкий голос Селафиила. — Ты понимаешь, почему находишься сейчас здесь, сын мой?

— Да, Архангел. Я совершил проступок и нарушил одно из правил Небесного Закона.

— Хм, приятно знать, что ты осознаёшь свою вину, — надменно проговорил Уриил, и Армин вздрогнул.

Нет, Уриил не будет благосклонен к нему. Ему остаётся надеяться только на Селафиила и Иеремиила. Быть может, ему удастся заполучить их расположение.

— Так что сподвигло тебя совершить данный проступок?

Армин поднял голову и взглянул исподлобья на Селафиила.