— Эрен понёс его домой, — объяснял Жан, когда конь мчал их двоих к дому Арлерта. — У Армина ещё осталась ампула с сывороткой, так что должны успеть…

— У Армина больше нет лекарства, — хмуро отозвался Росс.

— В смысле? Но Эрен говорил, что… Он обсчитался?

— Нет, — задумчиво протянул Хьюберт. — Думаю, дело не в этом.

Жан выругался и быстрее погнал коня.

***

Тяжело дыша и спотыкаясь, Эрен добрался до дома Армина, ногой открыл входную дверь — Армин никогда не закрывал её на ключ — и буквально взлетел по лестнице на второй этаж. Он уложил друга на кровать, а сам принялся искать лекарство. Перед глазами возникло кровавое поле с трупами, яркое солнце на чистом небе, умирающий Армин на руках; ощущение стеклянного шприца с мутноватой жидкостью, прикосновение холодных мозолистых пальцев; последний вздох, взмах, сдавленный крик и слёзы радости, через несколько месяцев превратившиеся в нескончаемый поток сожалений. Сыворотка титана не подействовала должным образом. Армин не превратился и не получил на то возможностей. Всё, что ему досталось, — эта какая-никакая регенерация и приступы, которые разрушали его организм. Специально для Армина долгим и усердным трудом было создано лекарство, позволявшее купировать действие титаньей сыворотки, но оно лишь на какое-то время заглушало симптомы. Несколько месяцев, и всё повторялось по новой.

Эрен открыл ящик стола, в котором обычно лежали пузырьки с лекарством, но к своему ужасу ничего не обнаружил. Он в исступлении перерыл весь стол, свалил на пол исписанные и изрисованные листы жёлтой бумаги, тетради и баночки с чернилами. Вывалил всё из книжного шкафа и даже заглянул под кровать, но всё было тщетно.

— Армин, где лекарство? — Эрен похлопал друга по щекам, не давая ему впасть в забытье.

— Нет, — тяжело проговорил тот и повернулся набок, поджимая под себя ноги. — Нет его больше.

Армин закричал и мёртвой хваткой вцепился в простынь. Он сильно вспотел, от тела исходил жар, дыхание сбилось, стало хриплым и прерывистым.

— Но… — не поверил Эрен, — у тебя должна была остаться ещё одна ампула с того месяца. Я же считал.

Армин посмотрела на него мутными глазами и чуть улыбнулся.

— Ты обсчитался.

Пол под ногами опасно покачнулся. Эрен пустыми взглядом уставился на друга. Обсчитался? Он?

— Как? — Йегер судорожно вздохнул. — Как я мог? — Силы ушли из его ног. Эрен тяжело опустился на пол и уткнулся лбом в матрас. — Из-за меня, всё это случилось из-за меня. Я во всём виноват. Прости меня, прости, прости.

Дрожащая рука коснулась его волос, Эрен медленно поднял голову и сквозь слёзы посмотрел в глаза напротив. Армин смотрел сейчас на него так же, как и десять лет назад, умирая у него на руках. Тот же тёплый и добрый взгляд.

— Если бы не ты, я бы никогда не исполнил свою мечту. Я благодарен тебе, Эрен. За всё, спасибо.

Слёзы потекли из зелёных глаз. Он не заслуживает этого. Он не заслужил его благодарности.

Снизу послышался шум и топот ног.

— Эрен?! — гулко прозвучал голос Жана.

— Мы наверху! — тут же отозвался Йегер. — Потерпи ещё немного, Армин, доктор Росс уже здесь. Я не позволю тебе умереть, только не снова.

Пламя свечной люстры легко колыхалось под лёгким сквозняком. Жан снял с огня котелок с кипящей водой и, придерживая его тряпкой, разлил кипяток по двум кружкам. Небольшая кухня практически мгновенно наполнилась запахами чабреца и ромашки. Закрыв чашки блюдцами, Кирштейн скрестил руки на груди и, оперевшись на край стола, спокойно взглянул на мечущегося по комнате Эрена.

— От тебя в глазах рябит, — устало проговорил Жан.

Эрен прикусил большой палец и даже ухом не повёл.

— Почему так долго? Всё ли в порядке?

Йегер сел на стул, постучал по полу ногой, но тут же резко встал и продолжил метаться из угла в угол. Когда приехал доктор Росс, тот сразу же выставил Эрена и Жана за дверь, чтобы не крутились под ногами. Он делал это всегда, но только сегодня Эрен заметил на лице Хьюберта не свойственную ему тревогу. Предчувствие плохого не покидало Йегера. Но сейчас он не был способен на что-то, ему оставалось только принять это. Принять и вновь отдаться процессу саморазрушения. Об этом говорил ему Росс, на это намекал Жан, вслух не говорила, но всегда показывала взглядом Микаса, это ненавидел Армин. Но уничижение крепко пустило свои корни в разум Эрена, и тот поддался ему и принял как часть себя.

— От того, что ты так переживаешь, ничего не изменится. — Жан снял блюдца и протянул одну из кружек Эрену. — Лучше успокойся и выпей травяного сбора.

— Да иди ты на хрен со своей травой! — прокричал Эрен и, выдернув кружку из рук Жана, швырнул её в стену — глиняные осколки посыпались на пол, оставляя на стене мокрый след.

Жан прикрыл глаза и сделал небольшой глоток.

— Надеюсь, когда Армин проснётся, ты объяснишь ему, почему его любимая кружка разбита вдребезги.

— Что за шум, а драки нет?

На кухню вошёл Росс с сумкой в руке и окинул взглядом молодых людей. Эрен кинулся к нему.

— Доктор Росс, как Армин?

— Не стоит так беспокоиться, Эрен, — ответил Хьюберт, но Эрен не мог не беспокоиться. — Не в первый раз, — продолжил он, но тут же замолк.

«И не в последний», — мысленно закончил за ним Йегер.

— Инструменты я заберу завтра, заодно и проверю его состояние. А пока нам всем стоит немного отдохнуть.

Росс откланялся и покинул дом. Жан и Эрен несколько минут простояли молча, отдавшись каждый своим мыслям, потом Кирштейн залпом допил травяной чай, вымыл кружку и проследовал к выходу, ни разу не взглянув на Эрена. И уже стоя на крыльце, перед тем, как входная дверь закрылась, сказал через плечо:

— Прими это, Эрен, иначе ты убьёшь Армина быстрее, чем это сделает сыворотка.

Эрен поймёт его слова много позже, но тогда в них уже не будет смысла.

Он тихо вошёл в комнату и присел на стул возле кровати. Армин спал под капельницей, в стеклянной бутылке которой в свете свечи тускло поблёскивала чуть желтоватая жидкость. Росс не любил вкалывать лекарство в чистом виде, предпочитая медленно прокапывать раствор, поскольку переносимость его была намного лучше.

Эрен просидит с Армином до поздней ночи, держа его за руку и боясь отлучиться хоть на минуту, потом снимет капельницу и вновь будет долго неотрывно смотреть на умиротворённое лицо, такое родное и любимое. Убедившись, что Армин будет в порядке, Эрен выйдет на пару часов прогуляться, чтобы хоть немного успокоиться, а затем вновь вернётся к другу. Он заснёт лишь под утро, когда терзаемый тревожными мыслями разум не отключится от бессилия. Эрен не любил смотреть, как спит Армин, но он дал ему обещание.

Каждый раз, когда Армин будет просыпаться, он будет рядом.

========== Глава 2. Беги, парень, беги ==========

Армин открыл глаза и уставился в потолок, на котором играли солнечные зайчики. С улицы доносились щебет птиц, людской гомон и цокот лошадиных копыт по вымощенным камнем дорогам — время шло к обеду. Взгляд скользнул по теням на стене, Армин повернул голову чуть вправо и оглядел размытые после долгого сна очертания штатива капельницы. Арлерт медленно моргнул и снова посмотрел на потолок.

«Я жив» — первое, о чём он подумал, и вытянул руку, осматривая бледную ладонь, точно хотел удостовериться в правдивости своих слов.

Это происходило уже десятки раз, но он так и не смог к этому привыкнуть. Где-то в глубине сознания ещё теплилась надежда, что этот раз уж точно будет последним. Но далее всегда следовал вопрос от внутреннего голоса: «Последним в каком смысле? Приступы уйдут? Или уйдёшь ты? Из жизни». Но Армин никогда не давал ответа.

Он закрыл глаза и облизал сухие губы. Очень хотелось спать, Армин знал, что после лекарства он проспал часов пятнадцать, не меньше, и сонливость будет преследовать его до вечера, но он не мог позволить себе проваляться в постели весь оставшийся день. Арлерт тяжело приподнялся и сел; только после этого он заметил расположившегося на стуле возле кровати Эрена. Сильно сгорбившись и подавшись вперёд, Йегер спал. Армин долго смотрел, как еле заметно опускаются и поднимаются от глубокого дыхания его плечи. Эрен не нарушил обещания, которым Армин буквально привязал его к себе, но, даже если бы Арлерт сказал другу забыть о нём, Эрен бы всё равно не отступился. Он слишком упёртый. Нет, он слишком вжился в роль солдата.