— Да, знаю, я просто задумался.

Облако загородило солнце, бросив на лица бывших разведчиков тень. Ржание лошадей смешалось с рокотом воды. Зелёная трава заколола под рубашкой. Эрен вдохнул побольше влажного воздуха и медленно выдохнул.

— Ты совсем не изменился. — Эрен прикрыл глаза. — Всегда витаешь где-то в своём мире, о чём-то размышляешь и стараешься сделать всё сам. Никогда не просишь помощи, но постоянно пытаешься всем помочь. — Армин повернул к нему голову и изумлённо уставился на друга. — Порой мне думается, что даже если я захочу дотронуться до тебя, то всё равно не смогу этого сделать. — Облако ушло с солнца, и поляна вновь озарилась светом. Эрен открыл глаза и, прищурившись, посмотрел на небесное светило. — Ты как солнце, Армин. Яркое, успокаивающее и такое далёкое.

Армин сел, выбившиеся из хвоста пряди волос скрыли его лицо.

— Я не солнце, Эрен, — тихо сказал он, сжимая траву в ладонях, — я, — Армин, губ которого коснулась лёгкая улыбка, повернулся к Йегеру, — всего лишь человек.

«Всего лишь человек», — эхом отдалось у Эрена в голове.

Арлерт встал на ноги, отряхнулся, завязал новый хвост и закатал рукава некогда белой рубахи.

— Нам пора, — сообщил он, протягивая Эрену руку.

Эрен кивнул и принял руку друга.

«Всего лишь человек», — вновь прозвучало в его голове.

А кто тогда он?

***

Дорис надула щёки и рассерженно уставилась на две ссутуленные спины перед собой. Это продолжалось уже несколько часов, и если настроение в их маленькой компании не изменится, то она сойдёт с ума.

— Как же вы меня достали! — прорычала девушка.

Она ударила каблуками по бокам лошади, промчалась между капитаном и лейтенантом и хорошенько шлёпнула их ладонями по спинам. Молодые люди взвизгнули и моментально распрямились.

— Какого чёрта, Хитч! — застонал Борис, потирая спину.

— Цыц, презренный! — рявкнула она на него. — Как долго вы ещё собираетесь сопли себе вытирать? Вы мужики или нет?

Парни переглянулись и уставились на Дорис.

— Да чего не так-то? — не понял Жан.

— Да то, что вы ведёте себя, как маленькие обиженные девочки.

— Э-э-э, я бы попросил, — обиделся Борис.

— И ладно Борис, он по-другому не может, — продолжила Хитч, не обращая внимания на лейтенанта, — но ты-то, Жан. Ты же наш капитан. — Жан гордо распрямил плечи и вздёрнул нос. — Просто признайся, что струханул тогда, и забудь.

Кирштейн тут же залился румянцем и обиженно вперился глазами в девушку.

— И н-ничего я не струханул, — заикаясь, проговорил он. — Просто это случилось так неожиданно, да и не каждый день, знаешь ли, на меня ружьё наставляют.

— Да-а? — протянула Дорис, прищуриваясь и по-лисьи ухмыляясь.

— Бабах! — громко и неожиданно раздалось над самым ухом капитана.

Кирштейн вскрикнул, резко развернулся на звук и, не удержав равновесие, свалился с взбрыкнувшего Конкорда. Воздух разрезал истеричный смех Дорис и исполнителя глупого розыгрыша Бориса.

— Два идиота, — пробурчал Жан, вставая с травы и вновь залезая в седло.

— Совсем не страшно, — даваясь смехом, проговорила Хитч. — Вот умора.

— Да-да, просто шутка века.

— Да ладно тебе, капитан, не сердись, — улыбнулся Борис. — И знаешь, Саша ведь тебе жизнь тогда спасла.

— Вот именно, — поддакнула девушка, — если бы Браус не убила ту змею, ты б, может, уже и не жилец был бы.

Когда Саша выхватила из её рук ружьё и наставила его на Жана, Дорис сама перепугалась до чёртиков. Браус выглядела серьёзно настроенной, в голове Хитч действительно проскользнула мысль, что Саша может выстрелить в капитана, чтобы защитить Эрена с Армином. И даже когда с дерева рядом с Жаном упала змея с раскуроченной от пули головой, Дорис ещё ждала второго выстрела.

— Но если бы Браус всё же промахнулась и попала в тебя, — задумчиво протянул Фойльнер.

— То это был бы не промах, — закончил за ним Жан, и лицо его стало серьёзным.

Дорис сглотнула и сжала в ладонях поводья. Было время, когда после работы они втроём заходили в какой-нибудь кабак или трактир и Жан рассказывал им истории о его службе в Легионе и боевых товарищах. Из них-то Дорис и узнала, что Саша Браус, их главный стрелок, никогда не промахивалась, её пули и стрелы всегда находили свою цель.

— Змеи здесь в порядке вещей, так что будьте осторожны.

— Слышал, Борис, — сразу же подколола товарища Хитч, — не щёлкай клювом.

Борис тут же осклабился, но быстро взял себя в руки и спокойно, даже как-то величественно ответил:

— Не волнуйся, Дорис, положись на меня. Я прослежу за тем, чтобы эти рептилии тебя не трогали.

С этими словами он взмахнул упряжью и погнал коня вперёд.

— Вообще-то змеи — пресмыкающиеся, — заметил Жан, усмехнулся и помчался вслед за Фойльнером.

А Дорис просто неподвижно сидела в седле, приоткрыв рот, не понимая, что вообще произошло. Борис не поддался её колкости!

— С фига ли он такой вежливый? — саму себя шёпотом спросила девушка.

— Дорис, чего там застряла?! — долетел до неё голос капитана.

Хитч мигом пришла в себя и поспешила за ребятами. Лёгкий румянец коснулся её щёк.

Они скакали уже третий день, но особого продвижения в поимке Йегера и Арлерта не наблюдалось. Иногда Жана одолевало огромное сомнение в правильности направления и страх того, что они могут попросту заблудиться и уже не найти дорогу до дома. Дойдя до реки, было принято решение следовать вдоль неё вверх по течению. Река — источник воды и пищи, а также отличный ориентир и место для возможного расположения какого-либо поселения, если, конечно, их стены не были единственным людским сооружением на этих землях.

Привал решили сделать около небольшой заводи, где река сменяла свой бурный поток на спокойный. Стоило им только спешиться и освободить спины лошадей от тяжести рюкзаков, как Дорис тут же помчалась к озерцу, пригрозив молодым людям свернуть им шеи, если они посмеют подсматривать. Пока Жан с помощью добытого Фойльнером хвороста разводил огонь, сам Борис тупо рассматривал валявшиеся под ногами мелкие камушки, пиная их мыском пыльного сапога. Насколько понял Кирштейн, вежливый ответ Дорис просто ввёл дисбаланс в его мозговую деятельность, и тот завис. На памяти Жана, эти двое только и умели, что всегда собачиться, и, видимо, новая манера обращения к Хитч чутка нарушила мыслительный процесс влюблённого лейтенанта.

— Земля вызывает, Бориса. Ответьте.

Жан пощёлкам пальцами, привлекая к себе внимание.

— Угу, — промычал Фойльнер, даже не моргнув.

Жан вздохнул и кинул в костёр три консервные банки с мясом.

— Она после этого мне и слова даже не сказала, — вдруг заговорил Борис. — Я сказал что-то не то? Может, стоило ей нагрубить?

Жан изогнул брови и посмотрел на лейтенанта — он действительно спрашивал серьёзно.

— Не думаю, — хмыкнул капитан и покачал головой. — Просто она была поражена заботой с твоей стороны. Я вообще удивлён, что с такой манерой общения, как у тебя, ты ещё пытаешься ей понравиться.

— А что не так с моей манерой? — тут же взбычился Борис.

— Вот это самое. На каждую придирку и колкое слово в свой адрес ты злишься и грубишь в ответ. Какой бы девушке это понравилось?

— Так она сама меня провоцирует! — взъелся лейтенант.

— Будь умнее и не давай ей повода. Путь к сердцу женщины лежит через слова и поступки. — Жан приблизился к Борису. — Если хочешь понравиться Дорис, следи за своим языком. Говори ей комплименты.

— Комплименты? Это как?

— Ну-у, отметь, что у неё красивые блестящие волосы.

— Конечно блестящие, она ж их уже неделю почти не мыла.

— Сделай комплимент её стройному телу.

— Я бы сказал плоскому. Грудь-то так и не выросла.

— Скажи, что тебе нравится её легкий смех.

— Хах, да она гогочет, словно гусыня.

Жан выдохнул и обречённо посмотрел на лейтенанта.

— Знаешь, лучше забудь, что я сказал, и просто молчи. Поверь, она это оценит.