– Проделайте начальную операцию, пожалуйста, – голос стал даже немного ласковым, – два, семь, восемнадцать, пожалуйста.

– Хорошо, – я проделал необходимые действия, и инжектор засветился кислотно-лиловым цветом, – что теперь?

– Идите в спальню, – зачем мне идти в спальню? – там получите следующие инструкции.

Я зашёл в спальню, где мирно посапывала Вета. Было в этом даже что-то детское, незамутнённое. Мне даже показалось, что эта девчушка такая же чистая, как и Максик, только она не осознаёт себя дурочкой, а Максик так и не понял, что он вовсе не кретин.

– Что теперь? – я почувствовал что-то не ладное, – куда пихать инжектор?

– Поднесите инжектор к своду черепа разумной, – я, нисколько не задумываясь о последствиях, поднёс шило к голове Веты, – чуть ниже, вот так. Теперь инициируйте инжектор.

– Хорошо, – вот прикол сейчас будет! Представляю, как сейчас Вету окатит жидкостью, и она с визгом подскочит на постели! – Готово!

Я зажал инициатор – маленькую светящуюся точку на тупом конце шила, и уже хотел отскочить в сторону, так как жидкость была достаточно холодной, но вместо этого из кончика инжектора выскочила тонкая игла и в одно мгновение погрузилась в череп девушки. Дело дёрнулось, замерло и было видно, как побледнели щёки невезучей шлюшки.

– Ты чего! Что случилось? – я испугался, но так и не отпустил кристалл ото лба, потому что иначе я не услышал бы ответа, – я что, убил её?

– Нет, вы не убили её, – голос в голове был абсолютно спокоен, – всего лишь парализовали центральную нервную систему. Так будет проще провести процедуру имплантации.

– Чего? Какой ещё имплантации? – я совсем ничего не понял, – куда и чего ты собираешься имплантировать?

– Свой нейро-квантовый модуль в центральную нервную систему носителя, – спокойно проговорила Титька, – память и опыт носителя будут сохранены, особенности личностного поведения тоже. После фильтрации их можно будет использовать для формирования новой личностной матрицы.

– Ты хочешь залезть в голову этой дурочки? – я был несколько удивлён и шокирован, – а если я откажусь?

– Не думаю, по данным анализа вашей мозговой активности за последние двое суток, вы избавитесь от этого соседства примерно через неделю, – голос говорил то, о чём я уже задумался несколько часов назад, – с помощью фильтрования мы создадим подходящую для вас личность, а также перестроим организм под ваши потребности.

– Перестроим? Это как? – я был удивлён возможностями булыжника, – Сможем сделать её жопу побольше?

– Безусловно, и рост и вес и другие параметры, – Титька меня порадовала, что ж, всё равно она уже парализована, пусть будет так, – вы можете приступить к процессу установки модуля.

– Что мне нужно сделать? – я морально был готов к тому, что меня сейчас попросят отхреначить девке голову, – башку ей отрезать?

– Нет, этого делать не нужно, – титька немного успокоила меня, – возьмите молекулярный разделитель, то есть меленький скальпель, которым вы пытаетесь ковырять всё подряд, и сделайте крестообразный разрез кожи от виска к виску и от темени до свода черепа.

– Ладно, надеюсь ты знаешь, что делать, – я поднёс скальпель к голове девушки и он удивительно легко рассёк кожу, при этом кровь не потекла, – готово, что дальше?

– Возьмите универсальный зажим и отогните лоскуты кожи, – я чувствовал себя студентом-медиком не первой операции, отвращения я не чувствовал, на войне и не такое увидишь, зажим удивительно легко отделил кожу от черепа и теперь он поблёскивал белыми костями и небольшими подтёками крови из разорванных сосудов. – готово, дальше чего?

– Молекулярным разделителем сделайте круговой разрез костей черепа через теменную и затылочную кости, – я смотрел на маленький скальпель и не понимал, как возможно им разрезать кость? – смелее, разделитель действует избирательно, аннигилируя клеточную связь он может отделять любые ткани.

– Ладно, попробуем. А много вырезать-то? – я прикинул величину разреза кожи, и практически по его контуру разрезал кость, которая резалась не сложнее, чем чуть оттаявший пластилин или воск, – готово, дальше, чего делать?

– Универсальным зажимом удалите кости, затем аккуратно отделите мозговые оболочки, чтобы открыть доступ к коре мозга, – я делал всё одной рукой, прижимая кристалл ко лбу, и высунув от усердия кончик языка, – теперь универсальным зажимом отделите не нужные мозговые оболочки.

Я выполнял операцию как робот, и вот теперь я пассатижами, которыми делал крючки отделял тонкие слои оболочек, даже не зная, как они называется, это было не важно, важно было увидеть результат. Если ничего не получится, то я просто пожертвую тело земному духу. Я отделил всё не нужно, и передо мной предстал чисты и незамутнённый, не испещрённый ни какими болезнями и невзгодами мозг. В таком виде я его видел впервые. То, что мне довелось увидеть не войне было непонятным, если пуля или осколок попадали в голову, то мозг оставался либо внутри каски, либо висел на стенках укрепления вперемешку с кусками черепа, волосам и грязью, а в таком виде – мозг был для меня в новинку. Бежево-розовая морщинистая штуковина, испещрённая сеткой крупных и мелких сосудов, которые пульсировали под действием текущей по ним крови. Может быть мне нужно было стать хирургом? Хотя какой из меня хирург? Я мясник, начал ещё до войны, а продолжаю даже после смерти.

– Чего дальше делать, Титька? – я встал с кровати и моему взору открылась картина из фильма ужасов. На кровати лежит обнажённая (халат я с девушки снял, чтобы не пачкать) девушка, кровать заляпана кровью, на полу валяются куски черепа, а в голове девушки зияет огромная дыра. Жуть.

– Поместите нейро-квантовый модуль в полость так, чтобы он плотно соприкасался с мозгом носителя, проверьте не будет ли мешать что-то, – я нагнулся и начал рассматривать мозг Веты, поначалу всё казалось в порядке, но потом я заметил, что ровно по середине мозга находится как будто какой-то пузырь, – возьмите универсальный разделитель и аккуратно разделите ткани мозга, нам не нужно терять носителя.

Я взял разделитель и очень аккуратно начал прорезать мозг, потом специальной лопаткой, назначение которой я раньше даже не предлагал я раздвинул разрез и увидел, что в мозгу девушки находится камень! Не красивый, больше похожий на кривую речную жемчужину и к этому камню тянулись множественные белёсые нити, точно также, как и к нейро-квантовому модулю внутри оболочки.

– Что мне делать? – я почему-то подумал, что если мы сейчас выкинем этот камень, то дальнейшее будет бессмысленным, – вынуть камень?

– Нет, не нужно, помещайте модуль в полость.

Дальше я плавно опустил большой кристалл в проделанное отверстие в затылке девушки, и аккуратно приложил его одной гранью к мозгу и отпустил руки. Какое-то время ничего не происходило затем кристалл чуть мигнул и как-то просел, а тело девушки дёрнулось и замерло. Кристалл часто заморгал красным. Уже понимая, что это означает, я захотел приложить кристалл к своей голове, но заметил, что от него идут белёсые нити к мозгу, значит процесс пошёл. И мне пришлось прикоснуться лбом к камню как есть, при этом почти вплотную уперевшись глазами в разрез тканей головы.

– Имплантация прошла успешно, процесс будет завершён через несколько дней, тело нельзя будет трогать всё это время, – мне показалось, что в голосе Титьки появились знакомые нотки и даже какая-то весёлость.

– Ладно, удачи тебе, Титька, и сохрани в памяти, как минет делать, тебя в твоём космосе этому не учили.

Я собрал инструменты и аккуратно завернул их в футляр. Теперь я относился к ним с большим уважением. Оказалось, что это медицинские инструменты высочайшего уровня! Не понятно только, что тут делает ключ для винтов, хотя кто знает, может в медицине тоже применяется?

В кухне так и стоял открытый картридж, и я, немного подумав, закрыл его. Внутри что-то щёлкнуло, после чего картридж снова стал напоминать обычный металлический ящик. Надо будет смотаться на свалку, может быть ещё чего интересного там найду. А пока нужно пойти проверить коптильню. Вот ведь какое дело, я только что ковырялся в мозгах девушки, которая была ласкова и нежна со мной, даже пыталась заботиться, а я по сути убил её, при этом надругавшись над телом, а теперь думаю – потухла ли у меня коптильня? Это бред какой-то, но к сожалению для меня сейчас это действительность. Впрочем, занятие на улице немного привело меня в чувство, и я продолжил заниматься привычным делом, даже подзабыв про проведённую операцию. Не даром говорят, что с войны многие возвращаются психами и маньяками.