Пока мы не признаем, не оценим и не аккумулируем силу и поддержку тех, кто окружает нас, тех, кто с нами творит и верит вместе с нами в нашу цель, мы не используем всю нашу силу и мощь. Реальная сила не в независимости – она во взаимозависимости.

Ни у меня, ни у вас, ни у кого-либо нет всех знаний и умений, всех ресурсов и всей жесткости, требуемых для решения поставленных задач.

Обвожу взглядом аудиторию, вижу, как возмущение, поселившееся в глазах моих подопечных, говорит мне: «Мы сами справимся».

– Я не сомневаюсь в вашей компетентности, я лишь говорю о том, что обращаться за помощью и поддержкой, когда мы в них нуждаемся, не признак слабости, а признак мудрости, – закончила я свою речь.

Три месяца спустя, перерезая ленточку восемнадцатого по счету салона, я улыбалась. Улыбалась своим амбициям, своей спонтанности, своим сотрудникам и партнерам, улыбалась всему, что помогло мне достичь поставленной цели, ведь в этом и был весь смысл затеянной мною игры – дойти!

– Ну да! А как же?! Это же смысл моей жизни! – Звонкое и смелое заявление вырвало меня из воспоминаний и заставило с интересом посмотреть на попутчицу. О чем это она?..

Заявления о смысле жизни всегда вызывают у меня живой интерес. И сейчас, откинувшись на подушку, прикрыв глаза, я, будучи не в силах преодолеть профессиональный интерес, прислушалась к диалогу.

Оказалось, что рассуждения о смысловой нагрузке жизни спровоцировало простое обсуждение в группе путешественников, волей небес оказавшихся в одном микроавтобусе, того, кто, когда и как часто ходит в отпуск. Девушка, которую только что назначили на работе исполнительным директором, пыталась объяснить, почему последние пять лет она не ходила в отпуск и как ей непросто было вырваться на три дня в горы, оставив только что полученное кресло в личном кабинете. И теперь она жутко переживала, потому что перед отъездом ее руководитель нервно хмурил брови, недовольный тем, что она оставляет только что занятый пост.

– Мне пришлось отказаться от путевки и сократить свою поездку до трех дней, – продолжала она делиться с попутчиками. – Даже и не знаю, когда еще вырвусь отдохнуть. Зато теперь я исполнительный директор!

Она мечтательно прикрыла глаза, и было заметно, как в ее голове проносились яркие образы всех выгод от занимаемой должности, которые она приобрела.

– Да, это, конечно, здорово, – вздохнув, пробурчал ее сосед. – Я вон тоже генеральный директор филиала. Был. Пока не схлопнули. Кризис, мать его! А я на эту контору пять лет жизни положил. Выперли без компенсации даже! Что теперь делать, ума не приложу. А у меня семья… Ипотека… С женой нелады… Вот тебе и смысл жизни… Еду теперь тоску разгонять.

Он достал из пакета бутылку пива, протянул ее своему приятелю и с вызовом так сказал:

– Саня вон молчит – типа знает, ради чего стоит жить!..

«Мутанты», – подумала я. Мне интересно наблюдать, как люди трансформируют свои мысли, облекая их в понятия, образы и действие. И живут потом в этом созданном ими пространстве, искренне веря в его незыблемость. Интересно, как многие, спотыкаясь о разрушенные привычные образы и стереотипы, теряют вдруг ориентацию на местности, мечутся, обрастая проблемами и психозами. Задают себе в миллионный раз вопрос: «Что я делаю не так?!»

Многолетняя практика коучинга показала мне, что у большинства людей проблемы не из-за того, что они что-то не так делают, а потому, что не знают, для чего живут. Поэтому и не ведают, что делать, как делать и к чему эти действия должны привести. Не знают, в чем смысл их жизни.

Признаться, я и сама в разные этапы своей жизни не раз меняла приоритеты, хватаясь то за один смысл, то за другой… Сначала совершенно точно была уверена, что смысл моей жизни в карьере, потом он вдруг перерос в детей, потом в увеличение благосостояния в виде дома, машины и тому подобных вещичек. Некоторое время я фокусировалась на своем хобби, а все остальное казалось мне неважным. И как только фокус с одного перемещался на другое, так сразу с первым происходили немыслимые катаклизмы. И меня начинало штормить, бросать из крайности в крайность, жизнь превращалась в бесконечную пытку и беспрестанный поиск себя.

Люди, которые не знают, в чем смысл жизни, похожи на дом без фундамента. Зачем мы просыпаемся каждый день? Зачем мы родились? Зачем мы ходим на работу? Зачем мы живем, в чем смысл жизни? Это вопрос действительно очень глубокий и очень серьезный.

Как только задаем себе его, мы начинаем мутировать. Наше подсознание мутирует, наше поведение мутирует. И вся эта мутация происходит по принципу трех «С»: самоанализ – самосознание – самореализация.

Удивительно, но люди, находясь в пограничном состоянии, сами того почему-то не понимая, неосознанно едут в горы. Что они там ищут? Новые ощущения, адреналин, вырывающий внутренности и отключающий сознание сродни алкоголю? Для них горы – витаминка, которую едят, потому что это вкусно и полезно, не задумываясь над тем, каким волшебным образом она все выравнивает и стабилизирует в организме, делает его устойчивым и крепким. Детское восприятие гор как волшебной пилюли всегда вырастает во взрослую осознанность безграничной возможности хирургического препарирования себя любимого, только у каждого в свое время.

Как только физиология становится настолько подготовленной к тому, чтобы к середине похода, кроме вопроса: «Как бы дойти?», в вашей голове начал вертеться любой из вопросов: «Почему? Зачем? Для чего?», горы запускают в вас процесс самоанализа. Я тоже не исключение. И так же, однажды задав себе вопрос, стала мутантом. Тогда меня мучило одно: для чего мне все это нужно? Вот для чего мне работа, семья, дом, для чего я учусь и покупаю машины? В чем смысл всего этого? Я вокруг всего этого выстраиваю свои дела и действия и даже не могу выделить, что теперь для меня приоритетнее. Что главное для меня: дети или машина? Дом или работа? Карьера или хобби? В чем из всего этого содержится истинный смысл моей жизни?

Водитель вдруг резко затормозил, выпустив в воздух витиеватую фразу. Пытаясь удержать взбесившийся автобус, он неистово выкручивал руль то в одну сторону, то в другую. Пятнадцать пар глаз испуганно заметались по салону, будто ища, за что бы уцепиться, чтобы сохранить то, для чего только что искали смысл. Через несколько секунд машина выровнялась, давая возможность наконец расцепить впившиеся в подлокотники пальцы. Я окинула взглядом салон: все вдруг как-то странно замолчали и, вжавшись в кресла, задумались каждый о своем.

Я переводила взгляд с одного лица на другое, вспоминая состоявшийся чуть ранее между ними диалог и свои немые комментарии для каждого из них. Я будто беседовала сама с собой. Собой из моей прошлой жизни.

Вот моя соседка, фанатик-трудоголик. «Я живу для того, чтобы работать», – заявляла она пять минут назад.

«Вы делаете смыслом жизни работу? Но приходит момент, когда вы ее теряете. А если вас завтра уволят? Что ж, получится, ваш смысл жизни уволили, выкинули за шкирку? Вы же понимаете, что в любой момент можете потерять работу. И живете в страхе этой потери. Потери смысла своей жизни. И вот однажды это все-таки происходит. И что? Смысл жизни потерян?»

Сейчас я улыбаюсь таким людям, мне так и хочется им сказать: «Нет, это не смысл жизни, это способ накопления знаний и опыта». Двенадцать лет назад я каждый день приходила на работу в шесть утра и уходила в двенадцать ночи, работала без выходных и отпусков. Я не видела, как моя дочь выступала на утренниках в детском саду, не проводила с ней выходные, потому что в моей жизни была битва – битва за надпись на визитке «Директор». Я вылезала вон из кожи, выстраивая эффективную бизнес-модель дистрибьюторской компании, открывая новые филиалы, заключая новые контракты, наращивая миллионы для собственника компании. Это было мое детище, идеальное, сверкающее, приносящее сверхприбыли. Я безумно гордилась тем, что сделала. И в одно прекрасное утро я лишилась своего звездного статуса по причине отказа от участия в финансовых махинациях собственника бизнеса. Все закончилось после утренней планерки, длившейся ровно десять минут. Десять минут, которые перечеркнули все годы моих усилий. Он остался при своих миллионах, а я обзавелась записью об увольнении в трудовой книжке, депрессией, злостью на все человечество, багажом накопленных знаний и необходимостью начинать все сначала. В тот год я первый раз попала в горы.