– Али, брось нагонять тоску, распогодится. В кои веки открыли доступ к озерам, и ты хочешь сказать, что я туда и в этот раз не попаду?! Черта с два! Я и Ромке так сказала – идем в любом случае!

На столе завибрировал телефон.

– О! Легок на помине! Да, Ром, привет, – ответила я на звонок.

– Ты дома?

– Ну, конечно, режемся с Али в нарды, скоро спать пойду, завтра вставать рано.

– Я сейчас подъеду.

– Что-то случилось? – забеспокоилась я.

– Нет, все в порядке, приеду – объясню. – Ромка повесил трубку, а я осталась соображать, что там могло стрястись.

Через пятнадцать минут во двор въехал Ромин джип. Мы с Али помахали ему из беседки:

– Мы здесь!

В темноте к нам двигались две фигуры. Разглядеть, кто шел за спиной Романа, не было никакой возможности, так что мы молча наблюдали за двумя гигантскими тенями.

– Герман?! Не может быть! Ты?! – Я будто не сидела на месте, как только мне удалось рассмотреть лицо второго гостя. – Герман! Обалдеть!

Через секунду я уже мчалась навстречу нашему общему другу из Швейцарии.

– Ромка сказал, что ты здесь, я не мог не заехать, – проговорил Герман с уже позабытым мной смешным акцентом.

– Слушай, а в скайпе ты пишешь без акцента, – подковырнула я его, расцеловывая в обе щеки. – Каким ветром?

– Я с Эльбруса, за Ромкой вон приехал. У меня напарник на последней спасоперации ногу повредил, а послезавтра группу вести, приехал просить его помощи. Его телефон не отвечал, так я наудачу прикатил. Целый день сегодня под дверью его просидел. Рома сказал, что вы с ним бродите здесь по местным вершинам. Так что придется у тебя теперь его отпрашивать. Отпустишь?

Я оглянулась на Рому, он только пожал плечами: сама, мол, решай.

– На сколько идете?

– Двадцатка.

– До вершины, значит?! Круто! Лучше Ромки, конечно, тебе никого не найти. Тут не поспоришь… Ром, со мной кто пойдет на Муруджу? Стас или Влад? Черт, они же сегодня с группой в Архыз уехали!

– Значит, не отпустишь, – погрустнел Герман. В нашей компании не принято было нарушать предварительные договоренности, какими бы вескими ни были причины.

– Да ты чего, Герман?! Конечно, отпущу, просто соображаю по-быстрому, что делать. Хотя пусть Ромка соображает, он же сливается, не я. А ты пока расскажи, как вы там, сто лет вместе не гуляли, – тарахтела я, усаживая его за стол.

– Есть у меня одна идея, – задумчиво произнес Рома, – сейчас позвоню парню одному, он как раз вчера вернулся с Белалакаи (Инэ), водил туда финнов. Пять секунд…

Ромка помчал к машине, где оставил свой телефон.

– Все, нашел достойную замену себе, – сказал Ромка, приближаясь к нам, – сейчас подойдет сюда, и я вас познакомлю. Крутой парень, один из лучших альпинистов, которых я знаю, выносливый и хорошо подготовленный технически. Да и окрестности все мы с ним тут обшарили не один раз, так что с закрытыми глазами может водить. В общем, передаю тебя в надежные руки, – закончил свою тираду Роман, обращаясь ко мне.

– Ром, я тебе доверяю, ты же знаешь. Он на все дни со мной?

– Да. А вот и он…

Я обернулась и оторопела. На меня в упор смотрели онемевшие от неожиданности серые глаза.

– Это… – начал было Рома ритуал знакомства…

– Елена, – прервала я друга и, не отрывая взгляда от удивленных стальных глаз, продолжила: – А вы – Александр, можете не представляться, я знаю.

Рома непонимающе смотрел на нас обоих:

– Вы знакомы? Шутите? Откуда?!

– А это уже совсем другая история… – пробурчала я себе под нос. – Ну, присаживайся, проводник, расскажу, куда пойдем.

С трудом продрав глаза, в пять утра я выползла из-под одеяла и, не позволяя себе расслабиться, быстро собралась и вышла на улицу.

Обожаю рассвет в горах. Когда прозрачная дымка окутывает все вокруг, вершины окрашиваются в немыслимые цвета, переливаются и кажутся хрустальными. Воздух настолько натянут и мелодичен, что кажется, проведи пальцем и он зазвенит. В эти минуты поселок еще спит и ничто не нарушает хрупкого, но невероятно сильного молчания гор.

Бросив рюкзак на траву, я улеглась рядом и подставила ладони восходящему солнцу. Ниточку за ниточкой я вытаскивала из лучей свет и силу, ткала из них невидимое покрывало, чтобы укутать себя им, как коконом. Так в жизни я выискиваю совсем маленькие, порой вовсе невидимые радости, как бусинки, собираю их в ожерелье.

Сейчас мы все чаще произносим слова, ставшие уже мантрой нынешнего поколения: «Нет радости в жизни». Я когда-то была в числе таких же безрадостных особей, искренне считая, что жизнь состоит из одних проблем и неприятностей, а если и случается что-то хорошее, то вслед за этим обязательно приходит нечто плохое. Просыпаясь утром, я пыталась спрогнозировать, что и как сегодня пойдет не так и как я с этим буду бороться. Много лет я провела в этой немыслимой, придуманной борьбе с несуществующими нерешаемыми проблемами. И это продолжалось до тех пор, пока однажды в очередном походе я не поймала каплю дождя.

Помню, что это было рутинное путешествие, 75-километровый переход. С погодой нам не повезло, и всю дорогу нас поливало как из ведра. Ноги увязали в потоках воды, не спасали ни плащи, ни спецкостюмы. Зубы четко выбивали дробь от холода, все молча плелись, молясь, чтобы все поскорее закончилось. Шел третий день пути, прерывать поход и возвращаться в базовый лагерь не было смысла, половина пути была пройдена, поэтому, посовещавшись, мы приняли решение идти дальше.

Дождь, словно играя с нами, то прекращался, то начинался с новой силой, он делал все вокруг скользким, гладким и блестящим. Дождь в горах бывает разный: иногда он теплый и мягкий и падает на землю капельками солнца, а порой, как тогда, холодный и сердитый. Он колючками впивается в руки и лицо, стекает за шиворот, хлюпает в ботинках. Настроение у всех было серое и пасмурное.

Я шла, высматривая опору, пытаясь ставить ноги так, чтобы не скользить по камням: падение сейчас было бы ни к чему. Рация зашумела охрипшим голосом Ромки:

– Ленок, впереди перевал, там обычно сквозняки и в дождь оползни. Время четыре… Пилить через него часа три, не меньше. Идем?

– Идем, нам нужно сегодня этот участок пройти.

– Тогда всем стоп! – скомандовал Рома, чтобы скоординировать действия остальных.

Все остановились, поджидая отставших. Я осмотрела группу: кто-то искал камень, чтобы хоть куда-то присесть, кто-то шмыгал носом, угрюмо поглядывая на нас с Ромкой. Особенно выделялась блондинистая девочка с наращенными ресницами, размазывающая окоченевшими пальцами по щекам слезы.

Хотелось пить, руки непослушно отстегнули лямки рюкзака. Плечи вдруг стали невесомыми, скинув с себя 25 килограммов груза. Я запрокинула голову и подняла глаза в серое небо. Мне на губы упала крупная капля дождя, как будто только и ждала, когда я смогу ее поймать. Я машинально слизнула этот кусочек тучи языком. Вторая капля тут же заняла место первой, я поймала ее губами, потом третью и четвертую… Почему-то стало весело… Во рту капли растворялись вкусом серого неба, горных трав и ветра. И стойкое послевкусие наполняло меня всю, разливаясь какой-то волшебной силой по моим мышцам, согревая меня.

За считаные секунды все неприятные ощущения растворились в дожде, и весь мир засверкал прозрачными каплями, переливаясь и искрясь счастьем. Внутреннее напряжение куда-то улетучилось, и я, разбежавшись, прыгнула в лужу прямо у ног Романа и Стаса. Наращенные ресницы блондинки взметнулись вверх, она с удивлением смотрела на то, как парни, отскочив от брызг, созданных мной, смеясь, начали гонять по лужам мокрые камни трекинговыми палками, имитируя игру в гольф. Глядя на ребяческие выходки взрослых мужиков, я ловила ладонями капли дождя, хватала губами ветер и понимала, что я самая счастливая на свете, потому что я здесь и я вижу это, я живу этим и умею выжимать из каждой секунды своей жизни то хорошее, что есть. Маленькие бусинки для моего ожерелья радости. Они появлялись здесь и сейчас: в этих каплях дождя, в ветре, в редких лучах солнца, в невероятной картине рельефов гор, омытых потоками горных рек. В голосе Стаса, читающего нам в палатке Хемингуэя под звуки дождя по натянутому тенту. В нас, прижавшихся друг к другу, чтобы было теплее. В карамельке во рту с мятным вкусом вместо сытного ресторанного обеда. В счастливых лицах обнимающихся ребят, дошедших, несмотря на дождь, до вершины, до своей цели.