У Стива глаза лезут на лоб: кто в здравом уме откажется от шоколада?!

– Как хочешь, – Наташа не выглядит особо удивленной. Барнс никогда не был сладкоежкой, – тогда вот тебе еще половина. – Она достает складной нож и делит долю мужчины на две равные части, одну из которых передает Стиву.

– Спасибо, – у мальчика такое чувство, будто на его ладони умещается несметное богатство.

Он неторопливо смакует редкое яство, откусывает маленькие кусочки, запивает крепким чаем, в насыщенной бордово-коричневой воде которого иногда попадаются чаинки и тоненькие веточки. Стив даже глаза прикрывает от удовольствия, когда горьковатый вкус растекается плотной массой по языку, оставляя после себя сладкую нотку. Этот шоколад, что выдал им Фьюри, оказывается на удивление качественным, он не вязкий и не маслянистый по субстанции. В общем, шоколад по качеству хорош так же, как и мыло, полученное по блату.

Пока Наташа и Стив наслаждаются десертом, Барнс смотрит на костер и молча пьет пустой чай. Как только с ужином окончательно покончено, он собирает грязную посуду и идет к реке, оставляя девушку и Роджерса прибирать все, что осталось.

– Не бойся его.

– Что? – Стив поднимает взгляд от огня и смотрит на девушку, которая внимательно наблюдает за ним.

– Не бойся Джеймса, – повторяет Наташа, шевеля угли, – он не сделает тебе ничего плохого.

– Да я не боюсь, – не особо убедительно бормочет мальчик, – просто он…ну, выглядит немного…суровым. – Слово удается подобрать с видимым трудом.

– Есть такое, – усмехается Наташа в ответ, – но он лучше, чем хочет казаться. И мягче. Просто дай ему время, ладно?

Стив не успевает ответить, рядом раздаются шаги и в поле зрения появляется Барнс, все такой же хмурый, молчаливый и суровый, да.

Когда все помыто и убрано, настает очередь и им освежиться перед сном. Стив с довольным вздохом стягивает пыльные кроссовки, несвежие носки, закатывает штанины джинс и заходит в воду по щиколотку. Подворачивает рукава футболки и слегка ежится, когда прохладная вода касается плеч.

– Мыло сильно не тратим! – напоминает Наташа, оттирая шею от въевшейся грязи, стараясь при этом не намочить майку.

Они быстро моются, простирывают вещи и возвращаются к дому. Решено разместиться на втором этаже в большой комнате. Барнс расстилает свой спальник ближе к двери, правее от него ложится девушка и уже у самой стенки Стив.

– Что ты делаешь? – спрашивает Наташа, когда слышит из угла тихое шуршание.

– Это мой словарь, – мальчик кажется смущенным. Он неуверенно протягивает небольшую книжицу девушке, бросает беглый взгляд на Джеймса, и тут же отводит, когда видит, что мужчина смотрит в ответ.

– Толковый словарь? – Наташа аккуратно берет старый, потрепанный карманный словарик. Оксфордское издание, когда-то такие ценились. – Где ты его взял?

– Нашел, – Стив пожимает плечами и осторожно принимает томик обратно. – Каждый вечер перед сном читаю. Хочешь выбрать букву?

– П. – Решает девушка.

Мальчик находит букву П, а после перелистывает несколько страниц и наугад ведет пальцем по столбику слов.

– «Пертурбация», – наконец озвучивает он, – беспокойство, психическое расстройство. Или вот еще: внезапное изменение, осложнение в обычном ходе чего-нибудь, вносящее беспорядок.

– Символично, – усмехается Наташа.

– Да, – на лице Стива появляется робкая улыбка. – Все. Один день – одно слово. Завтра снова можешь выбрать букву.

Он бережно убирает словарь в рюкзак.

– Хорошо. Всем спокойной ночи, приятных снов. – Романова кладет рядом автомат.

– Спокойной ночи, – отвечает Роджерс, устало растягиваясь на своем месте.

У него гудит все тело. Стиву кажется, что ноет каждая косточка. Особенно тянет ноги и еще неприятная тяжесть давит на грудь. Он надеется, что это просто с непривычки от больших нагрузок, что все обойдется. Мальчику кажется, что он долго не сможет уснуть, но как только его голова касается комковатой подушки, его сразу же будто вырубает.

Джеймс лежит какое-то время с закрытыми глазами. За прошедший день он устал. Не столько физически, сколько морально. Сначала эта подстава от Ника, потом его собственный промах с зараженными. Он понимает, что не уснет, а вертеться и мешать спать Наташе и мальчишке не хочет. Поэтому Барнс тихо поднимается и выходит из комнаты, спускается на первый этаж и идет на улицу. Во дворе дома почти у самой двери лежит ствол поваленного дерева, потемневший от времени и влаги. На нем мужчина и устраивается, по привычке вслушиваясь в окружающие звуки, подняв голову вверх. Скользит взглядом по ясному ночному небу и находит Волопас. Джеймс знает, что там – на расстоянии примерно сорока двух световых лет – находится тройная звезда. Главный компонент в системе – 44 Волопаса А – по многим характеристикам схож с Солнцем. Два остальных компонента представляют собой тесную пару, настолько близко расположенную друг к другу, что ее поверхности соприкасаются. 44 Волопаса В и 44 Волопаса С являются нестабильной системой, постоянно обменивающейся материалом и порождающую мощнейшие взрывы. 44 Волопаса С изучена меньше всего.

– Может, обработаем рану? – Наташа неслышно подходит сзади и останавливается за спиной, прерывая поток мыслей.

– Лишняя трата медикаментов, – Джеймс уже и забыл про разбитую губу, – сама заживет.

– Угу, до свадьбы, – девушка устраивается рядом и потирает озябшие ладони друг о друга.

– Мы сегодня хорошо продвинулись, – продолжает она, видя, что мужчина не собирается поддерживать беседу.

Барнс неопределенно пожимает плечами. Да, они ушли из города, но в целом прошли не так уж и много. Вдвоем с Наташей они бы смогли больше.

– Неплохой темп, – упрямо стоит на своем Романова, – и Стив молодец, отлично держался.

Джеймс едва заметно поджимает губы. Из-за отросшей щетины это движение почти неуловимо, но Наташа знает Барнса, знает его характер и то, как скупо мужчина проявляет свои эмоции.

– Нам нужно чаще делать привалы, Джеймс, – твердо произносит девушка. – Все-таки Стив не так хорошо подготовлен физически, поэтому стоит сделать небольшую поблажку. Нет никакого смысла гнать во весь опор, тем более что Фьюри не обозначил четкие временные рамки, в которые мы должны уложиться.

Барнс не прерывает напарницу, лишь берет ее замерзшие ладони в свои руки, согревает и слушает дальше.

– В общем, – подводит итог Наташа, по всему телу которой разливается тепло, – мы не летим со скоростью света, а спокойно, ровно и уверенно продвигаемся к нужному месту. Пока что продовольствия и оружия хватает, потом придумаем что-нибудь. Хорошо, Джеймс?

Не знай она Барнса, подумала бы, что тот вообще ее не слушал.

– Двадцать семь лет жили без вакцины и еще несколько месяцев протянем, – отвечает Джеймс.

– Спасибо, – девушка благодарно улыбается. Она готовилась к долгому спору с Барнсом, думала, что он не пойдет ни на какие уступки ради мальчика.

– Тебе нужно отдохнуть, – он поворачивается к Наташе и окидывает уставшее лицо коротким, но пристальным взглядом. – Иди спать.

– А ты?

– Скоро подойду, – убеждает мужчина, – не жди меня, иди.

Наташа пытается скрыть тревогу, которая охватывает ее. Джеймс не любит, когда над ним трясутся, но порой она ничего не может с собой поделать. Иногда ей кажется, что Барнс совершенно не в состоянии позаботиться о себе и своем здоровье.

– Хорошо, – в этот раз она решает не перечить, – спокойной ночи.

Он не отвечает, лишь чуть наклоняет голову, и девушка оставляет легкий поцелуй на виске, после поднимается на ноги и так же тихо уходит, оставляя мужчину одного.

Ему не нравится мальчишка, это правда. И пока Джеймс не может объяснить, что именно отталкивает его в Роджерсе. Но вместе с тем Джеймс понимает, что личное предвзятое отношение никоим образом не должно сказаться на – ему хочется верить – успешном исходе всей задумки. Поэтому тут правильно согласиться с Наташей и сбавить обороты. Сколько бы Барнс не использовал сослагательное наклонение, ситуацию это не исправит никак, поэтому нужно подстраиваться под складывающиеся обстоятельства.